Распределение детей дошкольного возраста по группам здоровья свидетельствовало о том, что хронические заболевания в стадии компенсации (III группа здоровья) имели 33,4 % детей из бедных семей и 15,2 % детей из обеспеченных семей. Группу риска составляли 53,7 % детей основной группы и 73,3 % контрольной (Курмаева Е. А., Волгина С. Я., 2008). Доля школьников сельской местности из контрольной группы отнесенных к первой группе здоровья, оставалась неизменной после проведенного углубленного медицинского освидетельствования. Вторая группа здоровья детей различной степени материального благополучия снизилась соответственно на 18,4 и 28,1 % (бедные). Третья группа здоровья соответственно увеличилась у обеих категорий детей. В наибольшей степени третья группа здоровья отмечалась среди детей исследуемой категории. Разрыв между ними достигал 13,3 % (Лебедев Д. Ю., 2011).
Связь между социальным статусом и различными аспектами психического расстройства давно вызывала интерес у врачей. Получены данные о том, что психические расстройства чаще наблюдались среди представителей низшего социального класса. Их распространенность, включая невротические, функциональные психозы и алкогольную и наркотическую зависимость. Среди лиц с социальной дестабилизацией и бедностью оказалось значительно людей больше с парасуицидальным поведением и индивидуумов, предпринимающих суицидальные попытки.
Канадский социолог Lisa Strohschein (2000) из Университета провинции Альберта проанализировала статистические данные по американской молодежи и пришла к выводу, что дети, родившиеся в бедных семьях, страдают психическими расстройствами в 3 раза чаще, чем дети из более благополучных, гораздо чаще демонстрируют признаки антиобщественного поведения. Например, они чаще «задирают» своих сверстников в школе, проявляют жестокость, организуют или участвуют в актах вандализма, а также прибегают к обману и лжи. Как только родители таких детей начинают зарабатывать больше денег, и финансовые обстоятельства семьи улучшается, дети начинают вести себя в пределах нормы. Общепризнано, что расстройство поведения у детей, живущих в бедных семьях с низким доходом или в бедных кварталах, отмечается в 3–4 раза чаще. Возможно, механизмы, повышающие риск развития психического расстройства у бедных детей, в основном имеют отношение к высокой степени выраженности семейных и родительских характеристик, связанных с психическим расстройством у ребенка, а не с самим неблагоприятным экономическим положением.
Kaplan и соавт. (2001), изучив социально-экономическое положение в детстве и когнитивное функционирование у взрослых, пришли к заключению, что более высокое социально-экономическое положение в детстве и более высокий уровень образования обусловливают адекватный уровень когнитивного функционирования в период зрелости, при этом матери и отцы независимо друг от друга способствуют развитию творческого когнитивного функционирования своих детей и когнитивных способностей в более позднем периоде жизни. Улучшение социально-экономического положения родителей и повышение уровня образования их детей, по-видимому, могут улучшать качество когнитивного функционирования и снижать риск развития деменции в более позднем периоде жизни.
Беспорядочное, сопровождающееся угрозами, суровое воспитание, отсутствие надзора и слабое чувство привязанности между родителем и ребенком усугубляют эффекты бедности и другие структурные факторы относительно делинквентности несовершеннолетнего. В Кембриджском исследовании по изучению развития несовершеннолетних преступников одним из наиболее важных предикторов делинквентности в детском возрасте была бедность. Было также установлено, что после внесения поправки на образование матери и поведение в раннем детском возрасте бедность влияла на отставание в учебе и на отклонения в поведении.
Изучение особенностей условий и образа жизни детей дошкольного возраста (Курмаева Е. А., Волгина С. Я., 2008) показало, что дети из бедных и состоятельных семей одинаково часто воспитывались в неполных (20,6 и 13,1 %) семьях. Вместе с тем, следует подчеркнуть, что в основной группе достоверно чаще регистрировались семьи, состоящие только из матерей-одиночек и детей. В ходе оценки социально-экономического статуса семьи установлено, что в бедных семьях матери достоверно реже имели высшее образование (36,5 и 68,9 %) и значительно чаще – среднее специальное (49,5 и 18,9 %). Аналогичная тенденция сохранялась у отцов изучаемой категории детей. Анализ профессионального уровня родителей свидетельствовал о том, что как среди матерей (28,9 и 13,2 %), так и отцов основной группы преобладали рабочие (48,9 и 23,8 %), среди последних также наблюдалось меньшее число служащих (43,9 и 73,3 %).
