— Сейчас у нас появилась самая настоящая возможность уничтожить Чащу, — промолвила я, — но у Саркана нет солдат, и — да, я сейчас уйду, еще секундочку! — шикнула я на лакея: схватив меня за обе руки, он безуспешно пытался сдвинуть меня с места. — Мне просто надо объяснить…
— Ладно, Бартош, хватит тебе надрываться, — обронил король. — Мы можем себе позволить уделить минуту нашей новопосвященной ведьме. — Вот теперь его величество и вправду смотрел на меня — впервые за всю церемонию. Слова его звучали чуть насмешливо. — Воистину письмо это мы прочли. Строк в нем могло бы быть и побольше. Не в последнюю очередь о тебе. — Я закусила губу. — Так о чем ты желаешь попросить своего короля?
С языка у меня рвалась жаркая просьба. «Отпусти Касю!» — хотелось закричать мне. Но я не могла. Я знала, что не могу. Так нечестно. Это нужно мне — ради себя, ради своего сердца, но не ради Польнии. Я не могу попросить о том короля, который даже свою королеву не отпустит без суда.
Я перевела взгляд с его лица к носкам сапог, тисненных золотом, что выглядывали из-под меховой оторочки его платья.
— Нам нужны люди, чтобы сразиться с Чащей, — прошептала я. — Все, сколько вы только сможете выделить нам, ваше величество.
— В людях у нас нехватка, — отозвался король. Я шумно вздохнула; он предостерегающе поднял руку. — Однако мы посмотрим, нельзя ли что-нибудь сделать. Лорд Спытко, займитесь этим вопросом. Возможно, мы могли бы выслать отряд. — Вельможа, ожидающий у трона, поклонился в знак подтверждения.
Я отошла, себя не помня от облегчения — лакей проводил меня бдительным взглядом, — и проследовала к двери сразу за возвышением. Дверь отворилась в небольшую приемную, где королевский секретарь — строгий пожилой господин с чрезвычайно недовольным лицом чопорно велел мне продиктовать ему имя по буквам. Он, верно, слышал, что за сцену я устроила снаружи.
Секретарь вписал мое имя в громадный переплетенный в кожу фолиант, в самом верху страницы. Я бдительно следила, чтоб старикан не наделал ошибок, а до его недовольства мне и дела не было: меня переполняли радость и признательность — ведь король, похоже, вполне способен внять голосу разума! Он наверняка помилует Касю на суде. Я гадала, не сможем ли мы выехать вместе с солдатами и присоединиться к Саркану в Загочеке, чтобы вместе начать битву против Чащи.
— А когда начнется суд? — спросила я секретаря, когда он дописал наконец мое имя.
Секретарь недоуменно воззрился на меня, отвлекшись от письма, на котором уже сосредоточил все свое внимание.
— Не могу знать, — отозвался он и выразительно посмотрел на дверь. Намек был недвусмыслен, как вилы.
— Но разве не… но ведь суда ждать уже недолго? — снова попыталась я.
Секретарь уже вернулся к письму. На сей раз он поднял голову еще медленнее, словно не веря, что я все еще здесь.
— Суд начнется, — выразительно, подчеркивая каждое слово, произнес он, — когда повелит король.
Глава 19
Прошло три дня, суд так и не начался, и я ненавидела всех вокруг.
Саркан когда-то объяснял мне, что при дворе можно обрести власть. Наверное, и впрямь так — если знать здесь все ходы и выходы. Я видела: в том, что имя мое занесено в королевскую книгу, есть какая-то магия. Переговорив с секретарем, я возвратилась в свою комнатушку, обескураженно гадая, что делать дальше, но не просидела я на кровати и получаса, как ко мне уже пять раз постучались горничные с приглашениями на обеды и приемы. Про первую карточку я подумала: видать, какая-то ошибка. Но, даже осознав, что все приглашения попасть не по адресу ну никак не могли, я все равно понятия не имела, что с ними делать и зачем их мне посылают.
