Он был так близко к жрецу…
И так далеко от него.
Слезы обжигали Раю глаза, грозясь пролиться вовне, и когда наконец они пролились – тяжелые капли упали на пол в дюйме от пепельного края магического круга. Костяшки пальцев болели – он сильно ушиб руку о зубы Айзры. Вывихнутое плечо пульсировало болью – памятка о том, как он вывернулся из захвата Сол-ин-Ара. Но эта физическая боль была всего лишь тенью в сравнению с болью у него в груди, с разрывающим душу отсутствием двух людей, которых грубо вырвали из его жизни, вырвали с мясом и кровью.
Руки принца бессильно и тяжело свисали по сторонам его тела.
В одной руке он держал свою собственную корону, золотой обруч, который он носил с детства. В другой – сжимал королевскую фибулу, способную призвать на помощь Келла.
Он, конечно же, уже думал о том, чтобы позвать брата. Сжимал гербовую фибулу, пока острые края эмблемы – чаша и солнце – не врезались ему в ладонь, хотя Келл и говорил, что кровь тут не обязательна. Но Келл ошибался. Кровь всегда обязательна.
Одно только слово – и брат придет.
Одно только слово – и Рай больше не один.
Одно только слово… Но Рай Мареш не мог себя заставить это сделать.
Он уже столько раз подводил себя самого, всех остальных. Он не должен был подвести еще и Келла.
За спиной принца кто-то кашлянул.
– Ваше величество…
Рай прерывисто вздохнул и отступил на шаг от магического круга. За спиной у него стояла Айзра, капитан отцовской стражи. На скуле у нее темнел кровоподтек, но глаза были полны скорби и сострадания.
Он пошел вслед за Айзрой – в коридор, где стоял в ожидании утомленный гонец. Одежда его была мокрой от пота и грязи, как если бы он долго скакал во весь опор. Это был один из королевских разведчиков, посланный отслеживать, как быстро распространяется магия Осарона за пределами города. На миг усталый разум Рая не понял, почему гонец явился к нему. А потом он вспомнил – больше ведь никого не осталось. Осознание было больнее ножа – словно кто-кто ударил его в открытую рану.
– Что такое? – хрипло спросил Рай.
– У меня вести из Тейнека, – выговорил гонец.
Рая замутило.
– Туман настолько далеко распространился?
Гонец покачал головой.
– Нет, сир. Пока что нет. Но я встретил всадника на дороге. Он видел, как в устье Айла входит иностранная флотилия. Десять кораблей. Под зелено-серебряными флагами Веска.
Айзра тихо выругалась.
Рай прикрыл глаза. Как там говорил отец? Говорил, что политика – это танец? Похоже, Веск собирался заставить всех танцевать под свою дудку. Пришло время Раю брать происходящее под контроль. Показать всем, кто тут король.
– Ваше величество? – окликнул его гонец.
Рай открыл глаза.
– Приведите ко мне двух вескийских магов.
* * *
Он ждал посетителей в зале карты.
Рай предпочел бы Розовый зал, с его сводчатыми каменными потолками, троном посредине, балдахином над ним… Но там сейчас лежали тела короля и королевы, так что сойдет и помещение поменьше.
Он занял отцовское место за столом, возложив руки на край леса на карте. Наверное, это был обман чувств, но Раю казалось, что он чувствует места, где к карте прикасались пальцы Максима Мареша. Что искусственный лес до сих пор хранит тепло отцовских рук.
Лорд Сол-ин-Ар занял место слева от него, у стены. По обеим бокам его стояли дворяне из его окружения.
Айзра и двое стражников встали справа.
Вескийские маги – двое высоких и крепких мужчин – вошли. Их звали Отто и Рул. Их конвоировала вооруженная стража. По приказу Рая кандалы с волшебников сняли. Он хотел дать им понять, что их не собираются наказывать за преступления их владык.
По крайней мере, пока.
На арене турнира этот Рул по прозвищу «Волк», помнится, яростно завывал по окончании каждого поединка…
А Отто по прозвищу «Медведь» бил себя в грудь.
Теперь они стояли смирно, неподвижные, как колонны. По выражению их лиц Рай видел, что они знали о преступлениях своих соверенов, об убийстве королевы, о самопожертвовании короля.
– Мы соболезнуем вашей утрате, – произнес Рул.
– В самом деле? – переспросил Рай, скрывая свою скорбь под маской презрения.
Келл проводил свою юность в изучении магии, а Рай в это время изучал людей. Учился всему, что имело отношение к его королевству. Узнавал разные подробности о родах вестра и остра, о простолюдинах, о преступности… Потом начал изучать Фаро и Веск. И к тому времени, когда он понял, что живой мир никак не узнать по книгам, его обучение только началось.
В конце концов, знание тоже было разновидностью силы, вариантом могущества. Как было известно Раю, вескийцы более всего уважали гнев и радость, могли признать достойным чувством даже зависть – но никак не скорбь.
Рай широким жестом указал на карту.
– Что вы тут видите?
– Город, сэр, – отозвался Отто.
Рай кивнул на ряд корабликов в устье Айла. Крохотные каменные фигурки под изумрудно-серыми парусами.
– А тут у нас что?
Рул нахмурился, вглядываясь.
– Это флотилия?
– Вескийская флотилия, – пояснил Рай. – Ваши принц и принцесса, перед тем как напасть на моих короля и королеву, отправили весточку в Веск и призвали сюда десять военных кораблей. – Он взглянул на Отто, который закаменел, услышав такие новости – явственно не от чувства вины, но от ужаса. – Неужели ваше королевство так устало от мира? Неужели оно хочет войны?
– Я… я только волшебник, – выговорил Отто. – Я не могу знать, что на уме у моей королевы.
– Но вы знаете свою империю. Или вы к ней не принадлежите? Что у вас самих на уме?
Рай знал, что вескийцы – упрямый и гордый народ, но отнюдь не дураки. Они находят вкус в хорошем сражении, но вовсе не стремятся к войне.
– Мы никогда…
– Возможно, Арнс и послужит полем боя, – вмешался Сол-ин-Ар, – но если Веск начнет войну, Фаро ответит тем же. Скажите только слово, Ваше величество, и я приведу вам стотысячное подкрепление.
Рай покраснел, как мак, а Отто побледнел, как полотно.
– Мы невиновны в произошедшем, – прорычал Рул.
– Мы ничего не знали об их предательском плане, – горячо поддержал его Отто. – Мы не хотим…
– Не хотите? – воскликнул Рай. – А причем тут вообще ваши желания? Или я хочу, чтобы мой народ пострадал? Или я хочу, чтобы мое королевство втянули в войну? Народы вынуждены платить за выборы их немногочисленных владык, и если бы ваши владыки пришли к вам с требованием помощи – неужели вы бы им отказали?
