Пока Хань говорил это, я посмотрел на Иня. Казалось, он нервничал не меньше меня. Тем временем Хань тоже заметил это.
— Инь так же боится, как и вы, — проговорил он. — Но он сознает, что этот страх необходимо преодолеть. А вот относительно вас я не могу сказать, что вы сознаете это. Вам необходимо начать действовать и мыслить так, как поступают обитатели Шамбалы. Вы должны сначала развивать, а затем стабилизировать свою энергетику.
Хань замолк и сосредоточил все внимание на осмотре моего тела. Затем он улыбнулся.
— Вы бывали в разных переделках, — сказал он. — По-видимому, вы человек сильный.
— Может быть, я не вполне верно понимаю сущность энергии, — возразил я.
— Да нет, прекрасно понимаете. — Хань широко улыбнулся. — Просто вам не хочется менять привычный образ жизни. Вас увлекают всевозможные мысли и идеи, и вы бессознательно следуете по более или менее знакомому пути.
Наша беседа явно клонилась совсем не туда, куда мне хотелось, и страх во мне уступил место раздражению.
Я по-прежнему стоял, а Хань обошел вокруг меня еще несколько раз, с прежним вниманием изучая каждый дюйм моего тела.
— На что это вы так долго смотрите? — спросил я наконец.
— Если я хочу оценить чей-нибудь уровень энергетики, я прежде всего смотрю на его осанку, — важным тоном произнес Хань. — Ваша, кстати, в этом смысле совсем не плоха, но вам пришлось немало поработать над ней, не так ли?
Его вопрос попал в самую точку. В юности я очень вырос за один год и, как следствие этого, ужасно сутулился. Моя спина всегда была скрюченной и усталой. Мне удалось немного поправить положение, когда я начал заниматься по утрам гимнастикой йогов, принимая некоторые основные асанны.
— И все же энергия до сих пор распределяется в вашем теле недостаточно равномерно, — продолжал Хань.
— И вы определили это, всего лишь осмотрев меня? — спросил я.
— И осмотрев вас, и ощутив ваше поле. Мощь и уровень вашей энергетики оцениваются по степени вашего присутствия в комнате. Вам явно приходилось встречаться с человеком, привносящим с собой сильно выраженную харизму.
— Да, разумеется, — отвечал я, вспомнив черноволосого человека у бассейна в отеле в Катманду.
— Чем выше энергетика человека, тем ощутимее для других его присутствие. Часто эта энергия проявляется через посредство личности, эго; поначалу она кажется очень мощной, но затем быстро рассеивается. Но у некоторых наблюдается устойчивый, постоянно высокий уровень энергетики.
Я кивнул.
— Ваша открытость явно приносит вам пользу, — продолжал Хань. — Вы ведь уже испытывали прежде мистическую открытость, ощущали прилив Божественной энергии, не правда ли?
— Да, конечно, — отвечал я, вспомнив опыт состояния, испытанного мной на вершине в Перу. Он сразу же возник в моей памяти. Я едва держался на конце каната, меня чудом не убили перуанские солдаты, и тем не менее я вдруг почувствовал необычайное спокойствие, даже эйфорию и странную легкость. Тогда я впервые испытал то, что мистики различных религий называли состоянием преображения, просветления и т. п.
— Каким же образом энергия наполнила вас? — спросил Хань. — Как конкретно это произошло?
— Это было как волна умиротворенности, и все мои страхи куда-то исчезли.
— А как она двигалась?
Об этом я и сам, по правде сказать, никогда не задумывался, но теперь вдруг быстро вспомнил…
— Она поднялась по позвоночнику вверх и вышла из меня через макушку, оставив в теле ощущение легкости. Мне казалось, что я плыву. Затем возникло ощущение, будто кто-то тянет меня вверх за тонкую нить, идущую из моей макушки.
Хань понимающе кивнул, а затем посмотрел мне в глаза:
— И как долго это продолжалось?
— Очень недолго, ~ отвечал я. — Но я научился как бы дышать красотой, разлитой вокруг меня, чтобы заново испытать это чувство.
— Вашей технике, — проговорил Хань, — недостает умения вдыхать энергию и осознанно поддерживать ее на высоком уровне. Это и есть первая ступень, которой вам необходимо овладеть. Вы должны значительно расширить идущий через вас поток энергии. Делать это надо осторожно, следя за тем, чтобы прочие ваши действия и поступки не причинили вреда вашему энергетическому полю, когда вам удастся развить его.
На мгновение Хань сделал паузу.
— Вы меня понимаете? Всю оставшуюся жизнь вы будете обязаны поддерживать собственную энергетику на высоком уровне. Вы должны проявлять осмотрительность. — Он многозначительно поглядел на меня. — Вы должны жить как мудрец. А теперь давайте поедим.
Он исчез в кухне и вскоре вернулся с блюдом овощей, приправленных каким-то особым соусом. Он пригласил нас с Инем к столу, и разложил овощи в три небольшие мисочки. Вскоре мы поняли, что пища тоже была составной частью информации, которую Хань хотел передать нам.
Мы принялись за еду, а он тем временем продолжал:
— Но поддержание собственной энергетики на высоком уровне невозможно, если мы подкрепляемся лишь мертвой материей, например пищей.
Я только посмотрел на него и отвернулся. Если нам предстоит выслушать нечто вроде лекции о диете, то это мне скоро надоест.
Мое поведение ужасно рассердило Ханя.
— Вы что, с ума сошли? — почти закричал он. — Да ведь от этих знаний зависит сама ваша жизнь, а вы не желаете хоть немного познакомиться с ними. Вы что думаете? Неужели вы считаете, что можно жить как попало и при этом совершать великие деяния?
Немного успокоившись, он как-то искоса взглянул на меня. Я понял, что его гнев был вполне искренним и в то же время являл собой одно из звеньев его учения. У меня сложилось впечатление, что он стремится дать мне информацию одновременно на нескольких уровнях. Взглянув на него, я не смог сдержать улыбки. Хань явно был мне симпатичен.
В ответ он тоже улыбнулся мне и коснулся моего плеча.
— Большинство людей, — продолжал он, — в юности преисполнены энергии и энтузиазма, но в зрелом возрасте начинают медленно соскальзывать вниз, делая вид, будто не замечают этого. С годами их друзья также замедляют темп жизни, уступая активную роль детям, а сами проводят все больше времени в покое, поглощая всевозможную вкусную пищу.
Постепенно у них начинают развиваться всевозможные недуги и хронические болезни, например, заболевания желудка или экземы и сыпи, которые они любят списывать на возраст. И вот однажды возникает серьезная болезнь, которая не проходит сама собой. Тогда они обращаются к врачу, но он уже не может предотвратить стресс, и они начинают принимать всевозможные лекарства, которые иногда помогают, а чаще — нет. А через несколько лет у них возникает недуг, который быстро прогрессирует, и они с ужасом понимают, что умирают. Им остается лишь одно утешение — мысль о том, что умирают все и что это неизбежно.
