«Ты моя хозяйка».
Вот же маленькая вредина! Я глубоко вздохнула и погладила Ди по голове. В ответ меня ткнули лбом в ладонь и снова сообщили:
— Мырк.
— Ты не мыркай, ты покажи, где спрятался тот, кому в ботинки писать нельзя.
«Там всем нельзя, — пожаловалась взглядом Ди. — Трое огромных существ, и никого нельзя пометить».
Она еще пару секунд лежала, как бы предлагая послать все к наррам и спать дальше. Но я сидела и терпеливо ждала. Наконец Ди со вздохом перевернулась на живот, встала и потянулась. После чего с независимым видом спрыгнула, направилась к двери. Пушистый хвост посверкивал мягкими искрами. Конечно, ждать, пока я оденусь, она не собиралась. Еще и по дороге, якобы случайно, подцепила лапой стоявшую на краю столика вазу. Хорошо хоть, в спальне Хама сохранился ковер. И ваза не разбилась, но угрожающе крякнула.
— Засранка! — шепотом сообщила я, выбираясь из комнаты и надеясь, что все еще спят. Небо за окном только-только окрашивалось в бледно-розовый цвет. Самое время для крепкого сна. Только одна из эльфиек бродит по дому, закутавшись в одеяло.
На цыпочках мы с Ди спустились по лестнице. В доме стояла сонная тишина. Просто кожей ощущалось, что все сейчас отдыхают после неприятных событий накануне. Вот и я бы могла лежать в кроватке, если бы кое-кто опять не удрал.
Муж он мне или нет?
Ди довела меня коридорами до тяжелой двери. Я знала только, что за ней находится кабинет, но внутрь не заходила. Как-то не до того было пока. Теперь же диара крутилась возле двери и красноречиво поглядывала на меня. Мол, давай, открывай! А потом вдруг замерла и молнией шмыгнула за угол. Я ее примеру последовать не успела: дверь распахнулась, и передо мной возник Хам собственной высшей персоной. С красными глазами, в халате и — тут я аж моргнула — небритый. Последнее потрясло больше всего. Высший всегда выглядел образцово, словно минуту назад вырвался из лап стилиста.
— Ты что здесь делаешь?
Вопрос прозвучал от нас двоих одновременно.
— Дэрин, тебе не спится?
— Как сказать? — прищурилась я, потом сделала шаг и уткнулась носом в Хама. — Что ты там делаешь?
— Ничего, — уперся муж. — Немного позанимался делами. Марш в спальню.
— Не командуй! — усилила я нажим.
Но Хам стоял непоколебимо. Я же быстро запыхалась и вынуждена была к нему прислониться. Жалобно проныла, понимая, что если силой не вышло, надо брать хитростью.
— Я там сплю совсем одна-а-а-а. А ты опять прячешься! Тут гарем, да?
Над головой раздался звук, будто подавились. А затем сдавленное:
— Дэрин?!
Я же воспользовалась его замешательством и таки ухитрилась проскользнуть под руку Хама. Эльфы не только хитрые, но еще и увертливые. Так что пальцы мужа в итоге схватили пустоту, а я одним прыжком оказалась перед столом. Обычным столом из красного дерева, на котором лежала подозрительно знакомая книга. Взгляд зацепился за строчки:
«…после чего следует приподнять ночную рубашку на тридцать сантиметров. Внимание! Следует учитывать высоту своей избранницы и регулировать приподнимание ткани до необходимого уровня».
Нарры! Это что за кошмар и ужас на столе у Хама?
— Это что?!
— Дэрин, какого нарра!
Хам встал между мной и столом, но уже поздно. Я увидела все, что хотела, и даже немного больше. Узнала книгу и теперь всерьез не понимала, что она забыла в кабинете у высшего.
— Хамсферженвальд, это я у тебя хотела спросить, какого нарра ты опять исчез?
— Дэрин, ты просила ухаживаний по-эльфийски. А это самое лучшее пособие, чтобы понять, как действовать правильно.
С этими словами Хам чуть скривился, а я заподозрила, что трактат не внушает ему любви.
— Так ты ночами его читал?!
То есть пока я себе придумывала страшилки, мой муж сидел тут в обнимку с книгой?
— Я тебе обещал ухаживания, — коротко ответил Хам.
Так, теперь главное не расхохотаться. Для этого пришлось укусить себя за губу, но хохот все равно зарождался в груди. Потому и голос вышел немного сдавленным.
— Кто тебе эту книгу предложил?
— Виланд, а ему в свое время о ней рассказала твоя подруга.
Убью Фиору. Замучаю с особым зверством.
— У тебя только один фолиант? — поинтересовалась осторожно.
— А ты как думаешь, милая? — вкрадчиво спросил Хам в ответ. — Я ничего наполовину не делаю. Жена хотела ухаживаний как у своей расы? Значит, обеспечим и все сделаем идеально. Но я не понимаю, как вы не вымерли с такими правилами.
Он повел рукой в сторону, и я увидела поблескивающие корешки остальных фолиантов, сложенных друг на друга прямо на полу.
— И как тебе? — Голос вышел еще сдавленнее, потому что одна только мысль, что Хам сидел и все это читал…
Я кашлянула, чтобы заглушить смешок, но высший на то и высший, чтобы сразу ощутить неладное.
— Что такое?
— Ничего! Ты такой… милый.
— Дэрин, судя по-твоему лицу, ты находишь происходящее крайне забавным.
В его голосе послышались раскаты грома. Но я уже не боялась, точнее, боялась, но не за себя. И вообще, если не расскажу, то он точно начнет выяснять сам.
— Если ты не скажешь, то я сам докопаюсь до правды.
Ага, сказала же! И тогда хана всем, кто участвовал, пусть и невольно. Я вздохнула, поковыряла концом туфельки мягкий ковер и попросила:
— Пообещай, что никто не пострадает.
— Смотря…
— Нет-нет, пообещай! — Я подумала и подлила меду. — Ну же, ми-и-илый!
— Пощажу, если это не повредит нашей семье.
— Ни в коем разе. Просто, понимаешь… эти книги… Они были написаны очень давно, очень. И подобные фолианты хранятся в каждой эльфийской семье как дань традициям. Но соблюдают их… Скажем так, почти никто не соблюдает. Да, мы ухаживаем годами, да, у нас принято вздыхать при луне и дарить избраннице море цветов. Но, дорогой, уже очень давно никто не высчитывает градусы для правильного поклона.
В кабинете наступила тишина. И в ней лицо Хама приняло просто неописуемое выражение. Кажется, теперь я знаю, как выглядит озадаченный и одновременно взбешенный высший.
— Хамсферженвальд, — проговорила торопливо, — я уверена, что Виланд был не в курсе! Он же тоже читал?
— Читал, — медленно произнес высший. — Плакал, звал маму, но читал. Та-а-а-ак…
— Фиора точно не могла подумать, что он тебе предложит это изучить, — продолжила я еще торопливее. — Скорее всего, хотела пошутить над мужем. Пожалуйста, не делай с моей подругой ничего… нехорошего.
