«Золотая Баба, т. е. Золотая Старуха, — это идол, стоящий при устье Оби в области Обдора, на том берегу. По берегам Оби и по соседним рекам расположено повсюду много крепостей, правители которых, как говорят, подчинены Государю московскому. Рассказывают, а выражаясь вернее, баснословят, будто идол Золотой Старухи — это статуя в виде старухи, держащей на коленях сына, и там уже снова виден еще ребенок, про которого говорят, что это ее внук. Более того, будто бы она поставила там некие инструменты, издающие постоянный звук вроде труб. Если это и так, то я полагаю, что это происходит от сильно и постоянно дующего на эти инструменты ветра».
Последнее замечание относительно разного рода упорядоченных звуков превратилось впоследствии в одну из основных наводок при попытках отыскать Золотую Бабу. Каждый из искателей удачи не только напряженно всматривался в безмолвную даль или густую чащобу, но и вслушивался, пытаясь уловить — кто гармоничную мелодию, а кто — грозные сигналы труб. Тем более что сообщения о музыке и пении, доносящихся из-под земли, поступали (и записывались) неоднократно из разных районов Евразийского Севера, включая Новую Землю.
С началом русской колонизации Сибири Золотая Баба превратилась в навязчивый фантом, своего рода сибирский символ нечаянного богатства (наподобие «золотого человека» из Эльдорадо испанских конкистадоров). Искали его и сподвижники Ермака. Атаман Богдан Брязга (как о том сообщает Ремезовская летопись), посланный на усмирение остяков, видел ее собственными глазами при штурме Самарского острога, расположенного при впадении Иртыша в Обь: «И оттоль поидоша на Обь и виде много пустово места и жилья мало, и присташа на Белогорье; ту бо у них мольбище большее богыне древней: нага с сыном на стуле седящая; приемлюще дары от своих, и дающе ей статки во всяком промысле, а еже кто по обету не даст, мучит и томит, а хто пренесет жалеючи к ней, тот пере нею пад умрет, имяше бо жрение и съезд великии. Егда же вниде им в слух приезд Богдана, велела спрятатися и всем бежати, и многое собрание кумирское спряташа и до сего дни».
Эта «богыня древняя — нага с сыном (или сыновьями. — В.Д.) на стуле седяща» рефреном проходит и через все последующие сказания и сведения о Золотой Бабе. Григорий Новицкий, истовый православный миссионер Петровской эпохи, коего особо смущала неприкрытая женская нагота, активно искал проклятую золотую статую на Обском Севере с единственной целью — уничтожить древнего кумира, дабы никогда более не поклонялись ему язычники-ханты. Это стоило жизни христианскому проповеднику: при невыясненных обстоятельствах он погиб в стычке с непокорными идолопоклонниками, оставив незавершенные записки под названием «Краткое описание о народе остяцком».
То, что остяки (ханты) и вогулы (манси) сохраняют, успешно прячут и продолжают поклоняться Золотой Бабе было прекрасно известно во все последующие времена (жива эта легенда и по сей день). Вдумчивый исследователь северных земель и народов, самобытный сибирский писатель Константин Дмитриевич Носилов (1858–1923) в начале XX века выведал у слепого старика мансийца достаточно свежие сведения о Золотой Бабе. Еще в пору молодости и будучи зрячим, тот видел ее в глухих, недоступных местах — правда, не оригинал, а серебряную копию. Сама же Золотая Баба была тоже цела и невредима, но схоронена так, что ни одному чужаку ни в жисть ее не сыскать. «Богыня», по-прежнему нагая, сидела на собольей подстилке. «Голая баба — и только, — по-простецки характеризовал ее очевидец. — Всё сделано, как быть бабе…»
Вообще же существует стойкое мнение, что Золотая Баба при появлении чужаков (под коими разумеются прежде всего русские колонисты) либо исчезает (как это произошло с Ермаковым атаманом Брязгой), либо — по другим вариантам — бросается с берега в Обь. Последнее даже нашло отражение в вогульском (мансийском) эпосе «Янгал-Маа», записанном еще до революции от столетнего шамана-сказителя Кутони:
Вы скажите, кто здесь помнит
Про Березовскую Рачу (Золотую Бабу. — В.Д.),
Что с горы упала в воду
И не далась в руки русским.
Всё проходит, умирает
И родится в новом свете…
В 90х годах XX века рассекреченные архивы КГБ неожиданно подтвердили старинное шаманское пророчество. Оказывается, во времена раскулачивания, когда коллективизация добралась до самых глухих уголков Сибири и Русского Севера, за Золотой Бабой охотились сотрудники НКВД. В 1933 году один из спецотрядов добрался до поселений казымских (северных) хантов. Имелись неопровержимые сведения, добытые на допросах, что где-то здесь, в тайном лесном святилище, шаман прячет Золотую Бабу. Однако при появлении чекистов в заповедном урочище вооруженные охотники оказали неожиданное сопротивление. Завязался неравный бой. Все ханты, защищавшие древнюю реликвию, были перебиты. О судьбе самой Золотой Бабы документов не сохранилось, но есть основания предполагать, что чекисты достигли своей цели.
Эти события напомнили о другом факте, также случайно извлеченном из архивов КГБ в то непродолжительное время, когда ознакомление с некоторыми секретными документами было относительно доступно. В донесениях в столицу речь шла о тайном убежище русской старообрядческой общины, обнаруженной после войны в труднодоступных местах Северного Урала. Раскольники жили здесь автономно многие десятки лет, у них было крепкое хозяйство и огромная библиотека рукописных книг, занимавших целую избу. Так вот, это бесценное хранилище русской культуры было дотла сожжено бериевскими подручными…
Публикации о Золотой Бабе — научные и беллетристические — множатся от века к веку. Первый научный компендиум, содержащий изложение всех к тому времени доступных сведений о таинственном изваянии был опубликован еще в 1814 году в основанном Н. М. Карамзиным журнале «Вестник Европы». В наши дни не проходит и года, чтобы в каком-либо центральном или местном издании не появилось статьи о Золотой Бабе. В них, как правило, приводятся однотипные сведения, почерпнутые из прошлого. Но бывают и свежие данные. Так, после одной из публикаций в местной печати мансийский школьник с далекой Конды сообщил, что его отец сравнительно недавно видел заветную статую, известен и примерный маршрут. Газета по горячим следам попыталась организовать небольшую экспедицию и даже пригласила специалиста-археолога, однако из-за абсолютного бездорожья, непроходимых болотных топей и речных завалов (глухие сибирские реки бывают на несколько километров сплошь забиты поваленными деревьями) отряд не смог добраться до указанного места.
Небезынтересны и некоторые новые интерпретации, касающиеся древнего женского божества. Известный мансийский поэт и прозаик Юван Шесталов посвятил поискам Золотой Бабы на Обском Севере повесть «Тайна Сорни-най» («сорни» по-мансийски «золото», «най» — «женщина»); интересующимся нетрудно с ней познакомиться. Наиболее продуктивным представляется рассмотрение феномена Золотой Бабы сквозь призму матриархального мировоззрения, которое доминировало во всем мире на протяжении многих тысячелетий и, вне всякого сомнения, нашло свое отражение (а может быть — и завершение) в культе Северной богини. Корни поклонения Великой Богине-Матери уходят к самым истокам человечества. Свидетельство тому — многочисленные находки ее древних изображений практически на всех континентах Земли, включая, естественно, и Русский Север.
