Потом он перевел взгляд на Артемиду.
- Оскорбишь её еще раз, и она станет самой мелкой твоей заботой.
Артемида прыснула.
- Ты не можешь причинить мне вред.
- Ты права. Я не могу. Но ты никогда не говорила, что я прямо сейчас не могу
отдать тебя моей девочке.
Сими счастливо засмеялась.
- О, я наконец-то могу съесть сучку-богиню? О, конфетка!
Артемида мгновенно исчезла.
Эш это бы понравилось, не будь он так расстроен. Он отпустил Сими и повернул
лицом к себе.
- Ты знала о моей дочери?
Она опустила голову, как ребенок, испугавшийся порки – того, что он никогда с
ней не делал.
- Акри зол на Сими?
Он притянул её к себе и прижал к своей груди
- Как я могу быть зол на тебя? – Она единственная в его жизни любила его вне
зависимости от условий или преград. Но это не облегчило боль от того, что она
хранила этот секрет. – Жаль, что ты мне не сказала.
- Но богиня королева сказала, что это заставит тебя плакать. Она сказала, что
это причинит тебе столько боли – столько же, сколько и ей, потому что ты не
можешь быть с ней. Я не хочу, чтобы ты сидел и плакал, как акра.
Он обнял ее сильнее.
- Я знаю, Сим, все хорошо.
Она отстранилась, что взглянуть на него снизу.
- Ты печален, акри?
- Немного.
Сими взяла его руки в свои.
- Сими не хотела ранить тебя, акри.
- О, детка, ты не ранила меня. Все будет хорошо.
- Окей, – нежно сказала она. – Потому что если ты не в порядке, я съем
телку-богиню ради тебя и сделаю так, что все будет хорошо.
Он улыбнулся ей.
- Ты не можешь этого сделать.
Она надулась.
- Даже маленький кусочек? Может, её пятку или пальчик. Она не заметит… пока не
захочет что-нибудь взять, а потом, кого это заботит. Ну, может, тебя, но больше
никого.
- Нет, Сими. Твои маленькие кусочки размером с акулий укус. Я хочу, чтобы ты
нашла Катру и охраняла её для меня.
- О, Сими точно знает, где она. Я только от нее.
У него отвисла челюсть. Если честно, он не понимал, почему все его так
шокирует.
- Ты что?
- Она с тем бывшим богом, который ненавидит телку-богиню, как и я. Они позвали
меня и Ксирену, чтобы мы помогли им сражаться с теми галлу-демонами, которых ты
разрешал мне кушать. Несомненно, они их сейчас и ищут. – Она полезла в сумочку
и достала оттуда баночку с барбекю-соусом. – Я полностью готова!
Эш потряс головой, пытаясь понять.
- Галлу сейчас на свободе?
Она кивнула:
- Син сказал, что они приходят дюжинами – как раз достаточно, чтобы приготовить
для нас хорошую закуску.
Да, а еще – чтобы подвергнуть человеческую расу большой опасности
- Иди, Сими. Приглядывай за Катрой для меня.
- Хорошо, акри. Но только не грусти. – Она послала ему воздушный поцелуй
прежде, чем испариться.
Он устало вздохнул, оглядев пустую комнату. Все рушилось, а он был заперт здесь
из-за ненасытности Артемиды. Где здесь справедливость? «Что, черт возьми,
происходит?» Он должен знать.
Закрыв глаза, он попытался найти Сими и галлу, но все, что он видел – туманная
дымка без реальных форм и очертаний. Это его не удивило. Обычно в храме
Артемиды ему приходилось очень постараться, чтобы увидеть что-то внизу. Она не
хотела, чтобы он знал, потому что это делало его даже более беспокойным, чем
обычно.
Но был кое-кто, кто мог поведать ему все, что ему было необходимо знать…
Ашерон вышел на балкон в главной комнате Артемиды и откинулся на перила. Снова
закрыв глаза, он выпустил свое подсознание из тела, через космос, пока не оказался
в саду матери. Это было единственное послабление, которое ему было дозволено.
Подсознание было его ментальной частью, а не телом, поэтому он мог использовать
его, пока был заперт на Олимпе.
Только так он мог видеться с матерью. Если когда-нибудь он появится рядом с ней
во плоти, то так отпустит её из тюрьмы и позволит разрушить мир – что было её
единственной целью в жизни.
Его целью было это предотвратить.
Перенесшись на Калосис, он нашел её сидящей у бассейна. Обсидиановые скалы
переливались также, как её бледная кожа, а она пыталась использовать темную
воду, чтобы сотворить сфору. Его мать подняла порцию темной воды и придала ей в
воздухе форму темного переливающегося шара.
Но его ошеломила женщина, стоящая рядом. Это лицо он видел раньше, но только в
снах. Её черты были похожи на его, но многое в её лице было и от матери.
Его дочь.
- Катра?
Шар распался и каплями упал обратно в воду, а они обе повернулись к нему. И
когда эти зеленые глаза встретились с его глазами, ему захотелось заплакать. Но
боль для него не была чем-то новым. Он так привык её скрывать, что это не
отнимало больших усилий.
- Апостолос, - прерывисто сказала его мать и поднялась на ноги. Она переводила
взгляд с Ашерона на Кэт. – Ты злишься?
Кэт не могла пошевелиться, ожидая ответа. Но по тому, как он произнес её имя,
она поняла, что кто-то рассказал ему о ней. И она не могла поверить, что её
отец был здесь… с ними. Но понимала, что на самом деле он не здесь. Он был
просто привидением. Он не мог контактировать с матерью, потому что это её бы
освободило.
Он все еще напряженно смотрел на Кэт.
Она мечтала об этом моменте, когда он узнает её, миллион раз за всю жизнь.
Только в её мечтах она была счастлива, а не дрожала. Она пыталась представить
себе возможные сценарии их встречи, но ни один из них не был похож на этот.
Сейчас она хотела подбежать к нему и крепко обнять. Если бы она только могла.
Он был так холоден, что она боялась даже пошевелиться.
- Папа? – Нерешительно спросила она.
Он отвернулся, единственная слеза скатилась по его щеке, и он исчез. Это
заставило глаза Кэт увлажниться от её собственных эмоций, он душили её, в горле
встал ком.
Бабушка нежно положила руку ей на плечо.
- Иди к нему, Катра. Ты ему нужна.
Кэт кивнула и перенеслась с Калосиса на Олимп. Она оказалась на балконе, где
когда-то веселилась и играла еще ребенком.
И её отец был всего в двух шагах от нее.
Кэт не знала, что сказать или сделать. Она хотела побежать к нему. Или, еще
лучше, сказать что-нибудь. Но ничего не приходило на ум, ведь она чувствовала
его боль и печаль.
