– Правильно ли я понимаю, что «тот», или «потусторонний» мир – это просто какая-то часть реального мира, скажем так, дополнение к нашей «обыденной»?
– Да, пожалуй, так тоже можно сказать.
– Вы говорите о «путешествиях» туда. Но, как я понимаю, мы не будем этого делать, верно?
– Пока нет. Видишь ли, можно уходить и возвращаться, а можно расширять картину мира. Так, давай нарисую для ясности.
– Это у нас вариант для путешествий. Можно его еще вот так изобразить:
– А вот здесь, – показал Го, – у нас же есть общая область. Это может как-то повлиять на происходящее?
– Да, это может послужить хорошим поводом окончательно сойти с ума, – засмеялся Хо. – Потому что видишь одно и то же в обоих мирах.
– Вы серьезно? Или шутите?
– Вполне серьезно.
– Как же этого избежать?
– Знаешь, какой самый хороший способ избежать встречи с волками?
– Какой? Или вы про поговорку?
– Про поговорку. Когда мы с тобой анализировали сказку, наш с тобой «знакомый» описывал свою. Но смысл у них один. Он тоже описал то, как человек идет по пути своего развития. Так вот, если ты проходишь свой страх, то ты пойдешь дальше и будешь пробовать работать с тем, что у тебя есть. Ты будешь осознавать определенные риски, но вряд ли они тебя остановят.
– А если есть серьезное обоснованное опасение сойти с ума?
– Если ты хладнокровно все взвесил и понял, что лучше пока «не соваться», значит, нужно искать обходные пути. «Соваться» рано или поздно нужно. И лучше вовремя. Если сделать это раньше – погибнешь, позже – «перегоришь» или вообще момент упустишь. Поэтому нужно учитывать все – в том числе влияние страха на твою способность анализировать.
– Что значит «упустишь момент»?
– Хм. Что угодно. Например, умрешь от старости, – улыбнулся Хо.
– Но ведь рисковать, не подумав…
– Конечно же не нужно. Давай-ка я еще один рисунок сделаю – для случая, когда происходит расширение картины мира.
– Я пишу «новая картина мира» вместо «обыденность», потому что после столь значительного расширения назвать ее «обыденной» будет неправильно.
– А «увиденное там» – если мы будем только расширять картину мира, то выходит, что я ни разу не выйду «туда» и такая формулировка будет некорректной?
– Вроде того. Тут трудно сказать точно, потому что начинают расплываться все формулировки и определения.
– Почему?
– Хотя бы потому, что растет количество вариантов развития событий, а я пока не продумал их все до конца. Например, ты можешь совершать «короткие экскурсы за рамки», тогда картинка будет такой:
– Маленькие кружки (я уже не стал у них рисовать «прогнозы» в силу миниатюрности) – это то, что ты увидел бы, совершая небольшие и недалекие «вылазки».
– Могу ли я, совершая такие «вылазки», таким образом расширять свою картину мира?
– Да, безусловно. Расширение в любом случае происходит. Разница только в том, насколько будут связаны, согласованы между собой отдельные ее фрагменты. Вообще говоря, картина мира большинства людей состоит из отдельных «островков», которые в различных местах могут конфликтовать друг с другом.
– Вы имеете в виду те самые конфликты сознания с подсознанием, конфликты установок?
– Да, если под словом «установки» здесь иметь в виду любой взгляд, любое мнение человека относительно чего бы то ни было.
– Правильно ли я понимаю, что именно слаженность различных фрагментов, их правильное как бы объединение – это залог здоровой психики?
– Да. Совершенно верно. Если ты имеешь ориентиры, которые держат твою картину мира, что бы с ней ни произошло, то ты всегда останешься «в своем уме».
– А если какой-то человек, у которого картина мира состоит из разрозненных фрагментов, допустим, увидит нечто, совсем выходящее за рамки его понимания, то он сойдет с ума, потеряет ориентиры?
– Это зависит от его «косности», скажем так. Если он не отличается гибкостью ума, то с ним, вероятнее всего, ничего не произойдет. Он спокойно отнесет увиденное к разряду всяких «непонятностей», и это его устроит. Просто решит, что ему что-то привиделось. Если же у него гибкий, подвижный ум, то это может послужить поводом для расстройства психики. Потому что он захочет понять, что же это было. Он увидит, почувствует неадекватность своей картины мира.
– Подождите, я вспомнил, как вы говорили, что в какой-то момент я должен лишиться всех своих «столпов» и отправиться в «свободное плавание».
– Это ты говорил, – засмеялся Хо.
– Ну, пусть я. Но это означает для меня расстройство психики, верно?
– Нет. Совсем нет. Все зависит от твоей силы воли. Ты должен уметь ориентироваться, осознавая, что все твои установки и выводы могут быть совершенно неправильными. Просто тебя это не должно приводить в замешательство. Можно привести такой пример. Допустим, все плывут на огромном корабле. Кто-то уверен, что он никуда не плывет и живет на твердой земле. Она просто вот так вот выглядит – как палуба и трюм. Если его исхитриться подвести к краю и показать, что есть борт, а за бортом – вода, то это его ни в чем не убедит. Даже если обойти с ним по периметру весь корабль – остров же тоже может быть окружен водой.
– А если корабль качает во время шторма?
– Он просто не замечает этого. То есть делает вывод, что происходит нечто аномальное, но «все так и должно быть». Примерно так. Если же мы берем человека со слабой психикой, показываем ему вид с каждой точки борта, а затем для убедительности еще и идем с ним в трюм, где пробиваем маленькую дырочку в днище, чтобы показать, как начинает поступать вода, то он может сойти с ума, так как привычная ему картина мира разрушится.
– А если мы тому – первому, кто с «негибкой психикой», покажем течь в трюме?
– Он решит, что это подземные воды. Ну, или что-то типа того.
– А если корабль приплывет к какой-то земле?
– Он решит, что к его земле приплыл корабль. И корабль вот так вот выглядит – с деревьями, домами и прочим. Наверное, как-то так.
