Импульсивно она хотела ответить отрицательно, но врожденная вежливость удержала ее от этого.
— Идет дождь, — сказала она. — Я бы хотела как можно быстрее попасть домой.
— Идите сюда, под крышу, — предложил он. — Я обещаю, что не задержу вас долго.
После беседы с Кваббо и всего того, что произошло в деревне санов, у нее не было настроения для любезной беседы. Она была внутренне взбудораженной и чувствовала, что произошедшие события скоро потребуют от нее какой-то дани. Уже теперь она была изнеможенной до головокружения.
— В другой раз, — извинилась она и хотела продолжить путь.
— Вот, — крикнул ей мужчина вслед. — Это для вас.
Когда она повернулась, старик вытащил из-за спины черный плащ. Он висел на его руке как мертвая ворона с обвисшими крыльями.
— Для меня? — спросила она недоверчиво.
— Как вы заметили, идет дождь. Вы простудитесь.
Она медленно приблизилась к мужчине. Он отступил на пару шагов, чтобы она смогла зайти под навес магазинчика.
— Я видел, что вы несколько раз заглядывали в мой магазин, — продолжал он и движением головы указал на темную витрину с манекеном. Сендрин с облегчением обратила внимание на то, что подтаявшее лицо куклы смотрело в другую сторону.
— Вот как? — спросила она.
— Да, и я подумал, что в такую погоду вы, вероятно, захотели бы зайти и осмотреться, — он улыбнулся, любезный пожилой господин. — Помещение небольшое, но зато сухое. А здесь, снаружи, вы определенно ничего интересного не увидите. — Внезапно он вспомнил о плаще. — Ах, это я хотел бы подарить вам.
Для длительной поездки в открытом экипаже плащ был бы очень кстати, вне всяких сомнений. Однако она покачала головой.
— Это очень любезно с вашей стороны. Но я не привыкла принимать подарки от незнакомых людей.
— О Боже, — вырвалось у него, — я смутил вас. Святые небеса, это вовсе не входило в мои планы. Конечно же, вы можете когда-нибудь вернуть мне плащ. Я уверен, что вы не испортите его. Рассматривайте это так, что вы просто взяли его в долг.
— Я боюсь, что это почти то же самое, — решительно сказала она.
— Нет? — он печально перевел взгляд с нее на плащ и опустил руку. — Ну, я действовал из лучших побуждений и… — он не закончил предложение и сказал вместо этого: — Видите ли, я был священником, прежде чем… ну, прежде чем я открыл этот магазин.
Она удивленно посмотрела на него, пытаясь увидеть его глаза, но он по-прежнему смотрел на землю.
— Вы — священнослужитель?
— Я был священнослужителем, боюсь, что так звучит правильнее. — Он оживился и внезапно снова посмотрел на нее. — Да, я, пожалуй, был им. Позвольте, я представлюсь? Якоб Гаупт — это мое имя — некогда единственный священник Виндхука. Последний миссионер, если хотите. Более или менее выживший из вымершего вида.
Если это был трюк, чтобы заманить ее в свой магазин, то он оказался по меньшей мере очень убедительным. Старик явно был сбит с толку; так мог выглядеть, пожалуй, ученый или духовное лицо. У них, в школе гувернанток, было несколько преподавателей, похожих на него.
— Я сложил с себя сан уже несколько лет назад, — продолжал старик. — Мой преемник моложе и, пожалуй, более подходит к таким… особенным требованиям этой местности.
Сендрин охотно узнала бы, какие требования он имеет в виду, но в последний момент сдержалась. Вместо этого она указала на восковую фигуру в витрине.
— Вашей специализацией является, по-видимому, дамское нижнее белье.
Он улыбнулся.
— О, прошу вас, фрейлейн, не указывайте перстом. Я был священником, и хотя больше им не являюсь, однако…
Она пристыженно закашлялась.
— Я ни в коем случае не намеревалась вас…
— Оставьте, — перебил он ее. — Всегда одно и то же. Люди удивляются. Это их право. Священник, который одевает дам… Думаю, что я уже могу позволить людям немного удивиться.
Сендрин тотчас начала сожалеть о сказанном. Он всего лишь хотел быть любезным, а она дважды нагрубила ему. Она одарила его своей самой сердечной улыбкой.
— Я охотно зайду в ваш магазин как-нибудь в другой раз. А что касается плаща, то, если ваше предложение еще в силе, я охотно приму его.
Его лицо посветлело.
— Видите ли, юным дамам дождь ни к чему. Вот! — Он подал ей плащ, и она надела его. Это была длинная, до щиколоток, накидка с капюшоном, сшитая из водонепроницаемого материала. С воодушевлением Сендрин накинула ее себе на плечи и застегнула застежку.
— Что я вам должна? — спросила она после того, как накинула капюшон. — У меня нет при себе ни пфеннига, но я передам деньги с одним из слуг, когда они в следующий раз будут ехать в город.
Гаупт покачал головой.
— Я ведь сказал, что это подарок. Или залог, если вам будет так угодно. Но мне не нужны никакие деньги.
Она кокетливо улыбнулась.
— Вы же знаете, что дама не может принимать такие подарки.
— Может, если подарок сделан от всего сердца.
— Но вы же совсем не знаете меня, — возразила она, смеясь.
Он ничего не ответил на это, только поклонился, прощаясь. Она задумчиво смотрела ему вслед, пока он не исчез в своем темном магазине, закрыв за собой дверь.
Сендрин повернулась и так быстро, как могла, побежала к упряжке, что ждала ее под навесом у вокзала.
Несколько туземцев молча смотрели, как экипаж, покачиваясь, увозит ее прочь.
Глава 2
Гравий хрустел под обитыми железом колесами экипажа, когда он проезжал под аркой ворот. На Ауасберге давно опустилась темнота. Сендрин не знала, который час, но предполагала, что было уже больше девяти часов, когда упряжка наконец въехала на центральный двор. Из некоторых окон первого этажа на улицу падал бледный свет и освещал шевелящийся дождевой занавес.
Обратный путь тянулся бесконечно. С каждым часом дождь становился все сильнее и превратил некоторые части дороги в коварную трясину. Сан на облучке терпеливо мок под дождем, но когда приходилось далеко объезжать опасные участки дороги, то даже он терял терпение. Он изрыгал проклятия, кричал на лошадей, пока Сендрин в раздражении не разъяснила ему, что животные совершенно не виноваты в том, что погода столь ужасна. Она благоразумно умалчивала о том, что так и вертелось у нее на языке: саны ведь сами умоляли богов о дожде.
Экипаж еще не остановился, а входная дверь дома уже распахнулась. Свет метнулся на блестящий гравий и упал на лошадей. В светлом прямоугольнике двери показалась фигура, одетая лишь в брюки и рубашку, и устремилась навстречу Сендрин.
— Слава богу, фрейлейн Мук! — Это был Адриан, он прилагал все усилия, чтобы, несмотря на потоки дождя, не закрывать глаза. — Наконец-то вы прибыли! Я как раз убеждал мать в том, что нужно послать поисковый отряд в направлении Виндхука.
