Со стороны черных быков бывшего пирса, облизанных волнами и заросших водорослями — тусклым красным светом замигал фонарь.
— Три — два — два… — перевел боец.
— Отвечай — один — один — три… — приказали со спины.
Молодой тюлень — волнуясь, отбил фонарем нужный код.
— Одна вспышка.
— Пароль принят, на берег…
Тюлени — бросились вперед, падая на песок, обшаривая стволами пространство, чтобы прикрыть высадку основных сил. У одного из тюленей был легкий пулемет М60Е3, облегченный вариант армейского
[157], он способен был прикрыть высадку шквальным огнем…
— Две вспышки.
— Окей, не стрелять…
От бывшего пирса — навстречу морским котикам (акульщикам, как они сами себя называли) шли двое, у одного был фонарь с красным светофильтром, у другого — автомат МР5 наготове…
— Смотри-ка, сколько дерьма штормом вынесло на берег… — сказал один из них.
— Меньше надо было сидеть на толчке — отреагировал Лэнсдорф — ты случайно не тот самый кретин, который проехался по Форт-Брэггу под Хаммером, держась за раму?
— Было дело. А что — слабо повторить?
— Я предпочитаю ездить на водительском сидении.
— Эй, сэр… — сказал второй — да это тот самый придурок, который протащил пистолет в Пентагон на заседание ОКНШ. Я думал, его посадили в Ливенуортскую тюрьму, и он уже не представляет опасности для окружающих…
И встречающие и прибывшие — хорошо знали друг друга. Встречающими — были бойцы первого отряда специального назначения «Дельта» — они присутствовали в Бейруте довольно в большом количестве, то ли охраняя американское дипломатическое представительство, то ли готовились к освобождению американских заложников по силовому варианту, то ли к операции возмездия за гибель почти трехсот морских пехотинцев при взрыве казарм в Бейруте. Мало кто знает, что американская разведка несколько раз точно выходила на местонахождение виновников этой трагедии — но каждый раз политики давали задний ход, опасаясь, что США обвинят в новом взрыве насилия в Бейруте.
Прибывшими — были бойцы отряда особого назначения ВМФ США, который явочным порядком узурпировал право освобождения заложников, которое до провала операции «Орлиный коготь
[158]» эксклюзивно принадлежало Дельте. Две группы, нацеленные на одно и то же, одна армейская, другая флотская — постоянно провоцировали конгрессменов, склонных искать пути сокращения военных расходов, даже в тех ситуациях, когда стране угрожала серьезная опасность. Как-то зоны ответственности удалось разделить — просто Дельта должна была вступать в бой, если заложники находились вдалеке от моря, а Команда — 6 — если где-то в районе побережья или вовсе — на воде. Но кроме особо подготовленных команд по спасению заложников — нужна была еще и воля: вот почему Дельта занималась в основном охраной посольств в кризисных регионах, а Команда-6 — проверкой систем безопасности на базах и объектах ВМФ США. И естественно, обе эти группы люто ненавидели друг друга. Так что возможно — отправить охранников посольства из Дельты встречать морских котиков, было не такой уж и хорошей идеей…
— Не дождешься — сказал Лэнсдорф — где машины?
— Вон так, у пирса, через дорогу… У твоих бойцов хватит мозгов дойти туда тихо, не начав палить?
— Да, если ты потащишь свою задницу первым и прикроешь их…
— Заметано. За пиво — столько, сколько смогу выпить. Чак, двигаем.
— Есть, сэр…
У того бойца Дельты, что без автомата было странное приспособление на руке — мощный фонарь. Именно им он и подавал сигналы — это было приспособление, которое впервые появилось у бойцов ФАСТ
[159], им нужен был свет для абордажных боев на кораблях. На аккумуляторном фонаре стояла специальная крышка, которая пропускала только лучи в невидимой части спектра — и подсвечивала дорогу тем, кто шел позади с приборами ночного видения. Очень хорошо — если рядом нет снайпера с советской снайперской винтовкой Драгунова — у нее в прицеле тоже есть фильтр, и этот фонарь виден отлично…
— Идите след в след. Здесь небезопасно…
Они поднялись по узкой, каменной, полуразрушенной лестнице. У самого ее верха — пойнтмен из Дельты подал сигнал опасности — и все залегли, ощетинившись стволами. Две машины, одна за другой, громыхая музыкой, пронеслись по ночной улице. Явно какие-то бандиты… нормальные люди в Бейруте по наступлении темноты носа на улицу не показывают…
После того, как грохот изношенных, убитых наповал дурным бензином моторов утих — дельтовец высунул что-то вроде перископа, чтобы проверить улицу. Было тихо.
Несколько машин — стояли на противоположной стороне улицы. Головной — была старая Тойота, у нее были солдаты с автоматами Калашникова. Увидев это, Лэнсдорф вскинул пистолет с глушителем и уже прогретым лазерным прицелом
[160], готовый стрелять.
— Спокойно. Свои. Свои…
Выступивший из темноты человек выглядел как террорист. Курчавые волосы, как у безумного радикала, полувоенная куртка, автомат Калашникова… кажется венгерский, с длинным магазином. Совершенный сюр — очки в тонкой, позолоченной оправе, как у Троцкого…
Дельтовец — переговорил с ним по-арабски.
— Это Мухаммед. Он проведет нас через посты. На выезде из города есть посты.
Лэнсдорф скептически посмотрел на солдата.
— На минуточку…
Они отошли в сторону.
— Ты доверяешь этому психу? Парень, да ты что, не видишь — это же коммунист, или еще какой-нибудь х… Он просто заведет нас в ловушку, вот и все что будет. Поверить не могу, что нас будет наводить долбанный коммунист.
— Мухаммед не коммунист.
— А кто? Псих из тех, кто взорвал наших парней?
— Он палестинец. С ними здесь никто не связывается. Вам тоже надо надеть кашиды, чтобы выглядеть как палестинцам.
— Еще этого не хватало. Почему я должен ему доверять?
— Вся его семья уже в Штатах. Он вынужден помогать нам. Он не предаст, я с ним имел уже дело.
— Все бывает в первый раз — проворчал Лэнсдорф — а этот ЦРУшник где?
