– Аква вита, – начала Констанс.
Она сидела в библиотеке особняка на Риверсайд-драйв, положив старую тетрадь на колени. Шел двенадцатый час дня. Марго по срочному вызову Констанс бросила работу и приехала к ней. Изящные руки Констанс слегка дрожали от возбуждения, лицо порозовело. Однако она надежно контролировала эмоции.
Марго кивнула:
– Это старое название водного раствора этанола. Можно заменить водкой. – Она сделала запись в своем блокноте.
Констанс вернулась к чтению тетради:
– Дальше идет лауданум.
– Настойка опия. В Штатах ее до сих пор прописывают. – Марго сделала еще одну запись, прищурившись: хотя время шло к полудню, окна библиотеки были зашторены и в комнате стоял полумрак. – Нужно, чтобы доктор Стоун выписал нам рецепт.
– В этом нет нужды. В подвале много лауданума, – сказала Констанс.
– Хорошо.
Еще одна пауза, и Констанс вновь сверилась с записью в старой тетради:
– Вазелиновое масло. Каломель… Каломель – это, кажется, хлористая ртуть. В подвале есть несколько банок.
– Вазелиновое масло можно купить в любой аптеке, – заметила Марго.
Она просмотрела список из дюжины веществ в своем блокноте. Несмотря ни на что, она чувствовала прилив надежды. Поначалу сообщение Констанс о противоядии Езекии и эта старая тетрадь показались ей бесперспективным делом. Но теперь…
– Кора каскары, – продолжила Констанс, возвращаясь к тетради. – Я не знаю, что такое каскара.
– То же, что и крушина Пурша, – пояснила Марго. – Rhamnus purshiana. Ее кора использовалась – и до сих пор используется – во многих травяных добавках.
Констанс кивнула и прочитала:
– Масло мари белой.
– Это второе название цитварного масла, – кивнула Марго. – Оно обладает легкой токсичностью, но все же часто использовалось в знахарских средствах девятнадцатого века.
– Тогда в подвале должны найтись запасы. – Констанс помолчала. – Остались два последних ингредиента: экстракт печали Ходжсона и экстракт Thismia americana.
– Мне ничего не известно ни о том, ни о другом, – сказала Марго. – Но это явно какие-то растительные средства.
Констанс встала и вытащила из шкафа огромный ботанический словарь. Положила его на стойку и начала листать.
– Печаль Ходжсона. Водяное растение, лилия ночного цветения семейства кувшинковых, имеет эффектный темно-розовый цвет. Наряду с необычным цветом обладает очень необычным запахом. О фармакологических свойствах здесь ничего не сказано.
– Интересно.
Констанс дочитала статью до конца:
– Произрастает только на Мадагаскаре. Очень редкая. Ценится собирателями водяных лилий.
В библиотеке повисло молчание.
– Мадагаскар, – пробормотала Марго. – Черт.
Она вытащила из сумочки планшетник, вышла в Интернет и запросила «Печаль Ходжсона». Быстро прокрутила пальцем список.
– Слава богу. Кажется, образец есть в Бруклинском ботаническом саду. – Она вышла на сайт Ботанического сада и после нескольких манипуляций сказала: – Она в Водном доме, это часть большой оранжереи. Но как ее заполучить?
– Есть лишь один способ.
– Какой?
– Украсть.
Мгновение спустя Марго кивнула.
– И теперь последний ингредиент. – Констанс снова взялась за словарь. – Thismia americana… Растение обнаружено в болотах вокруг чикагского озера Калумет. Цветет менее месяца над землей. Представляет интерес для ботаников не только потому, что локализовано лишь в этом месте, но и потому, что является микогетеротрофом.
– Это редкий вид растений, – пояснила Марго, – которые паразитируют на подземных грибах и не используют фотосинтез.
Констанс внезапно замерла. Она вперилась взглядом в словарь, на ее лице застыло странное выражение.
– Судя по тому, что здесь написано, растение считается вымершим приблизительно с тысяча девятьсот шестнадцатого года, когда места его произрастания были застроены.
– Вымершим?
– Да. – Голос Констанс зазвучал трагически. – Несколько лет назад небольшая группа волонтеров провела тщательные поиски в дальнем пригороде Чикаго с конкретной целью обнаружить Thismia americana. Эти поиски не увенчались успехом.
Она положила книгу и подошла к затухающему огню в камине. Остановилась, глядя на огонь и скручивая в руках носовой платок, не в силах произнести ни слова.
– Шанс остается, – сказала Марго. – Может быть, образец есть в коллекции музея.
Она снова взялась за планшетник, вышла на интернет-портал музея, ввела свое имя и пароль, открыла онлайновый каталог ботанического отдела и ввела запрос: «Thismia americana».
Ничего.
Марго опустила планшетник на колени. Констанс продолжала скручивать платок.
– Посмотрю, нет ли в музее чего-то подобного, – сказала Марго. – Микогетеротрофы очень похожи один на другой и, возможно, обладают одинаковыми фармакологическими свойствами.
Констанс быстро повернулась к ней:
– Идите в музей. Возьмите там все похожие образцы, какие удастся найти.
Марго подумала, что это тоже, конечно, будет воровство. Господи боже, что из всего этого может получиться? Но когда она вспомнила о Пендергасте, лежащем наверху, ей стало ясно, что выбора у них нет. После паузы она сказала:
– Мы кое о чем забываем.
– О чем?
– Противоядие, о котором написал здесь Езекия… оно не сработало. Его жена все равно умерла.
– В заключительной записке Ленга сказано о маленькой ошибке. Одной небольшой оплошности. Вы не представляете, что это за оплошность?
Марго снова обратилась к формуле. Состав и в самом деле был простой, если не говорить о двух последних в высшей степени необычных растительных средствах.
– Это может быть что угодно, – сказала она, покачав головой. – Неправильные пропорции. Ошибка при приготовлении. Не тот ингредиент. Неожиданная реакция.
– Думайте, пожалуйста, думайте!
Марго услышала, как рвется тонкая ткань носового платка в руках Констанс. Она попыталась собраться с мыслями, тщательно обдумывая каждый ингредиент. Но, кроме двух необычных последних составляющих, ничто не вызывало затруднений. Все остальные вещества были достаточно известными, их приготовление тоже было вполне стандартным. Вероятно, с двумя редкими ингредиентами и была связана «оплошность».
Она прочитала описание приготовления. Из обоих растений были приготовлены экстракты с использованием стандартного способа – кипячения. Обычно это срабатывало, но в некоторых случаях при кипячении изменялись естественные свойства сложных растительных протеинов. В наши дни наилучшим способом получения растительного экстракта для фармакологических нужд считалось применение хлороформа.
