Если абстрагироваться от навязанной дуальности «хорошо/плохо» и заглянуть в суть явлений – можно увидеть, что действие, идущее от желания получить удовольствие, не может быть несексуальным. В основе любого наслаждения – апелляция к миру чувств. Конечный путь любого страстно желаемого физического действия – переживание события на уровне тонкого тела, на уровне метафизики, а значит в попытке соединения с тонким миром энергии. Идеальный вариант, когда это желание транслируется через сердечный центр, через Анахату, что полностью уберет любое корыстное или насильственное действие над другим человеком или живым существом в угоду собственной прихоти.
Глава 36. Об искренности
Каждый, кто хоть раз ставил перед собой задачу во всем быть искренним, незамедлительно убеждался, что это одно из самых сложных состояний, поддерживать которое в мире относительно невысоких вибраций не только психологически трудно, но и необычайно энергозатратно. Это, пожалуй, самая сильная практика, которая требует мобилизации всех духовных резервов от человека. Давайте разберем подробнее, что это за явление и почему в современном мире искренность порой может нести действительно серьезную боль.
«Весь мир – театр, а люди в нем – актеры». Когда мы играем в жизнь, руководствуясь при этом сердечным восприятием окружающих, мы вполне можем себе позволить некоторое лицедейство. Без игры, без накала страстей, без возможного заострения эмоций жизнь может казаться слишком спокойной (зависит, конечно, от темперамента человека). Где-то вполне можно приукрасить, где-то нарочито порисоваться, где-то разыграть драму.
Все эти взаимодействия на уровне социальных ролей предполагают, скорее, порядочность, нежели искренность, чувствование другого, которое позволит не заигрываться до беспамятства, переходя от игры к жестокости. Принцип Дона Хуана (а позднее Вадима Зеланда) «не завышать важность» не позволит раздувать амплитуду эмоций. Такое отношение как раз будет формировать зеландовский серфинг реальности или кастанедовскую контролируемую глупость.
Искренность же – понятие глубинное и связано уже не с периферией жизни человека, а с его внутренним миром. Любопытный термин: на первый взгляд может показаться, что происходит он от слова «искра», что не может сразу не рождать теплых ассоциаций с божественным светом души. Словарь же говорит, что производное – древнерусское слово «искрьнь», что означает «близко, ближний». Искренность – это близость, стирание границ между тобой и мною.
Возникает вопрос. Просто говорить то, что думаешь – это искренне? Если учесть, что оценочное суждение в дуальной системе трехмерного мира (хорошо/плохо) всегда предполагает правильное и неправильное, за которым подчас стоит абсолютное неведение всех причинно-следственных связей событий и поступков, можно ли сказать, что искренность в выражении своих мыслей будет вести к близости? Здесь скорее речь идет о прямоте, что по большому счету делает двух людей не слышащими друг друга. Ум настолько пластичная субстанция, меняющаяся от тысяч факторов ежедневно, что то, что было искренним суждением вчера, сегодня, начнет казаться самому же автору приличным бредом. Можно ли опираться на то, что эфемерно и ситуационно, и к тому же ведет к непониманию?
Потому искренность всегда связана с чувством Любви. Ведь только это чувство может стать основанием для каких-либо человечных взаимодействий. Если моя мысль не подкреплена чувством Любви, желанием понять человека, или Любовью к себе, желанием донести свои чувства до собеседника, то проку от этой мысли немного. Это будет интеллектуальное заигрывание, которое канет в забвение. Только та мысль, которая подкреплена чувством, чистым состоянием, переживанием останется в памяти всех участников сотворит великие дела и объединит людей. Такова магия души – в чем есть чувство, то оживает, одухотворяется и наполняет мир смыслом.
Значит, искренность – это, прежде всего, способность незамыленного взгляда на свой чувственный фон. Искренность невозможна без внимания к себе, без заботливого, спокойного принятия своих состояний. Ведь если я не желаю признать то, что чувствую, я не смогу выразить это миру. И тогда я буду играть в жизнь, руководствуясь не принятием себя, а защитой себя от мира, попыткой утаить себя настоящего, что неизменно приведет к еще большей расщепленности.
И вот здесь наступает самое сложное. Приняв свои чувства, какими бы они ни были, я даю им возможность быть. Я переживаю их, потому что эти чувства, эти странники духа выбрали сегодня мою душу своим пристанищем, и мне нужно отпустить их в мир. Поделиться своими чувствами, даже если они не самые радужные – это не значит генерировать негатив. Это значит довериться другому, как самому себе, чтобы предстать перед ним во всей чистоте своих переживаний, уязвимости. Искренность невозможна без доверия, а там, где вера – там способность увидеть в другом такое же равноценное божественное создание, любящее и понимающее. Допустить, что другой, как чистое зеркало, отразит мою боль (или радость) своим сочувствием и принятием, и я увижу ее со стороны.
Это страшно. Это действительно колоссальный шаг в 5-ое измерение, где человек больше не ощущает себя одинокой былинкой на ветру холодного мироздания. В этом новом пространстве меня окружают дружественные мне души, которые в ответ на мою чистоту в выражении своих чувств будут искренни в ответ.
Можно ли быть искренним в своих чувствах сейчас, с каждым встречным? Можно. Нужно. Поможет вера, что эта искренность будет отзеркалена. И если она останется непонятой или осмеянной, если в ответ тебя поднимут на смех или отреагируют агрессивно – это хороший повод увидеть, что кто-то еще более далек от себя, от своей чистой природы, чем ты. И в этом случае целителем становишься ты своим пониманием чужой запутанности и блуждании впотьмах. Кто искреннее – тот и лечит.
Я пишу это потому, что всю жизнь мне было катастрофически сложно принимать свои чувства. Выражать же их было совершенно невозможно, это было мучением. Но сейчас каждый момент, когда я искренне делюсь с кем-то своей уязвимостью, хрупкостью – делает меня сильнее, даже если в ответ была тишина. Искренность, как и Любовь, дорога с односторонним движением. Ни от кого нельзя ничего ожидать и требовать, свобода воли каждого человека незыблема. Но представь, какое это счастье, подойдя к такому же чистому зеркалу, увидеть ясный отраженный свет.
Глава 37. О страхе и Любви
В арсенале человеческих состояний есть всего два базовых переживания – страх и Любовь. Все остальное (вина, обида, гнев, ревность, а также наслаждение, радость, покой, счастье) – производное этих двух источников. Наш ум устроен таким образом, что даже в самом прекрасном переживании он найдет нечто, что не соответствует идеалу (кем-то когда-то придуманному и взятому за основу).
Скажем, два любящих человека наслаждаются обществом друг друга в моменте здесь и сейчас, переживая пространство единения удивительной силы. Однако как только кто-то позволит себе проанализировать происходящее, обнаружится масса «недоработок» – не то место, грядущие дела, которые нужно сделать (не вечно же наслаждаться), обязательства, которые возникают в связи с этой близостью, трудности, которые обязательно могут возникнуть и т. д.
