Инь замер и в темноте подошел вплотную ко мне.
— Возьмем влево, — отвечал он. — Попробуем их перехитрить.
Тем временем я заметил еще одну группу агентов, направлявшихся именно в эту сторону. Если мы пойдем туда, куда предлагает Инь, они наверняка заметят нас.
Я посмотрел вперед, в сторону наиболее крутого склона. И тут мои глаза заметили что-то. Это были пятна какого-то сияния или света, выделявшиеся в темноте.
— Нет, мы лучше пойдем прямо, — инстинктивно возразил я, указывая в ту сторону.
Инь на мгновение смерил меня взглядом, но затем быстро зашагал следом за мной. Пробираясь между камнями, мы заметили, что агенты справа приближаются.
В этот момент на самом верху подъема, прямо у нас над головой, показался агент. Мы мигом спрятались за двумя огромными валунами. Между тем вокруг нас было заметно светлее. Преследователь находился в каких-то тридцати футах от нас, с каждым шагом приближаясь к тому месту, откуда ему будет хорошо видно нас. Но тут, приблизившись к границе более светлой зоны, откуда до нас оставались считанные секунды, он внезапно остановился и пошел в противоположном направлении. Затем он опять остановился, словно ему пришла в голову неожиданная мысль.
Через несколько мгновений я шепотом спросил Иня, как, по его мнению, агент видел нас или нет.
— Нет, — отозвался Инь. — Я думаю, нет. Пойдемте скорее.
Мы взбирались на холм еще минут десять, а затем, очутившись на каменной площадке, заметили внизу, около дома, еще несколько машин. В том числе — старую полицейскую машину с красной мигалкой. Это зрелище повергло меня в ужас. Не было ни малейших сомнений в том, что все эти люди искали нас.
Инь тоже растерянно смотрел в сторону домика; руки у него заметно дрожали.
— Как они намерены поступить с твоим приятелем? — спросил я, до полусмерти перепуганный увиденным.
Инь поднял на меня глаза, полные слез отчаяния, и продолжил подъем к вершине холма.
Мы упрямо брели по склону еще несколько часов в свете узкого лунного серпа, время от времени скрывавшегося за облаками. Я хотел было спросить Иня о легендах, о которых он упоминал, но он был сердит и хранил молчание. Добравшись до вершины, Инь остановился и заявил, что нам надо отдохнуть. Я присел на ближайший камень, а Инь отошел в темноту на добрую дюжину футов и встал, повернувшись ко мне спиной.
— Почему вы были так уверены, — спросил он, не оборачиваясь, — что нам лучше подниматься именно здесь?
Я сделал глубокий вдох.
— Я увидел здесь нечто странное, — отвечал я. — Это место было освещено каким-то сиянием. Казалось, кто-то указывал нам путь.
Инь повернулся ко мне лицом, подошел и уселся прямо на землю напротив меня.
— А вам доводилось видеть такое прежде?
Я пытался побороть смущение. Сердце у меня сильно билось, и я едва мог говорить.
— По правде сказать, доводилось, — проговорил я. — И даже несколько раз.
Инь отвел глаза и замолчал.
— Как ты думаешь, что это было?
— Легенды сказали бы, что нам помогли.
— Помогли? Кто же? Инь, скажи наконец, что тебе известно об этом.
Он не отвечал.
— Может, это дакини, о которых Уил упоминает в своей записке?
В ответ опять молчание.
Я почувствовал прилив гнева.
— Инь! Да расскажи, что ты знаешь об этом!
Он порывисто встал и как-то странно посмотрел на меня.
— Есть вещи, о которых нам запрещено говорить. — Вы понимаете? Одно только упоминание имен этих избранных может лишить человека дара речи или сделать его слепым. Я имею в виду стражей Шамбалы.
Он выбрал ровное место на скале, постелил свою куртку и улегся на нее.
Я ощутил внезапную усталость, мои мысли путались.
— Нам необходимо поспать, — сказал Инь. — Прошу вас, утром мы все узнаем.
Я улегся на камни, на которых сидел, и забылся глубоким сном.
Меня разбудил яркий столб света, поднимавшийся между двумя заснеженными вершинами, высившимися вдали. Оглядевшись по сторонам, я обнаружил, что Инь исчез. Дрожа всем телом, я вскочил на ноги и обследовал все вокруг. Иня нигде не было.
«Проклятие! — подумал я. — Я не знаю, как выбраться отсюда, не знаю даже, где я». Меня охватила волна глубокого отчаяния. Я подождал больше получаса, переводя взгляд с бурых скалистых утесов на зеленые долины между ними. Инь как сквозь землю провалился. Затем я встал на ноги и впервые заметил, что ниже по склону, на расстоянии примерно четырех сотен футов от меня, лежала мощенная гравием дорога. Собрав сумку, я начал спускаться по склону. Выбравшись наконец на дорогу, я направился на север. Насколько я помнил, именно в той стороне находилась Лхаса.
Не успел я пройти и полмили, как заметил, что позади меня, на расстоянии ста шагов, в ту же сторону идут еще четыре-пять человек. Незамедлительно сойдя с дороги, я направился к огромным валунам, намереваясь спрятаться за ними и понаблюдать за путниками. Когда они поравнялись со мной, я увидел, что это была целая семья: старик, мужчина и женщина около тридцати лет и два мальчика-подростка. Все они несли огромные сумки, а молодой мужчина вез тележку, наполненную пожитками. Похоже, эти люди были беженцами.
Вначале я хотел присоединиться к ним, чтобы хотя бы выбраться из этих мест, но затем раздумал. Я боялся, что они выдадут меня при первом же случае, и решил пропустить их. Подождав минут двадцать, я зашагал в ту же сторону. Примерно через две мили дорога запетляла по каменистым холмам и плато. Поднявшись на вершину одного из холмов, я увидел старинный монастырь. Я направился к нему, карабкаясь по склону, и вот наконец оказался примерно в двухстах футах ниже его. Монастырь был построен из песочного цвета кирпича; его плоские крыши были выкрашены в буро-коричневый цвет. По обеим сторонам главного здания высились два флигеля.
Кругом царило безмолвие, и поначалу я даже подумал, что монастырь пуст. Но затем входная дверь приоткрылась, и я увидел монаха, облаченного в ярко-красное одеяние. Выйдя из дверей, он принялся за работу в саду, окапывая одинокое дерево, зеленевшее справа от главного здания.
И хотя монах казался совершенно безобидным, я предпочел не испытывать судьбу. Я спустился на ту же дорогу, мощенную унылым гравием, перешел на другую сторону и сделал большой крюк, обойдя монастырь далеко стороной. Затем я продолжил путь, остановившись, чтобы скинуть куртку. Солнце стояло высоко, и было уже довольно жарко.
Пройдя еще милю и чувствуя, что дорога опять начинает подниматься, я услышал странный звук. Спрятавшись за камнями, я прислушался. Поначалу я принял это за птичий щебет, но затем понял, что где-то далеко кто-то разговаривает. Но кто?
Соблюдая величайшую осторожность, я пробирался между камнями, стараясь подняться по склону повыше, и вот мой глаза заметили далеко внизу небольшую долину. Сердце у меня так и запрыгало в груди. Внизу, подо мной, на перекрестке стояли три военных джипа. Десятка полтора солдат стояли рядом, курили и оживленно разговаривали. Повернув назад, я пригнулся и побежал по склону прочь, пока не нашел надежное укрытие в расщелине между двумя валунами.