— Вижу, ты уже нарасхват, — промолвил Солья, выходя из тени прямиком в мою комнату, не успела я затворить дверь за очередной горничной с очередным приглашением.
— Нам так полагается, да? — опасливо осведомилась я. Может, это одна из обязанностей королевских магов? — Всем этим людям требуется какая-то магическая помощь?
— О, со временем, возможно, дойдет и до этого, — отозвался Сокол. — Но прямо сейчас они лишь взыскуют чести принимать у себя самую юную из когда-либо признанных королевских ведьм. О твоем назначении ходит уже с дюжину сплетен. — Солья забрал карточки у меня из рук, перетасовал их, протянул мне одну. — Графиня Богуслава не в пример полезнее всех прочих, вместе взятых. Король прислушивается к графу, и с ним, конечно же, посоветуются насчет королевы. Я сопровожу тебя на ее званый вечер.
— Еще чего! — вскинулась я. — Так они просто в гости меня зовут? Но мы даже незнакомы!
— Они знают достаточно, — терпеливо объяснял Сокол. — Они знают, что ты ведьма. Дорогая моя, наверное, мне и впрямь стоит сопровождать тебя при твоем первом выходе в свет. При дворе бывает… непросто сориентироваться, если ты незнакома со здешними обычаями. Пойми, мы хотим одного и того же: чтобы королеву и Касю оправдали.
— Ты сухой корки хлеба не дашь за то, чтобы спасти Касю, — отрезала я, — и мне не по нраву твои способы добиваться желаемого.
Но Сокол не позволил себе забыть о хороших манерах. Он просто учтиво поклонился и спиною отступил в темный угол комнаты.
— Надеюсь, ты постепенно научишься думать обо мне лучше. Голос его доносился из тени словно издалека; маг постепенно исчезал. — Помни, что если совсем запутаешься, я готов быть твоим другом. — Я в сердцах швырнула карточку графини Богуславы ему вслед. Карточка упала на пол, угол опустел.
Я Соколу ни на грош не доверяла, но опасалась, что зерно правды в его словах есть. Я понемногу осознавала, что ничегошеньки-то не понимаю в придворной жизни. Послушать Солью — так если я появлюсь на званом вечере, устроенном какой-то теткой, которая меня знать не знает, она останется довольна, скажет об этом мужу, и муж… присоветует королю не казнить королеву? И король к нему прислушается? По мне, так сущая бессмыслица! А какой смысл незнакомым людям пачками присылать мне приглашения только потому, что кто-то вписал мое имя в толстую книгу? Но приглашения — вот они, так что я явно что-то упускаю.
Мне ужасно хотелось поговорить с Сарканом: попросить совета и пожаловаться. Я даже открыла Ягину книжицу и поискала в ней заклинание, которое помогло бы мне побеседовать с ним издалека, но не обнаружила ничего подходящего. Самое близкое, что нашлось, это «киалмас», с примечанием «докричаться до следующего села». Но я подумала, здешние не одобрят, если я заору так громко, что голос мой полетит через всю страну в долину, до которой неделя пути; и, чего доброго, горы звук не пропустят, даже если я оглушу всех в Кралии.
В результате я вытянула из пачки приглашение на самый ближайший обед — и отправилась туда. Я ж, в конце концов, проголодалась. Огрызки хлеба, завалявшиеся у меня в кармане юбки, настолько зачерствели, что даже магия не сумела бы сделать их съедобными и насытить меня. Где-то в замке наверняка были кухни, но слуги посматривали на меня как-то странно, если я забредала не в тот коридор. Я боялась даже вообразить себе их лица, ежели я как ни в чем не бывало заявлюсь в кухню. И я никогда не решилась бы остановить одну из горничных, девчонку вроде меня самой, и попросить подать мне то и это — как будто я и впрямь возомнила себя знатной дамой, а не просто притворяюсь таковой, вырядившись в нелепое платье.
