«Она заперта, — повторял он себе. — Она не может выйти. Ничего не произойдет, совсем ничего».
Зловещее появление его бабушки всплыло из глубин его памяти как мертвая рыба из бездонного моря. Ему стоило большого труда прогнать это воспоминание. Он уже сожалел о том, что вообще затеял эту глупую игру, но отступить сейчас, на глазах у Тесс, — об этом даже и речи быть не могло.
Еще пять шагов и он доберется до двери. Одна из ламп криво висела на другой стороне коридора. Её свет преломлялся в латунной дверной ручке, и та блестела как золотой глаз.
Внезапно что-то застучало. Шаги по другую сторону стены! Гиан остановился как вкопанный, его сердце билось так часто, что могло в любую минуту выпрыгнуть. Этажом выше постоянно хлопали двери, открываясь и закрываясь, открываясь и закрываясь.
Шаги замерли возле двери. Может, сейчас его бабушка неподвижно стоит, приложив ухо к двери. Может, она услышала его и прислушалась. Ждет, когда он подойдет ближе.
Шаги начали удаляться!
Сейчас или никогда. Гиан устремил свой шаг вперед, не останавливаясь; вытянув руку коснулся кончиками пальцев ледяной ручки, метнулся в сторону и со всех ног бросился бежать назад к Тесс.
Его поступок произвел на неё огромное впечатление, но даже её восхищенный взгляд не мог прогнать тот страх, который засел глубоко внутри Гиана.
— Послушай, — прошептал он, пытаясь успокоить дыхание, — тебе не нужно туда идти. Это все-таки опасно. — Ему в голову не пришло лучшего слова, а это показалось почему-то подходящим.
— Я все равно пойду, ведь мы договорились.
— А если она меня слышала? Может она уже поджидает тебя?
Тесс замотала головой так сильно, что её светлые локоны взметнулись.
— Ты смог, значит и я смогу.
Она была очень смелой, этого он не мог отрицать.
Тесс направилась вперед. Её белое платьице отчетливо выделялось в сумеречном свете коридора.
— Эй, Тесс! — прошипел Гиан позади неё. — Еще кое-что…
Она обернулась.
— Я слушаю.
— Никакого слуги не было. Я тебе соврал.
— Я знаю. — Она улыбнулась как взрослая.
Он явно опешил.
— Откуда ты знаешь?
— Иногда я знаю, о чем ты думаешь, — сказала она, повернулась и, не произнеся больше ни слова, продолжила путь.
На мгновение Гиан потерял дар речи: у него тоже были моменты когда он знал, что Тесс скажет или сделает в следующую секунду, будто она была частью его, но в противоположность ей он еще не задумывался об этом серьезно. Его уважение к девочке заметно возросло.
С бьющимся сердцем и затаив дыхание он наблюдал, как Тесс приближается к бабушкиной двери. При этом она двигалась намного тише него.
На камине в зеленом салоне стояла белая фарфоровая статуэтка, стройная женщина, которая причудливо изогнулась.
— Это балерина, — объяснила ему мама. Сейчас Тесс напоминала ему эту фарфоровую танцовщицу, плавно скользящую по коридору.
Но ему вспомнилось и еще кое-что: сказка о Гензель и Гретель. Братике и сестричке, которые заблудились в темном лесу. И он подумал: если я Гензель, тогда Тесс — Гретель. А голодная ведьма притаилась за дверью своего пряничного домика.
Дверь находилась всего в четырех шагах от Тесс и Гиану отчаянно захотелось броситься вперед и оттащить ее за руку. То, что они делали, действительно было, опасно, в этом он больше не сомневался. Он очень хотел бы, чтобы мама была дома. Но её не было дома, они были одни: Гиан, Тесс и ведьма.
Он видел, как девочка протягивает руку, чтобы взяться за ручку, подходит все ближе и ближе к двери. Глубокий вздох — достаточно громкий: он смог услышать его из своего убежища.
Коснулась ли Тесс дверной ручки, он не видел. Её спина и светлые волосы скрывали обзор.
Внезапно раздался щелчок. Как гигантская змея, в коридор вытянулась черная рука, мертвецки белые пальцы вцепились в золотые волосы. Пронзительный крик, потом стук двери.
Тесс исчезла.
Все произошло так быстро, так стремительно, что Гиан не сразу осознал, что произошло. Ведьма втянула Тесс через дверь. Рывком втащила ее за волосы в комнату! На какой-то миг коридор и светильники закружились как водоворот перед глазами Гиана. Водоворот, который грозил снести его в конец коридора. Он был так напуган, что едва мог держаться на ногах. Дверь была не заперта. Кто-то открыл её, вопреки четким указаниям его матери. Ведьма была свободна и захватила Тесс!
Он несколько секунд думал о том, чтобы позвать на помощь. Но к кому он мог обратиться? Кто-то из слуг открыл дверь, но кто, Гиан не знал. Кроме того, никто не решится открыто противостоять его бабушке. Если уж говорить точно, то пока его мама отсутствовала, госпожой в доме была все-таки бабушка, пусть и безумной, но госпожой. Гиан опустился на пол и заплакал, но слезы быстро иссякли. Он собрал в кулак все свое мужество и решил действовать как взрослый, даже если сейчас и не чувствовал себя таковым.
Сначала колеблясь, затем все решительней он направился по коридору к двери роковой комнаты. На улице снова раздались раскаты грома, и огонь в светильниках затрепетал. Если сейчас погаснет свет, он умрет на этом самом месте!
Он остановился перед дверью. Откуда-то из-за неё раздавался тихий шепот. До этого он принял его за ветер, но сейчас ему вдруг стало ясно, что это действительно был голос его бабушки. Ведьма что-то нашептывала на ухо своей жертве. Но почему Тесс не отвечала? Он должен ей помочь!
Гиан храбро поднял руку и постучал в дверь. Сначала один раз, потом через короткую паузу еще и еще раз. Не громко, но так, чтобы ведьма услышала.
— Входи! — раздался голос изнутри, он сразу же узнал его. Ему показалось, что сцена в столовой была всего несколько минут назад. Все вернулось снова: его страх, его дрожь, укрытие под столом.
Он нажал на ручку и осторожно толкнул дверь внутрь. В нос ударил затхлый, спертый воздух. Пахло постельным бельем, которое слишком долго не меняли.
— Ну, входи, — зло сказала ведьма, — входи же, наконец.
Гиан еще раз глубоко вздохнул и вошел в комнату. До этого он еще ни разу не был внутри.
Его бабушка стояла посредине комнаты, представляя собой кошмар из черного материала и серовато-белесой кожи. Она намотала длинные волосы Тесс на правую руку, левой она зажимала рот девочки. Её пальцы были похожи на когти орла, чучело которого он видел в охотничьей комнате, её лицо, длинное и худое под черной шляпой, которую она казалось, никогда не снимала, было перекошено и казалось немыслимо жутким. Гиан больше не сомневался: эта злая ведьма навлекла бурю на замок.
— Закрой дверь, — грубо сказала она.
Гиан послушался, не отрывая взгляда от Тесс. Её глаза, испуганные и широко открытые, умоляюще смотрели на него. Её лицо было в слезах. Она не пыталась высвободиться, а стояла безропотно и тихо.
