– ФБР, – сказал он. – Вы арестованы.
Человек не ответил. Он вообще за все это время не произнес ни слова.
– Откройте дверь.
Молчание.
Пендергаст развернул человека, связал ему руки за спиной, нашел торчащий отрезок трубы и привязал его руки к трубе.
– Хорошо, я открою дверь сам.
И опять человек ничего не сказал, даже не подал знака, слышит ли он Пендергаста. С бесстрастным лицом он просто сидел на полу, привязанный к трубе.
Когда Пендергаст подошел к двери, собираясь выстрелить в замок, случилось что-то странное: помещение начало наполняться явственным запахом – приятным, сладковатым ароматом лилий. Пендергаст огляделся в поисках его источника. Судя по всему, запах исходил из вентиляционной решетки на потолке прямо над тем местом, где Пендергаст привязал своего противника, – из вентиляционной решетки, которая прежде была перекрыта, а теперь открылась, источая легкий туман. Противник Пендергаста, ослепший без своих очков ночного видения, в страхе озирался, пока облако тумана окутывало его лицо и тело. Внезапно он закашлялся и начал трясти головой.
Пендергаст наспех прицелился в замок и нажал на спусковой крючок. В тесном помещении выстрел прозвучал оглушительно, пуля отрикошетила от металла, что крайне удивило Пендергаста. Он хотел было выстрелить еще раз, но почувствовал, как отяжелели его конечности, как замедлились движения. Им овладело странное чувство – ощущение полного благополучия, безмятежности и апатии. В зеленом поле его зрения запрыгали черные точки. Он качнулся, но удержался на ногах, качнулся еще раз, пистолет выпал из его руки, и он опустился на пол, услышав, как вентиляционная решетка закрывается. И до него донесся шепоток:
– За это ты должен благодарить Альбана…
Позже – он не знал, насколько позже, – Пендергаст медленно вернулся из темных снов и пришел в сознание. Он открыл глаза и увидел зеленую дымку. Какое-то время он пребывал в недоумении, не понимая, на что смотрит. Потом понял, что на нем все еще очки ночного видения, а зеленый предмет – это вентиляционная решетка на потолке… и все вспомнил.
Пендергаст встал на колени, а затем с трудом поднялся на ноги. Тело у него ныло после схватки, но в остальном он чувствовал себя до странности сильным, посвежевшим. Запах лилий исчез. Противник Пендергаста по-прежнему полулежал на полу, все еще без сознания.
Пендергаст оценил ситуацию. Осмотрел комнату через свои очки, на этот раз гораздо внимательнее. Керамическая плитка на стенах поднималась на высоту четырех футов от пола, выше была нержавеющая сталь. Хотя решетка на потолке была закрыта, а из стен торчали распылители, дренажное отверстие в полу было залито цементом.
Это напомнило Пендергасту о другом, совершенно ином помещении, которое когда-то использовалось для невыразимо варварских целей.
Тишина, темнота и странные особенности этой комнаты действовали на Пендергаста угнетающе. Он вытащил из кармана сотовый и начал набирать номер.
В этот момент раздался громкий щелчок замка, металлическая дверь открылась, и Пендергаст увидел короткий коридор, в котором не было ничего, кроме его собственных следов в пыли.
21
Лейтенант д’Агоста появился ровно в час дня. Он тихо закрыл за собой дверь, и Марго показала ему на стул.
– Что у вас есть? – спросил он, усаживаясь, и с любопытством взглянул на стол, заваленный костями.
Марго села рядом с ним и раскрыла ноутбук:
– Вы помните, что написано в инвентарной книге? Готтентот, мужского рода, приблизительно тридцати пяти лет.
– Как я могу забыть? Он мне снится.
– На самом деле это скелет белой женщины, скорее всего американки и, вероятно, не старше шестидесяти лет.
– Господи Исусе. Как вы это выяснили?
– Взгляните-ка сюда. – Марго осторожно взяла со стола тазовую кость. – Пол скелета проще всего определить по его тазу. Видите, какой широкий тазовый пояс? Это необходимо для деторождения. Мужской таз гораздо уже. Обратите внимание на плотность кости, на то, как отклонен назад крестец. – Она вернула тазовые кости на стол и взяла череп. – Посмотрите на форму лба, относительное отсутствие надбровных дуг – это еще один индикатор пола. Кроме того, вы видите, что стреловидный и венечный швы полностью срослись вот здесь и здесь. Это говорит о том, что человеку больше сорока. Я обследовала зубы в стереоувеличении, и, судя по их износу, человек был еще старше – как минимум шестьдесят лет, возможно даже, шестьдесят пять.
– Вы говорите, это скелет белого человека?
– С этим немного труднее, но расовую принадлежность скелета нередко можно определить по форме черепа и челюсти. – Марго покрутила череп в руках. – Обратите внимание на форму носовой полости – треугольную – и на пологий край глазницы. Такие формы свидетельствуют о европейском происхождении. – Она показала на пазуху в основании черепа. – Видите? Дуга верхней челюсти имеет параболическую форму. У готтентота дуга имела бы гиперболическую форму. Конечно, для абсолютной уверенности нужно провести анализ ДНК, но я готова поклясться на семейной Библии, что это была белая дама лет шестидесяти с чем-то.
Сквозь окошко в двери комнаты Марго увидела, как кто-то прошел по коридору, остановился и развернулся. Доктор Фрисби. Он посмотрел в окно на нее, потом на д’Агосту. На его лице появилось раздраженное выражение. Фрисби еще раз посмотрел на нее, отвернулся и исчез в коридоре. Ее пробрала дрожь. Этот тип ей никогда не нравился, а теперь она не могла понять, что такого сделал д’Агоста, чтобы вызвать у Фрисби явную вражду.
– А что касается американского происхождения? – спросил д’Агоста.
Марго посмотрела на него:
– Это скорее предположение. Зубы одинаково ровно изношены и хорошо сохранились. Кости в хорошем состоянии, никаких признаков болезни. Химические тесты скажут вам более точно: в зубах имеются изотопы, которые могут указать, где жил человек, а нередко и чем он питался.
Д’Агоста присвистнул:
– Каждый день узнаешь что-нибудь новенькое.
– И еще. В инвентарной книге отмечено, что скелет полный. Но у него отсутствует одна трубчатая кость.
– Канцелярская ошибка?
– Ни в коем случае. Обозначение «полный» довольно необычное. Тут ошибку не сделаешь. К тому же трубчатая кость – одна из самых больших в скелете.
В комнате воцарилась тишина. Марго принялась укладывать кости в лоток. Д’Агоста смотрел на нее, ссутулившись на своем стуле. На лице его застыло задумчивое выражение.
– Как здесь оказался этот чертов скелет? Неужели музей собирает коллекцию старушечьих скелетов?
– Нет.
– А сколько лет назад она умерла?
– Судя по стоматологическим приемам лечения, я бы сказала, в конце девятнадцатого века. Для вящей уверенности нужно сделать радиоуглеродный анализ. На это может уйти несколько недель.
