– Ты говоришь, как Тирен.
Он засиял, будто услышал похвалу.
– Мастер Тирен мудр.
– Мастер Тирен старый ворчун, – отрезала она и снова устремила взгляд на отражение в затуманенной воде.
На нее смотрели два глаза: один обычный, другой в трещинах. Один карий, другой – клубок звездных лучиков. Она всмотрелась внимательнее – что обычно бывало редко – и обнаружила, что теперь, как ни странно, ей легче выдерживать собственный взгляд. Как будто это отражение на шаг приблизило ее к истине.
Лайла всегда относилась к секретам как к золотым монеткам. Их можно копить в сундуке, можно пустить в дело, но если потратишь или потеряешь, то обрести новые ох как трудно.
Поэтому-то она всегда так высоко ценила свои секреты.
Поэтому ограды Серого Лондона не знали, что она уличная бродяжка.
Поэтому патрули на улицах не знали, что она девушка.
И даже она сама не знала, откуда у нее такой глаз.
Но никто не знал, что этот глаз не настоящий.
Лайла в последний раз провела пальцами по воде.
Вот и весь секрет, подумала она.
А других-то и не осталось.
– Что дальше? – спросила она, обернувшись к мальчику. – Мне надо разделаться с кем-нибудь еще? Набедокурить? Вызвать этого Осарона на бой? Или посмотрим, что задумал Келл?
Пока она перебирала возможности, пальцы рассеянно плясали по рукояткам ножей. Одного не хватало. Она не потеряла его, просто отдала на время.
Гастра распахнул для нее дверь и огорченно поглядел на стол.
– Ваш чай.
Лайла вздохнула и взяла серебряную чашку, давно остывшую.
Выпила, поморщившись, горьковатый чай и вышла вслед за Гастрой.
V
Келл и сам не сознавал, что ищет Лайлу, пока не столкнулся в коридоре совсем с другой девушкой.
– Ой! – воскликнула красавица в серебряно-зеленом платье.
Он подхватил ее, чтобы не упала. Но вескийская принцесса не отпрянула, а, наоборот, подалась к нему. Ее щеки пылали, как после бега, а в глазах стояли слезы. Коре было всего шестнадцать, и угловатая подростковая осанка сочеталась в ней с телом молодой женщины. Этот контраст поразил его, когда он впервые ее увидел, но сейчас она больше походила на ребенка, на девочку, примерившую взрослое платье в мире, до которого еще не доросла. И ему до сих пор не верилось, что Рай боится этой малышки как огня.
– Ваше высочество.
– Мастер Келл, – выдохнула она. – Что происходит? Нам ничего не говорят, но тот человек на крыше, и этот ужасный туман, и люди на улицах… я их видела в окно, пока Коль меня не оттащил. – Она быстро тараторила, на вескийский манер проглатывая окончания. – Что с нами будет?
Она прижалась к нему, и он порадовался, что дал себе труд надеть рубашку.
Он осторожно отстранил ее.
– Оставайтесь во дворце, и с вами ничего не случится.
– Ничего не случится, – эхом повторила она и покосилась в сторону ближайшей двери. Стеклянные створки покрылись изморозью, на них плясали тени. – Мне кажется, со мной ничего не случится, только если ты будешь рядом.
– Как романтично, – сухо произнес чей-то голос. Келл обернулся и увидел у стены Лайлу, а в нескольких шагах позади – Гастру. При виде них Кора сжалась в его объятиях, но не отстранилась.
– Я помешала?
Кора сказала «Да», а Келл одновременно с ней – «Нет». Принцесса метнула на него обиженный взгляд, потом обрушила свой гнев на Лайлу.
– Уходите, – приказала она повелительным тоном, каким говорят только королевские особы и капризные дети.
Келла передернуло, но Лайла лишь выгнула бровь.
– Это еще что? – сказала она и шагнула вперед. Она была на полголовы выше вескийской принцессы.
Кора, надо отдать ей должное, не отступила.
– Вы находитесь перед особой королевской крови. Вам надлежит знать свое место.
– И где же оно, принцесса?
– На ступеньку ниже моего.
Лайла ответила одной из тех своих улыбок, которые вселяли в Келла страх. Потому что обычно вслед за такой улыбкой в руке появлялся нож.
– Са-тач, Кора! – Из-за угла появился Коль, ее брат. Его лицо пылало гневом. В восемнадцать лет принц не сохранил ни капли ребячества, свойственного сестре, не обладал и ее текучей грацией. Последние следы молодости задержались лишь в стремительных голубых глазах, а в остальном он был похож на быка, воплощение грубой силы. – Я же велел тебе никуда не уходить из галереи. Это не шутки.
На лицо Коры наползла туча.
– Я искала антари.
– Ты его уже нашла. – Он кивнул на Келла и взял сестру за руку. – Идем.
Несмотря на разницу в размерах, Кора вырвала руку, но на этом ее сопротивление и закончилось. Она метнула смущенный взгляд на Келла, ядовитый – на Лайлу и удалилась вслед за братом.
– Хочешь обижайся, хочешь нет, – сказала Лайла, когда они ушли, – но, по-моему, принцесса хочет завоевать твое, – ее взгляд смерил Келла сверху донизу, – расположение.
Он вздохнул:
– Она всего лишь дитя.
– У змеенышей тоже есть зубы… – Лайла умолкла, пошатнулась, схватилась за стену, чтобы удержаться на ногах.
– Лайла! – Он подхватил ее. – Ты хоть немного поспала?
– Ты тоже глаз не сомкнул, – отмахнулась она и обернулась к Гастре. – Что мне сейчас нужно, это чего-нибудь бодрящего и надежный план. – Говорила она в своей обычной резкой манере, но выглядела очень плохо. На щеках запеклась кровь. Однако Келла куда сильнее зацепили ее глаза – как всегда, глаза. Один теплый и карий, другой в сполохах ярких лучиков.
В нем было что-то неправильное и в то же время очень нужное. Келл не мог отвести взгляда.
А Лайла и не пыталась. Такая вот она была всегда. Каждый взгляд – как состязание, как вызов. Келл подошел ближе, протянул руку к ее щеке. Ладонь ощутила биение ее сердца. Под его прикосновением она сжалась, но не отпрянула.
– Вижу, тебе нехорошо, – прошептал он и провел пальцем вдоль подбородка.
– Если учесть, сколько мы пережили, – прошептала она, – то я еще неплохо держусь…
В нескольких футах от нее Гастра изо всех сил вжимался в стену.
– Иди, – сказал ему Келл, не сводя глаз с Лайлы, – отдохни немного.
Гастра пошевелился.
– Не могу, сэр. Мне велено сопровождать мисс Бард…
– Я беру это на себя, – перебил его Келл. Гастра прикусил губу и отошел на пару шагов.
Лайла соприкоснулась с Келлом лбами. Ее лицо было так близко, что черты расплывались. Лишь расколотый глаз лучился с пугающей ясностью.
