– Гостей принимаешь, Михаил Геннадьевич? – спросил силач, протягивая вставшему с кровати мужчине левую руку.
Только сейчас Слава заметил пустой правый рукав хозяина. Высокий, жилистый, с немного обрюзгшим, но чисто выбритым лицом и коротким ёжиком седых волос. Взгляд серых глаз мужчины был прямым и открытым, а улыбка располагала к разговору.
– Знакомьтесь. Вячеслав. Комендант завода. Подполковник Крючков. Бывший, – представил их друг другу Василич.
– Офицеры бывшими не бывают, – усмехнулся Слава, протягивая левую руку.
* * *
Наблюдая за тренировкой взвода, Слава только головой качал, вздыхая и смущённо хмыкая. Он и понятия не имел о половине того, чему обучал парней однорукий подполковник. Их разговор затянулся далеко за полночь. Понимая, что должен узнать о будущем заме как можно больше, Слава предложил отправиться к нему. В машину. Теперь, освободив грузовик от бочек с топливом и большинства ящиков, парень устроил в кунге себе жильё. Помня, что Крючков в прошлом крепко выпивал, Слава решился устроить ему проверку.
Выставив на стол бутылку отличного коньяка и нехитрую закуску, он жестом указал подполковнику на один из ящиков, заменявших стулья, и, достав трубку, негромко сказал:
– Давайте сделаем так, Михаил Геннадьевич. Вы просто расскажете мне о себе. Всё. Без утайки. А дальше, как говорится, план война покажет. Скажу откровенно, для исполнения навязанных обязанностей мне элементарно не хватает знаний. Настоящих. Специфических. Тех, которые можно получить только в училище и побывав на войне. У вас есть и то, и другое, но… – Слава запнулся, ища подходящее определение для указания статуса Крючкова в иерархии поселения.
Грустно усмехнувшись, подполковник понял, что именно он хочет сказать, и, пожав плечами, продолжил:
– Но никто не станет слушать бывшего пьяницу. Не беспокойтесь, Вячеслав. Я отлично понимаю, что не являюсь авторитетом для местного населения. Так уж сложилось, что я всегда мечтал об армии. В моей семье кадровых военных не было, так что мне всего приходилось добиваться собственными потом и кровью. И то, что вы решили обратиться ко мне, стало, откровенно говоря, неожиданностью. Не думал, что кто-то про меня вспомнит. Слишком много всего негативного было в прошлом.
– Может, по полтинничку? – решительно предложил Слава, потянувшись за бутылкой.
– Не откажусь, – чуть улыбнувшись, ответил Крючков.
Плеснув в пластиковые стаканчики напитка, парень поднял свою тару и, буркнув:
– Будем знакомы, – лихо проглотил коньяк.
Подполковник не раздумывая выпил свою порцию и, аккуратно поставив стаканчик на столик, вытряхнул сигарету из мятой пачки. Закурив, он с интересом посмотрел на Славу и, улыбнувшись, спросил:
– Думаю, не ошибусь, если скажу, что пытаетесь меня проверить?
– Не ошибётесь, – без тени смущения кивнул Слава, глядя ему в глаза.
– Хороший ход, – одобрительно кивнул подполковник. – Только вы не всё обо мне знаете.
– Ну, если быть точным, то я о вас вообще ничего не знаю, – усмехнулся Слава. – Потому и затеял этот разговор.
– Тогда, может, перейдём на ты? – предложил Крючков.
– С удовольствием, – кивнул парень. – Не люблю все эти китайские церемонии в серьёзном деле. Ещё по одной?
– Запросто, – улыбнулся Михаил. – И не смотри так удивлённо. Запил я, когда после госпиталя домой вернулся, а там шаром покати. Жена вывезла всё. Детей, технику, мебель, посуду. Даже шторы с карнизами сняла. А главное, всё молча. Два раза в госпиталь приехала, убедилась, что жив и иду на поправку, став окончательным инвалидом, и ушла. Вот я и сорвался. Ведь на тот момент все мои мечты медным тазом накрылись. Всё, чем жил, ради чего жилы рвал. Всё. В один момент.
– Как это случилось? – осторожно спросил Слава, разливая коньяк.
– В те времена для хорошего карьерного роста не было ничего лучше, чем иметь в личном деле запись о службе в Афгане. Так что когда в нашу часть пришла разнарядка на поиск добровольцев, я первым согласился ехать. Молодой, азартный, сильный. Чего ещё надо? Уезжал из Союза старлеем, командиром роты, а вернулся подполковником, инвалидом.
Самое неприятное, что жена не только из квартиры всё вывезла, так ещё и с книжки все деньги сняла. А там вся зарплата за годы службы за кордоном, боевые – в общем, по тем временам «волга» как с куста. Понимаешь? Не жалко. Попросила бы, сам бы всё отдал. Но вот так, молча, за спиной… Мерзко. В общем, бросили нас перекрыть одно хитрое ущелье, где духи наркоту таскали регулярно. Всё случилось, когда появилась банда. Духи к тому времени уже учёные были. Почти каждая крупная банда с собой пару лёгких миномётов таскала. Вот меня в бою миной и накрыло. Очнулся уже в госпитале.
– Как обычно. Просто и незатейливо, – грустно усмехнулся Слава.
– В точку, – кивнул Михаил. – Так чего ты от меня хочешь?
– Ты станешь моим замом по боевой подготовке и будешь обучать набранных ребят всему, что они должны знать. А ещё нам с тобой предстоит сделать из той пародии на охрану настоящий укрепрайон. Чтобы ни одна банда не смогла прорваться на территорию завода. Сможешь?
– Ну, сразу скажу, с укрепрайоном ты погорячился. Знаешь, когда перестали строить крепости?
– Когда?
– Когда появилась серьёзная артиллерия. Достаточно одной пушки, к примеру, той же Зис-3, которыми в войну фашистов били, и приличного запаса снарядов – и от этого завода один щебень останется. Нам не просто укрепрайон нужен, а комплекс мер. Начиная от системы раннего оповещения и заканчивая толковой системой минирования. Вот тогда от всего этого будет толк. Но вот мин и электронных приспособлений у нас нет.
– И что делать? – растерянно спросил Слава.
– Думать, – усмехнулся Михаил. – Есть у меня пара идей, но что из этого получится…
– Например? – не сдержал любопытства Слава.
– Доски и гвозди. Длинные гвозди забиваем в доску и присыпаем её землёй. Банды используют в основном лошадей. О результате сам додумаешься?
– Уже. Лошадей жалко, – вздохнув, ответил парень.
– А ты, я смотрю, не равнодушен к братьям нашим меньшим, – неожиданно улыбнулся Михаил, кивая на крутившуюся тут же Тяпу. Так Слава назвал своего подобрыша, оказавшегося девочкой. Как выяснилось, щенка бросили уехавшие. Семья, решив пробираться в более обжитые места, не нашла в машине уголка для малышки, бросив её на произвол судьбы. Парень узнал эту историю случайно, когда пятилетний малыш, увидев щенка, громко сказал стоявшей рядом матери:
– Мам, смотри, это Витина собачка.
Поговорив с женщиной, Слава выяснил судьбу кутёнка и, вздохнув, покрепче прижал малышку к себе. Очередное человеческое предательство неприятно царапнуло душу парня. Так что теперь Тяпа жила в машине. Слава устроил ей настоящее логово из патронного ящика, выстелив его старыми тряпками. Те пару дней, что щенок находился у Славы, их никто больше не видел порознь. Вот и теперь щенок крутился возле стола, старательно принюхиваясь и поднимаясь на задние лапки, чтобы заглянуть на столешницу.
