Вторая граната попала в БТР. Внутри что-то рвануло, от ударной волны распахнулся люк, оттуда дохнуло пламенем…
Десантник — подтянул капитана к себе, глаза у него были совсем безумные.
— Кэп, слышишь меня?
— Да!
— Прикажи своим рожей в землю. Внимание на фланги.
— Есть.
И БТР и ГАЗ — горели вовсю, но черный дым от горящих покрышек — давал защиту…
— Мокроусов, давай! Остальные на прикрытии! Не высовываться!
Среднего роста десантник, с совсем детским лицом и снайперской винтовкой Драгунова — пополз вперед, прикрываясь дымом и пламенем от машин…
— Готов! — крикнул он через грохот выстрелов.
— Давайте!
Десантники открыли огонь наугад, не высовываясь и явно мимо — только чтобы стрельбой отвлечь противника.
Жар палил и волосы и кожу, было трудно дышать от дыма. Кашля, десантник увидел через прицел — движение на опушке. Посадил на галочку прицела. Прикинул расстояние… и тут понял, что это — человек в камуфлированной военной форме. Он дожал спуск, винтовка грохнула — и что-то упало…
— Есть!
— Молодец!
На опушке полыхнуло.
— Вспышка!
Новая ракета РПГ — понеслась к цели.
— Ложись!
Десантник выстрелил еще раз — и увидел как человек с трубой реактивного гранатомета на плече упал на бок. В следующую секунду — граната взорвалась, хлестнули осколки, обдало жаром — он совершенно ослеп. И наверное бы сгорел там… но тут, он почувствовал, что его тащат за ноги назад.
— Тащ лейтенант, Мокроусова ранило.
— Ах ты, б…
Старший лейтенант сменил магазин на своем АКС-74.
— Прикройте!
Покатился — по дымящейся дороге, сделал несколько оборотов. Открыл огонь из положения лежа, короткими.
— А…с. и!
Еще что-то — упало, старший лейтенант это видел и понял, что в кого-то попал. Обрадовавшись, он продолжил огонь.
— Подыхайте, б…
Автомат бился в руках как живой и он ждал, когда попадут в него. Увидел вспышки дульного пламени на опушке, выстрелил несколько раз туда, сменил магазин. Снова начал стрелять… но ответного огня не было. Боевики решили, что с них достаточно…
СССР, Азербайджанская ССР. Нагорный Карабах, Степанакерт. 15 сентября 1988 года
Сегодня часть сводной оперативной группы, состоящая из сотрудников прокуратуры, КГБ и центрального аппарата МВД вылетела в Карабах. Двумя вертолетами.
Вообще то — задачи были совсем другими, не имеющими никакого отношения к тлеющему уже не первый год противостоянию азербайджанцев и армян в Нагорном Карабахе, территории, спор за которую продолжался не один десяток и, наверное, не одну сотню лет. Просто вчера — в автономной области произошел беспрецедентный террористический акт: в пограничной зоне, в районе населенного пункта Киров, Шушинского района, в одной из наиболее напряженных точек был обстрелян (точнее) расстрелян усиленный десантниками наряд Внутренних войск. Наряд был усилен бронетранспортером и отделением десанта — но это не спасло: сначала из леса подбили двумя выстрелами из РПГ бронетранспортер, потом из нескольких автоматов и возможно пулемета — расстреляли обездвиженную колонну. Итог: девять убитых, тринадцать раненых — таких потерь Внутренние войска никогда не несли, это уже было сравнимо с афганскими потерями. Руководство всех силовых структур СССР, очевидно «прошляпившее» ситуацию теперь усиленно имитировало бурную деятельность. Мол, бросили все силы, работают лучшие оперативники и тому подобное. А где взять лучших оперативников? А вот тут же — рядом, под носом, они работают по раскрытию террористического акта в ереванском аэропорту. Тем лучше — пусть и над этим поработают. А то, что идет проверка версий, допросы, оперативная работа — это никого не волнует, потому что расстрел внутряков произошел прямо сейчас, и Политбюро — сейчас будет с кого-то спрашивать…
Вертолет был старым, не военным, а гражданским. Скверный, видимо геологов возил или что-то в этом роже — скотовоза, можно сказать. В салоне пахло топливом, открытые иллюминаторы не спасали…
На аэродроме Степанакерта — ждали официальные лица. Подали Икарус и два Рафика, видимо, лучшее, что здесь было. Попов сходил по трапу одним из последних, огляделся по сторонам. Бросалось в глаза то, что застройка вплотную подступала к летному полю — в другом месте этого ни за что бы не разрешили сделать. Относительно всего этого он, ни пазу не бывавший в Карабахе имел свое, собственное мнение, основанное на афганском опыте. Просто люди раскачивают лодку, не понимая последний — вообще. Ведь… Афганистан в семидесятые если и был как-то известен — так только как прибежище хиппи, потому что там марихуана росла открыто, прямо на склонах гор — рви, суши, кури. И ни один человек из тех, кто свергал правительства, делал заговоры, выступал на митингах — не хотел сделать Афганистану хуже он хотел только как лучше. Получилось же — как обычно, как всегда. Просто — уровень гнева, ненависти, обид накопившийся в стране — уже не допускал мыслей о мире.
И тут — то же самое. Просто в начальной стадии.
Мельком глянул в сторону — Степан Дохоян стоял у автобусов и о чем-то разговаривал по-армянски с водителями…
О чем? Ох, не к добру это.
Загрузились в автобусы, тронулись. Дорога была такой же, как в любых районных центрах: где-то отремонтированная, где-то с ямами. Домишки были низкими, каменными, а не деревянными как в России. Много садов, невысокие горы, можно сказать, почти что холмы. Транспорта навстречу тоже мало попадается, равно как и людей.
У здания обкома партии — митинг. Человек двести пятьдесят — триста, но для райцентра это огромная цифра. Транспаранты — явно не на скорую руку размалеваны, где-то сделаны профессионально, там же где и первомайские, скорее всего. Рука со сжатым кулаком — КРУНК. Комитет Карабах. Крики…
В холле — вооруженные автоматами ВВшники в своих белых, пожарных касках. Злые. Бронетехники нет ни на площади, ни рядом с нею — убрали, чтобы не дразнить митингующих. Митингующие тоже знают, какую то грань — просто кричат, без камней, бутылок и прочего безобразия…
В кабинете — наскоро собрали актив. Партийный, правительственный, приезжие варяги — все, кто знает ситуацию и хоть как-то может на нее воздействовать. Полковник мельком глянул — в основном варяги, которых здесь быть не должно. Местных мало, что означает только одно — местные на той, на другой стороне.
Чего говорить, когда по оперативным данным во главе всего — комсомольский секретарь области?
Докладывал Поляничко, второй секретарь Азербайджанской компартии, сейчас — исполняющий обязанности первого секретаря здесь — если в суть глядеть. Доклад бестолковый, какой-то вымученный. Все время пытается что-то обойти.
