– Это лейтенант, – пояснила она.
– Скажите, что меня нет.
Всем своим видом выражая неодобрение, миссис Траск продолжала протягивать ей трубку:
– Он говорит, дело безотлагательное.
Констанс взяла трубку и сделала усилие над собой, чтобы голос звучал по-дружески.
– Да, лейтенант?
– Я хочу, чтобы вы и Марго немедленно приехали ко мне.
– Мы сейчас очень заняты, – сказала Констанс.
– У меня появилась жизненно важная информация. В этом участвуют очень, очень плохие люди. Вам с Марго грозит смертельная опасность. Я хочу помочь.
– Вы не можете нам помочь, – заявила Констанс.
– Почему?
– Потому что… – Она не договорила.
– Потому что у вас на уме какая-то противозаконная дрянь?
Ответа он не получил.
– Констанс, немедленно приезжайте сюда. Или, черт меня побери, я приеду с полицейским подкреплением и привезу вас сам.
58
– Давайте подведем итоги, – сказал д’Агоста. День клонился к вечеру, и Марго с Констанс сидели в кабинете лейтенанта. – Вы говорите, что нашли целительное средство для Пендергаста?
– Противоядие, – уточнила Констанс. – Составленное Езекией Пендергастом для снятия эффектов его собственного эликсира.
– Однако вы не уверены.
– Стопроцентной уверенности нет, – сказала Марго. – Но мы должны попробовать.
Д’Агоста откинулся на спинку стула. Все это казалось ему безумием.
– И у вас есть все ингредиенты?
– Кроме двух, – ответила Марго. – Это растения, и мы знаем, где их взять.
– Где?
Молчание.
Д’Агоста взглянул на Марго:
– Позвольте, я выскажу предположение: вы собираетесь ограбить музей.
Снова молчание. Лицо у Марго побелело, на нем застыло напряженное выражение, но в глазах горели упрямые искорки.
Д’Агоста провел рукой по лысеющей макушке и посмотрел на двух несговорчивых женщин, сидевших напротив него:
– Слушайте, я уже давно работаю копом. Я не идиот и понимаю, что вы затеяли что-то противозаконное. Откровенно говоря, меня это сейчас не волнует. Пендергаст мой друг. Но меня волнует, сможете ли вы достать эти растения. И при этом остаться в живых. Вы меня понимаете?
Марго нехотя кивнула.
Д’Агоста перевел взгляд на Констанс:
– А вы?
– Понимаю, – сказала Констанс, но по ее лицу можно было понять, что она не согласна. – Вы говорили, что у вас есть жизненно важная информация. Какая?
– Если я не ошибаюсь, этот Барбо гораздо опаснее, чем можно себе представить. Вам понадобится защита. Позвольте, я помогу вам добыть эти растения, где бы они ни находились.
Снова молчание. Наконец Констанс поднялась:
– Как вы сможете нам помочь? Сами ведь сказали, что то, что мы собираемся сделать, противозаконно.
– Констанс права, – подхватила Марго. – Вы видите перед собой красную линию? Послушайте, Пендергаст, ваш друг, умирает. У нас почти не осталось времени.
Д’Агоста почувствовал, что теряет самообладание:
– Я прекрасно осознаю, почему готов перешагнуть через эту красную линию. Слушайте, черт возьми, если вы не позволите мне помочь вам, то я посажу вас обеих в камеру. Прямо сейчас. Ради вашей же защиты.
– Если вы это сделаете, Пендергаст точно умрет, – заявила Констанс.
Д’Агоста выдохнул:
– Я не позволю вам двоим носиться по городу, изображая из себя копов. Барбо и его люди все время на шаг опережали нас. Как я буду себя чувствовать, если вместо одной смерти на моей совести окажутся три? Он вполне может попытаться остановить вас.
– Надеюсь, что попытается, – сказала Констанс. – А теперь, боюсь, мы должны идти.
– Клянусь, я этого не допущу.
– Допустите, – спокойно проговорила она.
Д’Агоста поднялся:
– Сидите здесь. Никуда не выходите.
Он вышел из своего кабинета, закрыл за собой дверь и подошел к сержанту Джозефусу, занимавшему дальний стол:
– Сержант, видишь тех двух женщин у меня в кабинете? Когда они уйдут, ты пойдешь за ними. Наблюдение двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю до дальнейшего распоряжения.
Джозефус посмотрел в сторону кабинета д’Агосты. Д’Агоста проследил за его взглядом. Через стеклянную дверь были видны Констанс и Марго – они о чем-то разговаривали.
– Слушаюсь, сэр, – сказал Джозефус. Он вытащил официальный бланк. – Если бы вы назвали мне их имена…
Д’Агоста задумался на секунду и махнул рукой:
– Отставить. У меня другая идея.
– Как прикажете, лейтенант.
Д’Агоста открыл дверь в свой кабинет, вошел и обратился к женщинам:
– Если вы собираетесь в музей, чтобы похитить какие-то растения, то вы должны опасаться не охранников, а людей Барбо. Вы меня поняли?
Обе кивнули.
– Идите.
Они вышли.
Д’Агоста уставился в пустую дверь, полный бессильного гнева. Проклятье, он в жизни не встречал двух более несносных женщин. Но есть один хороший способ обеспечить их безопасность. Или, по крайней мере, уменьшить их вероятность встречи с Барбо. Этот способ состоял в том, чтобы выписать ордер на задержание этого человека, доставить его для допроса и задерживать в отделении, пока эти женщины заняты тем, чем они там заняты. Но чтобы выписать ордер, ему нужно собрать все имеющиеся у него свидетельства и обратиться к окружному прокурору.
Он сел за компьютер и принялся свирепо стучать по клавишам.
В кабинетах управления полиции наступила тишина – типичная полусонная обстановка второй половины дня, когда большинство полицейских работают «в поле», но еще должны вернуться, чтобы оформить задержание или подшить материалы к делу. Прошла минута, вторая. В коридоре рядом с кабинетом д’Агосты раздались тихие шаги.
Еще несколько секунд, и появился сержант Слейд. Он пришел из собственного кабинета, из которого – если встать в известную ему точку – открывался превосходный вид на двери кабинета д’Агосты. Слейд прошел мимо этого кабинета и остановился у следующей двери, ведущей в пустой кабинет, где д’Агоста и другие держали досье, с которыми в данный момент не работали.
Слейд словно ненароком оглянулся. Вокруг никого не было. Он повернул ручку, открыл дверь, вошел в пустой кабинет и запер за собой дверь. Свет здесь, естественно, был выключен, но он не стал его включать.
Стараясь не шуметь, Слейд подошел к стене, общей с кабинетом д’Агосты, откуда непрерывно доносился стук по клавиатуре. Он опустился на колени и осторожно отодвинул в сторону стопку коробок, сложенную возле стены. Приложив пальцы к стене, несколько секунд ощупывал ее и наконец нашел то, что искал: крохотный проводной микрофон, вделанный в штукатурку вместе с миниатюрным цифровым магнитофоном из тех, что активируются голосом.
