– Ты забываешь, что изначально все мы – светлые, мягкие, понимающие, сочувствующие. И голос этой нашей стороны всегда звучит в нас. Просто у кого-то тише, а у кого-то громче.
И поэтому на самом деле этот человек кроме презрения почувствовал грусть и что-нибудь еще.
– Почему именно грусть?
– Скорее всего, его когда-то научили, что быть слабым – это позор. Хотя, кстати, признаться в страхе – это отнюдь не слабость.
– Почему?
– Страх – нормальная составляющая. Он присутствует в каждом из нас, просто нужно уметь с ним обращаться. Так вот, у этого человека очень прочно засела установка, что слабость должна вызывать только презрение. Но голос внутри говорит, что это не так. И поэтому человек на самом деле грустит, когда видит кого-то слабого. Так как он тоже хотел бы иногда признаться себе в своей слабости, но лишен этой возможности. Я понятно объясняю?
– Пожалуй, да.
– Вообще человек всегда видит в окружающих его людях и даже не только в людях, но и в различных предметах, то, что есть в нем самом.
– Это как?
– Ну, например, один человек рисует домик с трубой и показывает второму. Второй спрашивает: «Что, все думаешь о новом доме?» А первый просто вспомнил о маленькой дочери, которая любит рисовать такие домики и захотел рассказать об этом второму.
– Второй подумал про новый дом потому, что сам хочет его?
– Совершенно верно. Поэтому, когда человек говорит про кого-то: «Я презираю его за то, что он трус», – это означает, что говорящий сам далеко не смельчак и постоянно боится, что все увидят его истинную натуру. Хотя это может быть так далеко запрятано, что вытащить этот факт на свет будет очень нелегко.
– А если я вижу кого-то очень сильного и думаю о его силе, что это значит – что я сам в душе сильный?
– Это означает как минимум, что ты думаешь об этой черте характера. Человек из приведенного примера с рисунком думает о доме не потому, что обладает им, а только хочет этого. Но позволь задать тебе вопрос и таким образом проверить свою догадку – ты хотел сказать, что считаешь себя слабым, а видишь сильного человека и думаешь о его силе? И таким образом ты хотел показать мне неправильность моего утверждения о том, что люди видят в окружающем мире свое отражение, так?
– Да, верно.
– Ну, хочу прежде всего успокоить тебя – ты не слаб.
...
Все люди рождаются очень сильными. Слабыми они становятся тогда, когда у них возникают сомнения в своей правоте. Слабость – это просто следствие неудачного нагромождения различных установок в психике. Вот и все.
– Было бы очень приятно поверить в это, – со вздохом сказал Го. – Но пока что не получается.
– Хорошо. Тогда вот тебе домашнее задание. Необязательно выполнять его до завтра. Возьми несколько дней на раздумья. Суть в следующем: попытайся понять, почему ты считаешь себя слабым.
– Понял, попробую.
– Замечательно. Возвращаемся к случаю, когда ты или кто-то другой видит сильного человека. Здесь возможны еще такие варианты. Допустим, «силача» видит некто, кто действительно чувствует себя сильным, но не просто из-за глупой самоуверенности, а потому, что знает себе цену – он многократно проверил себя в различных жизненных ситуациях. Так вот, этот человек может почувствовать радость, какие-то приятные ощущения, потому что этот «силач», про которого мы уже столько говорим, напоминает ему о его собственной мощи.
– А если мы говорим о ком-то, кто считает себя слабым, как, например, в моем случае? Будет так, как мы уже разобрали?
– Возможно, да. Но, например, ты мог бы подумать следующим образом: «Он так уверен в своей силе, что в какой-то момент не сможет оценить обстановку должным образом – попытается бороться там, где нужно отойти в сторону, – и погибнет». То есть ты бы увидел в силе некую слабость. Понимаешь?
– Да, пожалуй. Интересно получается.
– Вот так и работают проекции. Каждый видит в окружающем мире то, что есть в нем самом, – повторил Хо. – Но ладно, подытоживая, хочу сказать, что все воображаемые разговоры, которые я тут привел, – это только в качестве примера, чтобы ты хотя бы как-то мог представить, что происходит на групповых занятиях.
– Что ж, думаю, я смог сделать это.
– Хорошо. Мы, вероятно, еще вернемся к этой теме, но пока перейдем к гимнастике. Хотя я не очень люблю ее так называть. Но пусть будет «гимнастика».
– Будем делать физические упражнения?
– Да, наверное, но даже пока не знаю, успеем ли сегодня разобраться с основными понятиями.
– Тогда, выходит, я зря готовился к чему-то вроде тренировки?
– По существу – да. Нам нужно будет кое-что проговорить и опробовать на практике. Но тяжелой физической нагрузки не будет.
– Ага, понял.
– Да, я забыл сказать еще о двух дополнительных «мероприятиях», которые я провожу для того, чтобы быть в форме на своем пути.
– Что же это за «мероприятия»?
– Первое – это профилактика и борьба с паразитами. Второе – это для экстренных случаев – традиционная медицинская помощь.
– Что, неужели принимаете все эти таблетки, порошки?
– Почему нет? Принимаю.
– Я с трудом могу представить, чтобы они вам понадобились.
– Ну, откровенно говоря, последний прецедент был несколько лет назад, – улыбнулся Хо, – но я знаю, что если будет нужно, то я воспользуюсь средствами официальной медицины.
– Знаете, мы уже разговаривали об этом, но все же я никак не могу понять, почему же, обладая такими знаниями и умениями, вы вынуждены прибегать к совершенно «обыкновенным» средствам?
...
– Дело в том, что работа в других гранях реальности – она для тех планов, которые имеют к ним отношение. То есть для какого-нибудь астрального тела – работа в астрале, для физического, материального тела – в материальном мире.
– Но почему тогда атаки сущностей, которые явно не материальны, могут нанести нам такой ущерб?
– Потому что они наносят удар по тонким планам, которые связаны с физическим телом.
– То есть причинить вред материальному телу через тонкие планы можно, а восстановить здоровье нельзя?
– Не то чтобы всегда было нельзя. Но – да, в большинстве случаев невозможно.
– Но это как-то странно! Вы не находите?
– Ну вот смотри. Что будет, если у человека «сломается» сердце? То есть перестанет выполнять свои функции.
– Он умрет.
– Что будет, если у него произойдет то же самое с мозгом?
– Тоже умрет.
– А если что-нибудь произойдет с почками и они откажут?
