– Я не знаю! – честно признался Яги.
– Заморозь их, Нежа! – попросил Марик.
Нежа уже стреляла из посоха во все стороны.
– Не могу попасть! – один из зарядов угодил прямо в Зиппа и едва его не заморозил. Повезло, что Зипп был драконом и плохо поддавался магии холода.
На Марика напали сразу три летучие мыши! Они утащили его метлу, и он больно ударился об пол.
– Ах так! Ну я вам сейчас… – Марик попытался ударить, но угодил в воздух и снова упал.
Ситуация казалась безнадежной. Так они и сгинут посреди Румынии…
Погодите-ка! Я знаю! – вдруг закричал Марик. – У нас неправильный «вверх». Как будет «вверх» по-румынски?
– Ин сус! – отозвался откуда-то голос Феликса.
И в ту же секунду метла, на которой сидел Зипп, вздрогнула и немного поднялась в воздух.
– Р-р-работает! – закричал он.
– Все к Зиппу! – скомандовал Марик.
– А как мы его найдем?! – поинтересовалась Нежа. Пока она пыталась придумать очередную идею, Зипп замахал крыльями, и тумана стало заметно меньше. По крайней мере, друзья смогли увидеть силуэт дракончика.
Они забрались на метлу и хором крикнули:
– ИН СУС!
Метла крякнула, запыхтела и тяжело взлетела под самый потолок. Кармилла и мыши полетели за ними. Марик направил метлу в чердачное окно. Друзья закрыли глаза.
Стекло разлетелось вдребезги, и пугашки оказались на свободе. Мыши полетели было следом, но запищали под солнцем и поспешили вернуться. Метла начала терять высоту – все-таки тащить четверых пугашек ей было тяжеловато. Тогда Яги направил ее прямо к сараю, где стояла ступа.
Меньше чем через минуту друзья кубарем упали на стог сена. Зипп рухнул на спину, раскинув лапы в стороны.
– Ну все! – пробормотал Яги, поправляя спавшие на глаза очки. – Теперь я снова боюсь высоты!
– Надо вернуться за Феликсом, неизвестно, что Кармилла с ним сделает, – предложил Марик. Зипп согласно кивнул, и только Нежа покачала головой.
– Феликс же привидение. Даже если его запрут в клетке, он просто пройдет сквозь прутья. И потом, мне кажется, Кармилле будет ужасно одиноко без него, так что она ничего с ним делать не будет.
С ремонтом ступы Яги справился быстро. Он установил новую метлу на место старой, отрегулировал рычаги управления, поправил покосившийся пестик на пульте и приклеил планшет обратно на стенку. Пассажиры заняли свои места, и ступа взмыла в воздух.
Над горами сияло солнце, его лучи скользили по острым заснеженным вершинам. При солнечном свете старинный замок, окружающие его леса и старый сарай у подножия горы выглядели совсем не так жутко, как ночью.
Крыс в ливрее смотрел на улетающую ступу и недовольно дергал носом.
Глава 22
Кондитерская «Пряничный домик»
Зиппу понадобилось время, чтобы привыкнуть к новой метле, которая оказалась куда норовистей, чем старая. Но он справился, и ступа уверенно неслась среди пушистых облаков, держа курс на Берлин.
Предусмотрительный Яги спрятал в днище кабины небольшой запас провизии. Когда путешественники проголодались, он извлек из потайного отсека пакетик с сухариками, пару яблок, шоколадку и бутылку воды. Марику, Неже и Зиппу казалось, что они в жизни ничего вкуснее не пробовали. Еще бы – ведь у них от голода уже урчало в животе.
Перекусив, они продолжили полет, наслаждаясь красивыми панорамами полей, лесов и городов. К вечеру они добралась до Берлина.
– Феликс говорил, что нам нужна площадь Александерплац, – напомнила Нежа.
Они мчались над ночным городом. Проносились мимо высоких домов, красивых улиц, сияющих неоновой рекламой, мрачных скверов и огромных площадей.
Когда Горыныч-007 завис над Александерплац, центральной площадью города, маленькие пугашки огляделись по сторонам и увидели небоскребы, взмывший вверх шпиль телебашни и большой фонтан в центре площади, вокруг которого был залит каток.
Несмотря на поздний час, здесь было многолюдно. В киосках продавали выпечку и сладости, игрушки и сувениры, дети кружились на каруселях и катались на коньках. Играла праздничная музыка. В воздухе витал запах корицы, горячих пирожков и булочек.
Нужный адрес Яги нашел не сразу, им пришлось покружить над площадью. К счастью, в праздничной суете на ступу никто не обращал внимания, а если кто-то и замечал, то принимал ее за игрушку.
Наконец Яги посадил свой летательный аппарат на черепичную крышу нужного здания и заглушил двигатель. Пугашки выбрались наружу и заметили, что Яги позеленел.
– Ну все! – заявил он. – Я больше никуда никогда не полечу. Так и останусь в Берлине. Можно подумать, здесь для меня не найдется подходящего ангарчика.
Марик посмотрел вниз, на дом, к которому они прилетели.
– Здесь нарисован пряничный домик, – указал он на вывеску, – интересно, что это значит?
– Что это кондитерская, – объяснила Нежа. – Тут делают торты и пирожные и продают их в кафе.
– То есть ты хочешь сказать, что член Лиги зла владеет кондитерской?! – изумленно прошептал Марик.
– М-м-можно подумать, зло н-н-не любит сладостей, – отозвался Зипп.
Все рассматривали вывеску на фасаде, изображавшую сладости. Надпись под ней гласила: «Lebkuchenhaus».
– А что это значит? – спросила Нежа.
– Если я что-то помню со своих занятий немецким, это и значит «Пряничный домик», – ответил Яги.
– Это название из одной сказки, – объяснила Нежа, – про Гензеля и Гретель, знаете такую?
Друзья покачали головами и огляделись. Над крышей поднималось несколько красных кирпичных труб, в них виднелись вентиляционные окошки.
– Попадем внутрь через вентиляцию! – предложил Марик. – Если повезет, мы узнаем план Маргарет, спасем Алису и станем героями.
Яги достал отвертку и выкрутил болты, державшие одну из вентиляционных решеток. Друзья забрались в узкую трубу и начали спускаться вниз, долго петляя по извилистым тоннелям вентиляции.
– Так что там за история с Гензель и Гретель? – напомнил Марик, пока они карабкались по трубам.
– Давным-давно в лесу жила злая ведьма, которая любила есть детей, – начала объяснять Нежа.
– Бр-р-р! – поежился Зипп.
– А чтобы детей ловить, она жила в пряничном домике, где все – и стены, и потолок, и окна – было сделано из сладостей. Неудивительно, что дети шли в ее ловушку.
– Еще бы! – поддержал Марик. – Я бы и сам, наверное, не удержался.
– Гензель и Гретель были братом и сестрой из очень-очень бедной семьи, – продолжила Нежа, – такой бедной, что у них даже еда была не всегда. И однажды они увидели этот домик.