Характерно, что на селе 29,4 % отцов и 70,7 % матерей из бедных семей не работали, 8,8 % отцов «перебивались» случайными заработками, что создавало комплекс семейных проблем, отражавшихся на состоянии здоровья детей (Лебедев Д. Ю., 2011).
Важным аспектом является анализ существующих жилищных проблем. Было установлено, что дети дошкольного возраста основной группы достоверно реже проживали в изолированных (собственных) квартирах (88,8 и 97,3 %), чаще их семьи имели жилье по найму (8,5 и 1,8 %). Следует подчеркнуть, что 11,2 % детей из бедных семей и 1,8 % детей из семей, имеющих средний достаток, не имели собственного жилья, причем именно бедные семьи проживали в квартирах с частичными удобствами (3,7 и 0 %, соответственно). Необходимым аспектом является оценка условий проживания и определенная санитарная норма. Проведенное исследование указывало на худшие показатели, выявленные в изучаемой группе городских детей. Так, размер жилой площади на одного члена семьи менее 6 м2 и от 6 до 9 м2 имел соответственно каждый десятый (13,1 %) и второй (47,7 %) ребенок основной группы и только 3,7 и 22,4 % контрольной. Соответственно размеры жилья более 9 м2 на человека чаще регистрировали в контрольной группе (73,9 и 39,2 %) (Курмаева Е. А., Волгина С. Я., 2008).
Значительное число основного контингента школьников села (45,6 %) располагало менее чем 6 м2 на одного члена семьи, тогда как доля семей контрольной группы была значительно ниже (26,1 %). В более благополучных условиях, соответствующих санитарно-гигиеническим нормам, проживало только 1/5 часть детей из бедных семей (19,6 %), тогда как в контрольной группе данный показатель составил 1/3 (32,6 %) (Лебедев Д. Ю., 2011).
Важным аспектом здоровья является образ жизни человека. Следует обратить внимание на то обстоятельство, что каждый четвертый мужчина, как из бедных, так и обеспеченных семей употреблял алкоголь один и более раз в неделю (23,4 и 22,0 %). Привлекало внимание, что среди матерей основной группы достоверно чаще наблюдалось употребление спиртных напитков (83,2 и 70,8 %). При оценке частоты курения достоверных различий в соответствующих сравниваемых группах родителей в городе не получено. Вместе с тем, 42,6 % матерей из бедных сельских семей и 14,9 % контрольной группы курили (Лебедев Д. Ю., 2011).
Изучение особенностей психологического климата в городской семье свидетельствовало о том, что возникающие конфликты одинаково часто происходили в сравниваемых группах. Вместе с тем, причины формирования этих конфликтов достоверно отличались. Так, в бедных семьях они в большей степени были связаны с финансовыми проблемами, с неуверенностью в «завтрашнем» дне, c отсутствием взаимопонимания взрослых с собственными родителями, разного отношения к людям, жизненным ситуациям, проблемам и в меньшей степени – с организацией домашних дел, воспитанием детей, с производственной и общественной деятельностью женщины. При анализе аналогичных показателей в сельских семьях установлено, что в каждой 3–4 бедной семье (28,3 %) констатирован плохой психологический климат. Психологический климат в семье, отношение между родителями, отношение к ребенку, безусловно, влияют и формируют определенный тип воспитательных воздействий. Около половины опрошенных респондентов утверждали, что они обладают достаточными знаниями для воспитания собственных детей (51,5 и 62,4 %). Те родители, которые имели недостаточно подобной информации, получали ее прежде всего от родственников (71,8 и 63,8 %), из литературы (44,7 и 47,6 %), от медицинских работников (32,0 и 36,2 %), знакомых (10,7 и 6,7 %), от воспитателей детского сада (0 и 0,9 %). Большая часть матерей из бедных семей осознавала, что недостаточно времени уделяла процессу воспитания ребенка, соответственно, в 59,5 и 41,0 % случаях (p < 0,05). Среди наиболее частых причин отмечены материальные трудности. Важным воспитательным моментом является проведение совместного досуга родителей с их детьми. Однако только 1/3 и 1/2 родителей основной группы проводили семейный досуг с детьми один раз в месяц или несколько раз в год, т. е. значительно реже, чем опрошенные респонденты из обеспеченных семей. Очевидно, это можно объяснить, прежде всего, существующими финансовыми проблемами.
