— Грейс, — позвал я, хотя перед глазами все плыло, потому что запястья у меня были в ее крови. — Грейс, ты меня слышишь?
Она кивнула и упала на колени. Я присел рядом с ней. Глаза у нее были огромные и испуганные. У меня разрывалось сердце.
— Я найду тебя, — пообещал я. — Честное слово, я найду тебя. Не забывай меня. Не… не теряй себя.
Грейс схватила меня за руку, но промахнулась и едва не упала на траву.
А потом она вскрикнула, и девочка, которую я знал, исчезла, а на ее месте осталась стоять волчица с карими глазами.
Я не мог заставить себя подняться. Я стоял на коленях, совершенно опустошенный, и смотрел, как темно-серая волчица медленно трусит прочь от нас с Коулом. Прочь от людей. Кажется, я не дышал.
Грейс.
— Сэм, — сказал Коул. — Я могу отправить тебя следом за ней. Я могу перезапустить и тебя тоже.
За одно мгновение все мое прошлое промелькнуло у меня перед глазами. Я вновь корчился, превращаясь в волка, я увидел все мои весны, когда я прятался от каждого сквозняка, услышал стон, с которым снова и снова терял себя. Мне вспомнился миг, когда я понял, что мне остался всего лишь год и всю оставшуюся жизнь я буду заперт в чужом теле.
Мне вспомнилось, как я стоял посреди улицы перед «Корявой полкой» и меня переполняла вера в будущее. Как слушал волчий вой в лесу за домом и был счастлив, что я теперь человек.
Я просто не мог. Грейс должна понять. Я не мог.
— Коул, — сказал я, — уходи. Не надо, чтобы тебя лишний раз видели. Пожалуйста…
Коул понял все без слов.
— Я отведу ее в лес, Сэм.
Я медленно поднялся на ноги, вернулся обратно в приемный покой через бесшумно разъехавшиеся передо мной стеклянные двери и, с ног до головы покрытый кровью моей девушки, впервые за всю свою жизнь солгал так, что мне поверили.
— Я пытался остановить ее.
54
СЭМ
Я потерял бы ее в любом случае.
Если бы Коул не заразил ее повторно, она умерла бы на больничной койке. Теперь в ее жилах бежит волчий токсин Коула, и лес отобрал ее у меня, как отобрал все, что было мне дорого.
А я остался. За мной наблюдают подозрительные глаза ее родителей, которые не могут доказать, что я похитил их дочь, но все равно в это верят; и сам я наблюдаю — потому что в этом крохотном городке ожесточение Тома Калперера становится все более и более ощутимым, а хоронить еще и Грейс я не намерен, — и жду, когда придет жаркое и благодатное лето, а вместе с ним выйдет из леса она. Моя летняя девочка.
Где-то далеко хохочет надо мной судьба, потому что теперь я человек, а Грейс — та, кого мне суждено терять снова и снова, раз за разом, каждую зиму, терять все безвозвратней и безвозвратней, если я не найду средство положить этому конец. Только на этот раз настоящий конец, а не отсрочку.
Разумеется, я делаю это не только ради Грейс. Я делаю это ради себя самого через пятнадцать лет, ради Коула, ради Оливии. И ради Бека — быть может, под волчьей шкурой все еще теплится искорка человеческого разума?
Я наблюдаю за ней, как многие годы до этого, а она наблюдает за мной — ее карие глаза смотрят на меня с волчьей морды.
Это история парня, который когда-то был волком, и девушки, которая в конце концов все-таки превратилась в волчицу.
Это еще не конец. Я сложил в память о нас с Грейс тысячу бумажных журавликов и загадал желание.
Я найду средство. А потом найду Грейс.
От автора
И снова я чувствую себя не в состоянии поблагодарить всех, кто так или иначе причастен к написанию этой книги. К появлению «Дрожи» и «Превращения» приложили руку столько людей, что, боюсь, кого-то волей-неволей придется пропустить.
Первым делом я должна поблагодарить моего совершенно невероятного редактора, Дэвида Левитана, благодаря которому я истерически смеялась, переделывая «Превращение» из домашней кошечки в тигра. Наше сотрудничество очень многому меня научило! Должна также сказать спасибо всему коллективу издательства «Сколастик» за неустанную поддержку. Особая благодарность Трейси ван Страатен (Чикаго навсегда останется у нас в памяти), Саманте Вулферт, Жанель Делуизе и Рейчел Горовиц (Западная Европа в ее руках как податливая глина), Стефани Андерсон (моему отважному выпускающему редактору за неустанную работу над текстами), а также Рейчел Коун, основательнице фан-клуба «Дрожи». Я перечислила бы всех до единого сотрудников «Сколастик», без помощи которых мои книги никогда не имели бы успеха, но на это уйдет целый день. Достаточно просто сказать: я вас всех очень люблю.
Отдельно хотелось бы поблагодарить Криса Стенгела, дизайнера обложки. Крис, ты — бог графики, и огромное тебе спасибо за то, что предпочел использовать свои способности во благо.
Мой агент Лора Реннерт и ее собака Лола были моими бессменными слушателями, без них я просто-напросто растеклась бы лужицей, а это не способствует написанию хорошей книги.
Спасибо Дженнифер Лафрен за «Наркотику», Мэриен — за чай с миндальным экстрактом, Бо Карр — за то, что трубила обо мне на каждом углу, всем «Готическим девам» за то, что вернули мне рассудок, Вере — за скрупулезность при раздаче ацетаминофена, мертвым немцам — за превосходную поэзию.
И конечно, эта книга не появилась бы на свет без помощи моих подруг-критикесс, Тессы Грэттон и Бренны Йованофф. Я знаю, ваши имена упомянуты в послесловии к каждой моей книге, но что поделать, если это правда? Вы могли бы злорадно посмеяться, когда я в очередной раз умоляю бросить мне спасательный круг, однако же неизменно приходите мне на помощь.
Большое спасибо моим родным. Кейт, ты знаешь, что ты первая моя читательница и лучшая подруга. Папа, логика оборотней стала возможна исключительно благодаря тебе. Мама, ты откуда-то всегда узнаешь, когда я дошла до ручки. Эндрю, ты помог мне разобраться в движениях души Коула. Джек, ты подвозил меня столько раз, что я потеряла им счет. Спасибо Карен, моей свекрови, за то, что пасла крошек номер один и номер два, пока я завоевывала Нью-Йорк. Спасибо всем вам.
И наконец, Эд, снова Эд. Тобой все начинается и все заканчивается.
