Пендергаст бросил взгляд через плечо на фавелу, раскинувшуюся на склонах холма. Внизу, приблизительно в полумиле отсюда, в центре тесного скопления улочек виделось слабое мерцание. Дом Альбана все еще тлел.
Послышался новый звук – низкое постукивание двигателя. Пендергаст увидел потрепанный джип с выключенными фарами. Джип приблизился и, не доезжая примерно четверти мили, свернул на боковую дорогу. Из водительской двери появился Альбан.
Пендергаст мысленно прищурился, чтобы видеть четче. Через плечо у Альбана была переброшена громадная сумка, в обеих руках он держал оружие. Он прижался к фасаду ближайшего дома, потом, убедившись, что его не обнаружили, быстро пошел по темной улице к воротам огороженного участка.
И тут случилось нечто удивительное. Подойдя к воротам, Альбан остановился, повернулся и посмотрел прямо на Пендергаста.
Конечно, Пендергаста нельзя было увидеть. Его телесная оболочка находилась в другом месте – в обгоревшей детской, да и вообще все это было созданием его разума. И все же пронзительный, до странности проницательный взгляд Альбана обеспокоил его, угрожая растворить и без того хрупкое пересечение памяти…
…Потом Альбан отвернулся и сел на корточки, чтобы проверить оружие – пару самозарядных автоматических пистолетов ТЕК-9, каждый с глушителем и магазинами на тридцать два патрона.
Один из охранников за ограждением отвернулся и принялся раскуривать сигару. Альбан незаметно подкрался и стал ждать, когда другой охранник вернется на свое место. Он каким-то шестым чувством предвидел перемещения этого человека. Вытащив из-за пояса нож, Альбан дождался, когда охранник остановится и чиркнет зажигалкой, и, пока тот был занят тем, что подносил сигарету к пламени, перерезал ему горло. Тело тихо рухнуло на землю, издав лишь один звук – протяжный всхлип воздуха. В этот момент повернулся второй охранник, раскуривший свою сигару. Он потянулся было за оружием, но Альбан, опять руководимый сверхъестественной способностью предвидения, вырвал у него оружие и одновременно вонзил нож ему в сердце.
Удостоверившись, что оба охранника мертвы, Альбан снова отступил на свою первоначальную выигрышную позицию. Сняв с плеча громадную сумку и поставив ее на землю, он извлек из нее что-то длинное и зловещее. Когда он соединил все части, Пендергаст распознал гранатомет РПГ-7.
Подготовившись, Альбан снова накинул сумку на плечо, засунул за пояс пару ТЕК-9 и опять приблизился к охраняемым зданиям. На глазах у Пендергаста, наблюдающего из темноты памяти, Альбан остановился на некотором расстоянии от ворот, положил гранатомет на плечо, прицелился и выстрелил.
Вслед за выстрелом последовал сильный взрыв, сопровождаемый бурлящим облаком оранжевого пламени и дыма. Пендергаст услышал доносящиеся до него издалека крики, лай и клацанье металла, когда решетка ограждения начала заваливаться то тут, то там. Из дыма стали выбегать проводники с собаками. Альбан перекинул РПГ через другое плечо, вытащил из-за пояса ТЕК-9 и принялся поливать врагов автоматическим огнем еще до того, как они появлялись из непроницаемого дыма.
Когда все охранники полегли, Альбан вытащил из сумки еще одну гранату и зарядил ее в РПГ-7. Держа оружие наготове, он осторожно перешагнул через обвалившуюся ограду и скрылся в густой пелене дыма. Пендергаст последовал за ним.
Двор был пуст. Однако в центральном здании кипела жизнь. Еще несколько секунд – и верхнее окно разразилось автоматным огнем. Но Альбан нашел себе место вне полосы обстрела. Он снова прицелился из гранатомета и выстрелил в окно верхнего этажа. Оно рассыпалось ливнем осколков стекла, обломков шлакобетона и дерева. Звук взрыва разнесся по окрестностям, из дома послышались крики боли. Альбан зарядил еще одну гранату и выстрелил снова.
