– Нет, не у меня.
– А когда вы говорили с ним в последний раз?
– Постойте… дней пять назад, кажется.
– Позвольте узнать, о чем вы говорили?
– Он сказал, что собирается на север. Это как-то связано с его новым расследованием. Он сказал, что времени у него мало, но он надеется заглянуть ко мне по пути в Нью-Йорк-Сити. Но так и не заглянул – наверно, был слишком занят, как всегда.
– А он не сказал, куда собирается?
– Сказал. В Адирондак. А что, что-то случилось?
– Нет, мне ничего такого не известно. Вы мне очень помогли, миз Энглер. Спасибо.
– Не за что…
Но д’Агоста, не дослушав, повесил трубку.
Дыхание у него участилось. Адирондак. Штаб-квартира «Ред Маунтин индастриз».
Несколько дней назад Энглер уехал в Адирондак. Почему он до сих пор не вернулся в город? Похоже, он исчез. Почему Слейд солгал, когда д’Агоста спросил его, где Энглер? Или Слейд просто ошибся? И это углубление в стене – именно в такие дырки устанавливают миниатюрные микрофоны.
Неужели Слейд установил микрофон в стену его кабинета? Если так, то он подслушивал телефонные разговоры д’Агосты. И явно подслушал его разговор с Марго и Констанс.
Теперь углубление пусто. Микрофона там нет. Это означает одно: тот, кто подслушивал, счел, что получил всю необходимую ему информацию.
Это казалось слишком невероятным, чтобы быть правдой: Слейд – «грязный» коп. А на кого он работает? Ответ один: на Барбо.
Внезапно смутная тревога д’Агосты по поводу того, что Барбо может каким-то образом угрожать или перехватить Марго и Констанс, обрела реальные очертания. Барбо известно все, что знает Слейд, а Слейд знает практически все. В частности, он знает, что Марго и Констанс направляются в музей, чтобы похитить там какие-то образцы растения.
Д’Агоста снова схватил трубку, но застыл, мучительно размышляя. Ситуация была скользкой. Чтобы обвинить коллегу-полицейского в коррупции, нужно быть уверенным на все сто.
Ошибается ли он? Коррумпирован ли Слейд? Господи боже, у него есть только обертка от конфетки и неправильно подшитый документ. Улик явно недостаточно, чтобы уничтожить карьеру человека.
Он даже не может запросить полицейскую поддержку. Они скажут, что он спятил, ведь на Слейда у него даже меньше компромата, чем на Барбо, а его просьбу разрешить задержание Барбо окружной прокурор отверг. Ничего другого не остается: он должен сам ехать в музей за Марго и Констанс. Может быть, он прав, может быть, ошибается, но выбора у него нет. Он должен действовать, и действовать быстро, потому что, если он прав, последствия будут столь ужасающими, что ему даже думать об этом не хочется.
Д’Агоста стремительно выскочил из кабинета и бросился к лифту.
63
Марго стояла, парализованная ослепляющим светом.
– Так-так, почему я даже не удивлен?
Это был голос Фрисби.
– Выключите вы эту чертову лампу. Вы в ней похожи на шахтера.
Марго подчинилась.
– Вы здесь просто как по расписанию, пойманы на месте преступления при попытке похитить один из самых ценных предметов коллекции гербария. – Голос звучал торжествующе. – Это уже больше не внутреннее дело музея, доктор Грин. Это криминал, которым должна заниматься полиция. За это вас упрячут надолго, если не навсегда.
Фрисби опустил фонарь, и его фигура с протянутой рукой стала хорошо видна.
– Дайте мне вашу сумку.
Марго застыла в нерешительности. Какого черта он здесь делает? Откуда он узнал?
– Дайте мне вашу сумочку, или я буду вынужден забрать ее у вас.
Она посмотрела налево и направо в поисках путей бегства, но фигура Фрисби перегораживала ей дорогу. Чтобы убежать, ей нужно было бы сбить его с ног, а он был на добрых полфута выше.
Фрисби сделал угрожающий шаг вперед, и, осознав, что у нее не осталось выбора, Марго протянула ему сумку. Он раскрыл ее, вытащил одну из стеклянных пластин и прочитал зычным голосом:
– Thismia americana. – Он аккуратно убрал пластину в сумку. – Пойманы с поличным. Вам конец, доктор Грин. Позвольте мне рассказать вам, что произойдет дальше. – Он достал свой сотовый телефон и поднял его. – Я собираюсь вызвать полицию. Вас арестуют. Поскольку ценность этих образцов гораздо выше пяти тысяч долларов, вам предъявят обвинение в совершении преступления класса С – ночная кража со взломом. Наказание за такое преступление – до пятнадцати лет тюремного заключения.
Марго слушала, почти не понимая. Она отупела, потому что это означало конец не только для нее, но и для Пендергаста.
Фрисби еще порылся в ее сумке, направляя внутрь луч фонарика:
– Жаль. Нет оружия.
– Доктор Фрисби, – деревянным голосом сказала Марго, – что вы имеете против меня?
– Я? Что-то имею против вас? – Его глаза издевательски расширились, потом он прищурился. – Вы мне мешаете. Вы нарушали работу моего отдела своими постоянными приходами и уходами. Вы ввязались в полицейское расследование, кидали тень подозрения на наших сотрудников. А теперь в ответ на то, что я щедро предоставил вам доступ к нашим коллекциям, вы отблагодарили меня, совершив это отвратительное ограбление. Против вас я ничего не имею.
С ледяной улыбкой Фрисби набрал на сотовом 911, держа его так, чтобы Марго было видно, что он делает.
Подождав несколько секунд, он нахмурился:
– Ну и полиция, черт побери.
– Послушайте, – выдавила Марго, – от этого зависит жизнь…
– Ах, избавьте меня от своих дурацких объяснений. Вы сыграли грязную шутку с Йоргенсеном, вывели его из себя. Он весь кипел, когда вошел в мой кабинет, и я боялся, что у него случится инфаркт. Когда я узнал, что вы были у него в кабинете и просили о доступе к редкому, вымершему образцу, я понял: вы что-то замыслили. Что вы собирались сделать – продать его за огромную цену? Поэтому я пришел сюда, поставил стул в дальнем углу и стал ждать вас. – В его голосе слышалось удовлетворение. – И вот пожалуйста, вы явились сюда, словно по вызову! – Он торжествующе улыбнулся. – Теперь я отведу вас в службу безопасности, где вы подождете прибытия полиции.
Тысячи мыслей метались в голове Марго. Она могла убежать. Могла выхватить сумку. Могла сбить Фрисби с ног и убежать. Могла взмолиться, попытаться уговорить его. Могла попытаться подкупить его… Ни один из этих вариантов не сулил ей успеха. Она попалась, и этим было сказано все. Теперь Пендергаст умрет.
Несколько секунд они смотрели друг на друга. Марго ясно понимала, что пощады от этого человека ждать не приходится.
Внезапно выражение триумфа на его лице сменилось недоумением, затем шоком. Глаза его широко раскрылись, чуть не вылезли из орбит, губы искривились. Он открыл рот, но не произнес ни звука. Фонарь выпал из его рук, ударился о каменный пол и погас. Помещение погрузилось в темноту. Марго инстинктивно протянула руку и негнущимися пальцами выхватила у него свою сумку. Мгновение спустя она услышала, как его тело рухнуло на пол.
