Жена овцевода пропала позавчера. Конечно, следов у колодца уже не осталось – натоптали за два дня, да еще и снег этой ночью шел. Но Танзену и не нужны были материальные улики – он сразу принялся читать рисунок ауры.
Тот оказался не менее сложен. Потоки эфира – штука непостоянная, на месте не стоят. Но в специальные агенты Кустодиана не берут тех, кто не умеет их расшифровывать. И, походив немного по двору, почитав остаточные аурные метки и расставив их в хронологическом порядке, Танзен стал выстраивать в голове картинку.
Он сразу же отверг колдовское похищение. Телепортация, портал, межмирный прыжок или уход в глубины Тени оставляет след. Тончайший, почти незримый, но след. Далеко не всегда удается понять, куда он ведет, но само его наличие разглядеть можно. Эфирные волны в этом месте не один день еще изгибаются чуть иначе – словно круги на воде после брошенного камня.
Конечно, со временем все равно все исчезает. Но если это было только позавчера... Танзен бы заметил. Тем более, когда известно точное место – возле колодца, где оборвались следы.
В самом колодце скорбящий муж, естественно, смотрел. Один из его сынков туда даже спускался – ничего. Да и не пролезла бы туда женушка – шахта не шибко широка, а пропавшая была дамой пышной, представительной.
- Пампушечка моя ненаглядная... – всхлипывал овцевод, как малый ребенок.
Горем он был убит всерьез. Но поговорив с домочадцами и соседями, Танзен узнал, что пока жена была дома, ненаглядной ее муж не называл. Любил детина выпить, любил покричать, а когда и за плеточку брался.
Не отставала и матушка его. Свекровь невестку поедом ела – даже теперь злобная старуха ничуть не скорбела о пропаже. Мол, туда и дорога – гулящая была девка, обманом на себе сыночка женила, всю жизнь ему поломала.
Зато дети пропавшей скорбели громко и досадливо – но не о матери, а о пожрать. Два шумных скандальных мальца были уверены, что мамка со дня на день вернется, и тревожились лишь о том, кто будет готовить первое и второе. Отец с потерей жены стал еще дольше сидеть в кабаке и еще сильнее лупить сыновей, а полоумная бабка стряпала из рук вон плохо и страшно орала, когда ее отраву не доедали.
Танзену подумалось, что будь он членом этой семьи – не стал бы дожидаться, пока похитят. Сам бы давно сбежал.
И только он об этом подумал, как в голове щелкнуло, и картинка успешно выстроилась. Расспросив людей детально о событиях того дня и посмотрев за домом, Танзен вздохнул. Дело-то он раскрыл, но для его собственных нужд оно оказалось бесполезным.
- Халат, ты чего там-то ищешь? – озадаченно спросил овцевод, тщетно пытаясь вытрясти из бутыли еще хоть каплю эля. – Там отхожее место, туда она не ходила.
- Ходила, - задумчиво сказал Танзен. – Только туда и ходила на самом деле.
- Это как?
- У вас ведь два таких ведра, верно? – спросил Танзен вместо ответа. – То, что у колодца осталось, и... второе.
- Ну да. А ты откуда знаешь?
- А можно на второе посмотреть?
- Зачем оно тебе?
- Ну ты покажи, я и скажу, зачем оно мне.
Овцевод недовольно закряхтел, но все же пошел в сарай. Там он долго рылся в хламе, искал ведро, но так и не нашел.
- Завалилось куда-то, - пожал плечами он наконец.
- Нет, не завалилось. Его супруга твоя с собой унесла.
- Это как? – заморгал овцевод. – Она с вон тем ведром ходила, которое у колодца стоит... стояло. В нем вода сейчас. Упырство, водички хотца... эй, лоботряс!.. Отцу воды принес быстро!
Пока овцевод подзывал сына, а потом трепал тому уши за то, что не подбежал достаточно быстро, Танзен объяснил, что на самом деле его жена выходила из дому дважды. В первый раз – с тем самым ведром, которое осталось у колодца. Сказав, что идет к отхожему месту или задать корму курам («Точно, курей она кормила!» - вспомнил овцевод), она вместо этого пошла к колодцу. Стоит тот за сараями, из дому не виден, так что там она спокойно и пробыла какое-то время.
- Это зачем? – продолжал не понимать овцевод.
- Из дому она вышла в снегопад, - продолжал Танзен. – А у колодца дождалась, пока тот закончится. За это время ее следы туда занесло – она оставила ведро на том самом месте, где ты его потом нашел, и вернулась домой... задом наперед.
- Зачем?!
- Чтобы осталась цепочка следов. Немного подождав, она оделась потеплее, взяла, возможно, какие-то вещи и то самое злополучное ведро. Сказала, что идет за водой, и вышла. Но пошла, конечно, не к колодцу, а скорее всего по вон той тропинке – к отхожему месту. Вон она какая ровная и чистая, там никаких следов остаться не могло. Ну а от отхожего места она прошла огородами и... ушла совсем. Я бы на твоем месте проверил, не пропали ли деньги или какие-то ценности. Ну и второе ведро можешь поискать где-нибудь в овраге с той стороны.
Овцевод долго не хотел верить, что его жена сбежала сама. Даже стал кричать, чтобы Танзен не порол чушь. Но в конце концов как следует припомнил позавчерашние события и неохотно признал, что заезжий халат угадал все в точности.
Да и шкатулка с побрякушками его жены действительно пропала.
- А потом?! – жалобно спросил он. – Потом она куда ж делась?!
- А вот это хороший вопрос, - кивнул Танзен. – Остров у вас маленький, город всего один и тоже маленький. Затаиться у кого-нибудь можно, но долго так жить не получится. Так что вариантов мне в голову приходит три. Либо супруга твоя ушла к кому-то за городом – охотнику какому, рыбаку, отшельнику... Либо тайком села на корабль и уплыла – может, по сговору с кем-то. Либо направилась прямиком к тем странным людям на горе.
Овцевод пасмурно кивал. Он не замечал, что Танзен говорит уже совсем не как чудаковатый энтомолог. Да и вообще волшебнику все меньше было до него дела. Он нащупал кое-что интересное, подцепил астральную ниточку и теперь распутывал с нее весь клубочек.
Не в никуда сбежала эта женщина. Не к любовнику, живущему где-то в хижине на другом конце острова. И судов дальнего плавания от Хор-Ханка не отходило ни вчера, ни позавчера. Не планируется их и сегодня, а завтра вообще Маладис. Не стала бы она так долго прятаться неизвестно где.
Нет, она направилась прямиком на гору. К тем самым людям, на которых работал Сукрутурре. Зачем?.. Вопрос пока повисает в воздухе.
Возможно, без магии дело все-таки не обошлось – ее могли подчинить, загипнотизировать, затуманить разум. Возможно, вообще управляли, как марионеткой. А возможно, просто соблазнили деньгами или чем иным, и она ушла добровольно. Это даже более вероятно, если учесть, насколько безрадостен был ее брак.
Есть и другое «зачем». Зачем этим типам вообще понадобилась обычная крестьянская женщина? Судя по описанию, она немолода, не слишком красива и уж точно не богата. Что в ней могло заинтересовать эту загадочную шайку? Не шкатулка же с побрякушками.