Из здания высыпали вооруженные люди и стали разбегаться направо и налево. Отбросив РПГ, Альбан принялся стрелять по ним из ТЕК-9, перемещаясь из одного омута темноты в другой, из одного укрытия в другое и успевая уйти от вражеского огня, прежде чем тот начинался.
Через несколько минут этот смертельный танец закончился. Еще полтора десятка были убиты, их тела перекрывали дверные проемы, устилали брусчатку двора.
И вот теперь Альбан направился к центральному зданию, держа наготове пистолеты. Он вошел в главную дверь. Пендергаст последовал за ним. Альбан быстро огляделся, немного помедлил и крадучись стал подниматься по лестнице.
Из затемненной комнаты на верхнюю площадку лестницы выскочил человек с пистолетом наготове, но своим сверхъестественным шестым чувством Альбан предвидел это движение, и его пистолеты были уже подняты. Он начал стрелять еще до того, как противник показался полностью, губительная очередь прошила дверную раму и убила человека в самый миг его появления. Альбан остановился, чтобы вставить в пистолеты заряженные магазины вместо отстрелянных, и стал осторожно подниматься по лестнице на третий этаж.
Кабинет (тот самый кабинет, который Пендергаст покинул всего час назад, но в то же время за полгода до этого) лежал в руинах. Мебель горела, в стене зияли два входных отверстия от гранат. Альбан встал посреди кабинета, держа оружие наготове, и медленно огляделся. По меньшей мере четыре окровавленных тела лежали без движения кто на полу, кто на опрокинутых стульях, а один убитый был пришпилен к стене отщепившимся от мебели куском дерева.
Поперек стола лежал коренастый человек, из его рта и носа текли ручейки крови. О Пунхо. Он слабо подрагивал. Альбан повернулся к нему и выпустил очередь из десятка пуль, прошивших тело предводителя банды насквозь. О Пунхо жутко задергался, издавая хрипы и бульканье, и все кончилось. Кровь ручьями струилась по полу, вытекала наружу через дыры в стене.
Альбан помедлил, прислушиваясь. Но все было тихо. Помощники О Пунхо, его личная охрана – все были мертвы.
Несколько мгновений Альбан стоял среди этой крови и разрушения. А потом очень медленно опустился на пол, прямо в ручьи крови.
Глядя на него, Пендергаст вспомнил слова Фабио: «Вы совсем не так понимаете. Что-то изменилось в нем после гибели жены и ребенка».
Мысленным взором Пендергаст наблюдал из-за дверей за сыном, который сидел на полу, не двигаясь и не издавая ни звука, в одежде, пропитанной кровью, посреди учиненной им разрухи. Неужели Фабио сказал правду? Неужели то, что видел сейчас Пендергаст, было чем-то бóльшим, чем жестокое возмездие? Возможно ли, что это было еще и раскаянием? Или своего рода правосудием? Неужели Альбан понял, что такое зло, настоящее зло? Неужели он начал меняться?
Неожиданно стены разрушенного кабинета дрогнули, на миг почернели, снова вернулись в поле его мысленного зрения и опять дрогнули. Пендергаст отчаянно пытался сохранить этот перекресток памяти, чтобы проследить, что случилось с его сыном после, узнать ответы на мучающие его вопросы. Но тут его тело снова пронзила вспышка боли, особенно сильная, потому что долго подавлялась, и тогда вся картина – горящие здания, окровавленные тела и Альбан – исчезла.
Несколько мгновений Пендергаст неподвижно лежал в выгоревшей детской. Потом он открыл глаза и с трудом поднялся на ноги. Он отряхнулся, обвел комнату неуверенным взглядом. Словно во сне, покинул детскую, спустился по лестнице и вышел на грязноватую улочку, в сумрак ясного солнечного дня.
