Теперь констебль выглядел озадаченным.
– Мне казалось, вы должны знать обо всем в первую очередь. Со мной он подобные вопросы не обсуждает. Мне известно лишь, что кое-кому не терпится состряпать дело против Билла Ловелла. Я узнал об этом от одного коллеги из главного управления в Бристоле.
– Это ничего не даст, – вырвалось у меня.
Полицейский снова изумился.
– Это почему же, мисс?
– Я только что разговаривала с нашей поварихой Блодвен Джонс. Похоже, у Билла Ловелла надежное алиби.
И я вкратце передала разговор с мисс Джонс.
– Могу сказать, что ребята из Управления уголовных расследований знают, что делают, – очень серьезным тоном произнес констебль Хэнкок. – Там, в главном управлении, не дураки сидят. Но, как мне кажется, надо бы рассказать им поподробнее об этом влюбленном по уши Ловелле.
С этими словами представитель полиции поднялся.
– Пожалуй, мне пора. И спасибо за чай, леди.
– Не за что, констебль. Большое спасибо, что проинформировали нас, и поверьте, для нас это очень важно, – заверила его леди. – Армстронг проводит вас.
Закрыв за констеблем дверь, я вернулась к своей хозяйке, обнаружив ее у любимой доски.
– Никак не можете расстаться с ней, да, госпожа?
– Не могу, дорогая. Необходимо все как следует проработать.
– Инспектор Сандерленд и сам справится.
– Не сомневаюсь, что справится. Как мне представляется, к тем делам в городе, о которых упомянул инспектор сегодня утром, относилось и дознание. Но он, надеюсь, все же выделит время и на «Грейндж». Тянуть ни к чему – любая затяжка только на руку убийце. Так что нам с тобой негоже сидеть сложа руки. Надо помочь полиции.
– Но каким образом, госпожа? – спросила я, усаживаясь на стул возле обеденного стола и глядя на доску.
– Для начала необходимо составить точную хронологию событий. Впрочем, термин не особенно подходящий. Временную шкалу, вот!
Лично я понятия не имела, поможет это нам или нет, но по мере того, как моя хозяйка вычерчивала на доске линию и отмечала на ней все, что произошло, с указанием, когда это было, в голове моей мало-помалу прояснилось.
– Ну вот, – подытожила леди Хардкасл, покончив с составлением временной шкалы. – Посмотрим, что у нас получилось. Известно, что Фрэнк Пикеринг, Билл Ловелл и Артур Трессл в тот вечер, когда произошло убийство, заходили в трактир «Собака и утка».
– Вместе с остальными членами крикетной команды, госпожа.
– Именно. Хотя нам известно не так много из того, чем они там занимались. Мы знаем, что Пикеринг сцепился сначала с Ловеллом, а потом с Тресслом. Ловелл заявил, что, дескать, «видел его в гробу», а Трессл считает, что он никогда бы не позволил ему «ничего такого».
– Старина Джо не сомневается, что речь шла о том, кто верховодит в крикетном клубе, – сказала я.
– Предположим сейчас, что он прав. Пикеринг покинул трактир без нескольких минут одиннадцать, а вскоре после этого ушел и Ловелл. Трессл остался и пробыл там еще с четверть часа, а потом тоже покинул трактир.
– Он уходил последним, – добавила я.
– Верно, – согласилась моя хозяйка. – И после того, как Трессл отбыл, Джо отправил Дэйзи домой и закрыл трактир.
– Дэйзи пошла домой и наткнулась на дожидавшегося ее у дома Ловелла. Он хотел с ней поговорить, – продолжила я. – Он какое-то время ждал девушку у дома. И оставался там до половины первого, если верить Блодвен.
Леди Хардкасл принялась что-то быстро записывать.
– Тем временем о том, где находился Артур Трессл, не было известно вплоть до того момента, когда он на следующее утро появился в зале для тренировок. Он жаловался на похмелье и приволок тележку, которую стащил где-то по дороге.
– Все ведет к тому, что кое-кому неплохо бы переговорить с этим Артуром Тресслом. Он как минимум главный свидетель.
– Очень даже главный. Нужно наведаться в полицейский участок. Если констебль Хэнкок собрался сообщить инспектору об алиби Ловелла, хорошо бы напомнить ему и об Артуре Трессле.
Несколько минут спустя мы были готовы прогуляться до деревни.
* * *
Когда мы подходили к небольшому коттеджу, служившему полицейским участком, констебль Хэнкок уже садился на свой велосипед.
– Еще раз здравствуйте, леди, – сказал он. – Я вам понадобился?
– Вы уже разговаривали с инспектором Сандерлендом? – спросила леди Хардкасл.
– Я оставил сержанту в Брайдуэлле записку для него, – ответил Хэнкок. – Самого инспектора не застал. Могу я спросить, в чем дело?
– Мы тут кое до чего додумались, – пояснила моя госпожа. – Нам кажется, инспектору есть смысл побеседовать с Артуром Тресслом. Это важный свидетель.
– Осмелюсь предположить, что инспектор и сам это прекрасно понимает, – ответил констебль.
– Может, нам сберечь его время и самим поговорить с мистером Тресслом? В какой деревне он проживает?
Хэнкок хмыкнул.
– Он не живет ни в какой деревне, леди. Он живет всего-навсего в Бристоле.
– В Бристоле? – удивилась леди Хардкасл. – Все, кто так или иначе связан с этой историей, оказывается, не из местных. Но ведь он играет в крикетной команде.
– Да, леди, играет. Он вырос в этих местах, ходил в школу в Вудворти, но потом, когда ему подвернулась работенка в городе, решил перебраться туда. Он уже с десяток лет там живет. А приезжает сюда только разве что на матч. Так предан своему клубу. Он бы и не появился в тот вечер в трактире, если бы игроки не решили собраться всей командой.
– А у вас случайно нет его адреса? – не унималась моя хозяйка.
– Не уверен, леди, что это будет уместно с моей стороны. Я лично советовал бы вам отправиться домой и потерпеть, пока этим не займется полиция. Я передам все, о чем вы мне сказали, инспектору Сандерленду, а если ему потребуется еще что-нибудь, он непременно с вами свяжется.
– Разумеется, вы правы, констебль. Знаете, временами я бываю такой старой занудой, так что уж не взыщите.
– Ну что вы, миледи, – ответил полицейский, перекидывая ногу через велосипед. – Я понимаю интерес к нашей работе. Но, простите, сейчас я должен ехать. Всего вам хорошего.
– И вам того же, констебль, – ответила леди Хардкасл.
Дождавшись, пока он отъедет, она повернулась ко мне и сказала:
– Надо будет попробовать узнать адрес Трессла у сержанта Добсона. Он как раз сидит в участке.
– Добрый день, леди, – поприветствовал ее сержант, оторвавшись от бумаг. – И вам тоже, мисс Армстронг.
– Здравствуйте, сержант, – ответила леди Хардкасл. – И как вам работается в такой чудный день?
