Вот тихо легла на землю последняя цепь. Кобольд снимал их осторожно, как если б то были живые змеи. Индрик так же осторожно перевернулся мордой вниз. Он встал на четыре передних лапы так, что пасть оказалась обращена к земле, и торопливо шепнул:
- Спасибо тебе, кобольд Фырдуз. Теперь говори скорее, чем я могу тебе помочь, потому что я хочу уйти как можно скорее.
- Мне нужно, чтобы ты помог мне добраться до Яминии, - попросил Фырдуз. – Ты ведь сможешь?
- Спрашиваешь! – изогнул чудовищные бивни Трантарикуририн. – Если нужно прокопать туннель – я тот самый индрик, что тебе нужен. Просто укажи направление!
- В Яминию, - повторил Фырдуз.
- В Яминию! – воскликнул Трантарикуририн. – Но сначала... сначала – вниз.
Бивни вокруг его пасти принялись вращаться с какой-то невероятной скоростью. Словно огромный и очень толстый земляной червь, индрик вгрызся в землю – и ушел в нее, как рыба уходит в воду.
Недолго думая, Фырдуз прыгнул следом.
Глава 21
Танзен долго лежал неподвижно, пытаясь перевести дыхание. Он все еще ощущал страшное пульсирование чакр. Еще секунда-другая – и они бы взорвались, убив своего обладателя.
Так же, как убили практиканта.
Жаль парня. Ужасно жаль. Хороший мог бы выйти волшебник. Спас жизнь своему наставнику... а Танзен даже не помнил его имени.
И подумать только, что он считал форму петуха никчемной. Надо будет тоже такой обзавестись.
Но что это было? Врата Шиасса и могила Бриара, что это была за блеваная кирня?
Не антимагия. Точно нет. Антимагия всего лишь подавляет магию или выжигает ее. Даже самый могущественный антимаг может только лишить волшебника силы – но не убить.
А здесь... здесь магия обернулась против владельцев. Мана в жилах стала смертельным ядом, чакры превратились в болезнетворные опухоли. За всю свою жизнь Танзен не сталкивался ни с чем подобным.
И это действовало только на волшебников. Остальные продолжали стоять, как ни в чем не бывало. Видимо, неразвитые чакры обычных людей и вывернутые антимагов от этого излучения не страдали.
И что-то подсказывало Танзену – монстр в коконе тоже жив и здоров.
Но вот что стало с Оркатти и Дженнаро? Они были снаружи – возможно, излучение до них не дошло. Танзен торопливо нашарил дальнозеркало, подышал на стекло, нарисовал сначала один номер, потом другой – отклика не было.
Выходит, оперативной тройки больше нет. Подручные Танзена погибли. Почти наверняка.
Жаль. Оркатти был должен Танзену два орба.
Танзен ведь и сам выжил еле-еле. Ускользнул в последний момент, за долю секунды до взрыва чакр. Именно на такой случай каждый агент Кустодиана имеет средство экстренного отступления.
Обычно карманный портал.
Танзен своим никогда раньше не пользовался. Ему доводилось попадать под антимагию, сидеть в корониевом сундуке и трястись под чароблокиратором Мейндриха. Но каждый раз удавалось выкрутиться иначе, не дергая за «спасательный канат».
Но все когда-то бывает впервые.
- Добро пожаловать домой, мэтр, - раздался мелодичный женский голос. – Удачным ли было ваше путешествие?
- И не спрашивай, милая, - вздохнул Танзен. – И не спрашивай.
- Я не заметила, как вы входили. Простите, что не сразу обнаружила ваше присутствие. Вы вернулись порталом? Как давно вы уже во мне?
- Да всего минут десять... Ничего, не беспокойся.
- Это непростительно, - возразил голос. – Я чувствую ужасный стыд. Ожидаю ваших приказаний, мэтр. Мне сервировать вам обед? Приготовить горячую ванну? Уведомить о вашем возвращении вашу матушку или горничных?
- Не надо пока никого уведомлять, - пробормотал Танзен, с трудом слезая с постели. – И ванны не надо. Но поесть сделай.
- Чего вы желаете, мэтр?
- Какую-нибудь похлебку, жареную печенку с луком и вина. Как можно больше вина.
Дожидаясь обеда, Танзен просто сидел и тяжело дышал. Он был в своей форме №0 – той самой, истинной, которая собственно и есть магистр Танзен.
Перейти в другую не получалось. Танзен сделал попытку и едва не закричал – такой болью полыхнули чакры. Словно внутри засело сорок крошечных демонят, сосущих его душу.
Он очень надеялся, что со временем это пройдет. Иначе... страшно представить, что его ждет иначе. Танзен был волшебником всю жизнь и не мыслил себя без метаморфоз.
Утирая пот со лба, Танзен посмотрел в зеркало. Непрезентабельно он сейчас выглядит. В истинном виде ему уже шестьдесят пять, он наполовину сед, тучен, краснолиц, страдает одышкой, да еще и слегка прихрамывает.
Нет, вылечить ногу – не проблема для волшебника, но к чему тратить время, если к твоим услугам почти сотня других форм? В том числе формы №50 (сорокалетний Танзен) и №10 (двадцатипятилетний Танзен).
И все же Танзену не следовало так запускать свою форму №0. Он не возвращался в нее... да уже лет пять, наверное. Она ему просто не требовалась. Но вот сегодня его выкинули в нее насильно... и он очень порадовался, что та еще жива. Известны случаи, когда метаморфы десятилетиями, даже веками жили в фальшивых личинах, а потом по той или иной причине возвращались в изначальный облик... и тут же умирали от старости.
Впрочем, форма №0 Танзена еще достаточно крепка. Шестьдесят пять лет – возраст преклонный, но не дряхлый. Танзен точно протянет еще лет десять, а то и больше.
И это очень хорошо, потому что какое-то время придется обходиться без метаморфоз.
В стене открылась ниша, и оттуда пахнуло жареной печенкой. Танзен облизнулся, переставил поднос из кухонного лифта на стол и принялся работать ложкой. Черпая похлебку, он почти не чувствовал вкуса, но когда дошел до второго, стал есть медленнее.
Вина, разумеется, было вдосталь. Башня прекрасно знала вкусы своего хозяина. Этот умный дом Танзену выстроили двадцать лет назад по специальному заказу, и он ни разу о том не пожалел.
- Что-нибудь еще, мэтр? – спросила башня. – Может, вы желаете переменить платье? Ваше несколько истрепалось.
Танзен неопределенно что-то промычал. Одежда – это вечная морока для метаморфа. Большая часть форм Танзена либо вовсе ничего не носит, либо имеет собственный, неотделимый от себя костюм. Тем не менее, несколько форм Танзена (в первую очередь №10 и №50) при появлении «перескакивают» в то, что он носит в данный момент.
И сейчас эта его одежда действительно выглядит... истрепавшейся.
- Приготовь новый костюм, - распорядился Танзен. – И ванну тоже.
Он с отвращением глядел на кончики пальцев. Те заметно покраснели и воспалились. Похоже, снова дает знать язвенная лихорадка, которой Танзен захворал еще лет пятнадцать назад.
