А потом приземлились на что-то мягкое.
Здесь было темно и очень душно. Марик не сразу поверил, что все закончилось. Потом он с сомнением слез с мягкой кучи и протянул Неже руку. Она аккуратно спустилась и встала рядом.
Марик огляделся.
Они были в каком-то подземелье, отделанном, как старинные замки. Упали в стог сена, который возвышался посреди просторной залы. Стены были уже наполовину разрушены, через камни пробились корни деревьев, в углах висели мохнатые клочья паутины.
В стены были встроены канделябры – по три свечи в каждом. Стоило Марику сделать один только шаг, как свечи разом загорелись.
Марик сделал еще шаг. Нежа за ним. Шаги отдавались глухим эхом, и, казалось, будто кто-то все время идет следом. Марик оглянулся – никого не было. Ему стало так жутко, что зубы застучали. Но делать нечего, нужно было продолжать путь.
Впереди их ждал длинный извилистый коридор, который закончился большой и не внушающей доверия дверью.
Дверь была деревянная, наполовину черная, наполовину белая с большим железным кольцом вместо ручки. А самое странное – справа от двери на гвоздике висели большие очки с толстенными стеклами.
Марик подпрыгнул и потянул за кольцо. Дверь не поддалась. Он потянул еще сильнее, и вдруг дверь открыла глаза!
Два больших синих глаза прямо над железным кольцом. А под кольцом – рот!
– Ай! Вы что, мне нос оторвать хотите? – возмутилась дверь.
Марик и Нежа отпрянули.
– Из… извините, – запнулся Марик, – я не знал, что вы… живая.
Дверь недовольно фыркнула.
– Вот так всегда, – закатила она глаза, – то, что ты никогда прежде не видел живых дверей, не значит, что их не существует. Ясно тебе?
Марик виновато кивнул.
– Так-то лучше, – усмехнулась дверь, – ну, ребятки, с чем пожаловали?
– Нам нужно попасть в сокровищницу Самого Злого Колдуна! – выпалил Марик.
– Еще чего, – хмыкнула дверь, – я открываюсь только самому Колдуну или его наследнику.
– Марик и есть наследник! – вступилась Нежа. Она подтолкнула Марика вперед. – Вы его получше разглядите. Наверняка он глазами похож на дедушку. Ну… или хотя бы носом. Или губами.
Марик на всякий случай повернулся боком – чтобы дверь лучше изучила его нос.
– Вижу, вижу, – сказала она наконец, – ты и правда наследник.
Марик и Нежа довольно переглянулись.
– Но я все равно не откроюсь, – заявила дверь.
– Что?! Почему это?! – хором спросили друзья.
– Да потому, что на мне заклинание, – закатила дверь глаза, – раньше я открывалась только Самому Злому Колдуну и его наследникам. А потом Орден добра наложил на меня заклятие добра. Это такое заклинание, чтобы двери открывались только для добрых сердцем людей. Вот и получилось, что заклинания смешались, – дверь тяжело вздохнула, – видите, – опустила она глаза, я наполовину черная, наполовину белая. Это значит, через меня может пройти только наследник, который в душе никакой не злодей, а самый настоящий герой. А это… а это, – дверь вдруг всхлипнула, – это не-воз-мож-но!!! Получается, – она втянула носом воздух, – получается, я бесполезная дверь!!!
И тут она разразилась таким ревом, что Марик и Нежа отшатнулись.
– За что мне это?! – хныкала дверь. – За что?! Я должна была выполнять всего одну простенькую функцию: открываться и закрываться. А я даже этого, – она всхлипнула, – даже этого… даже этого не МОГУУУУУ!!! Ну вот, – продолжала она завывать, – а теперь я раскисла и разревелаа-а-а-ась! Мои петли заржаве-е-еют, а сама я загни-и-ию. За что мне это?
– Ну, не плачьте, не надо, – попросил Марик, – вы же не хотите сгнить, – он неуверенно погладил дверь по кольцу, – я уверен, мы можем что-нибудь придумать. Так ведь? – посмотрел он на Нежу.
Она задумалась, а потом радостно выпалила:
– Конечно! Ведь Марик подходит под ваше условие.
Дверь всхлипнула еще несколько раз и с удивлением уставилась на Марика.
– Ч-что? Как это? – осторожно спросила она. – Такого быть не может. Он ведь потомок злодея.
– Но сделал уже очень много хорошего. Вы только присмотритесь. – Нежа снова толкнула Марика вперед.
Дверь сощурилась и сосредоточенно сложила губы.
– Плохо вижу. Не могли бы вы, – она показала глазами туда, где висели на гвоздике очки. Нежа подскочила, схватила очки и прикрепила на глаза двери. Дверь сощурилась еще больше.
– Ах, да-да, – заговорила она тихим скрипучим голосом, – теперь вижу. Ты помог незнакомому человеку выиграть в тире слона. Просто так, безо всякого злого умысла. И еще, вижу-вижу, ты много кому помогал по ночам. Это делает тебя самым настоящим героем.
Дверь нахмурила брови.
– Да, – протянула она, – пожалуй, для тебя я могу открыться.
Она заскрипела, открываясь, и простонала:
– Ох уж этот ревматизм. Давно я уже не двигалась. Спасибо, что вернули мне смысл жизни.
– Да не за что, – махнул рукой Марик, – вам спасибо!
Они с Нежей прошли внутрь и замерли, ослепленные блеском.
– Но помните, что опасности на этом не закончились, – сказала дверь и закрылась прямо за их спинами.
Глава 15
Сокровищница
Внутри все блестело! Большая сокровищница, засыпанная золотом! На ковре из золота лежали золотые кучи – монеты, кубки, короны, статуи. Сокровищ Самого Злого Колдуна хватило бы, чтобы купить и безбедно содержать несколько больших замков, а то и небольшую страну.
От золота все искрилось. На стенах горели свечи, огонь отражался в золоте, бросал блики на старые стертые камни. Сияли зеленые изумруды, ярко-красные рубины, блестели брильянты. Тянулись целые гирлянды из жемчугов. На горах золота стояли сундуки, доверху набитые драгоценными камнями.
Сокровищ было так много, что Марик открыл рот и несколько минут не мог закрыть.
– Сколько же платьев можно на них купить, – завороженно прошептала Нежа.
Но самым главным были, конечно, не сокровища. В центре комнаты на большой золотой горе стоял постамент, а на нем небольшая склянка. Ее держали две сделанные из золота змеи с рубиновыми глазами. Внутри склянки сияла ярко-зеленая жидкость.
– Это и есть эссенция магии, – пробормотал Марик. Он вышел из оцепенения и побежал вперед, – скорее, нужно ее забрать!
Марик начал карабкаться по золотой горе, Нежа за ним. Сделать это было не так уж и просто – золотые монеты осыпались, и Марик все время скользил вниз.
На полпути Марик поскользнулся и чуть не упал. Он едва удержался на ногах, повернулся и вдруг заметил, что свет стал каким-то другим. Повернул голову – на свечах больше не было огоньков!
