-Вот думаю, ни мало ли я дал царевичу охраны…
Тут же получил локтем в бок.
-Об этом раньше думать нужно было, а не сейчас. Сейчас-то ты что изменишь. Лучше бы обо мне с детьми подумал.
Дети. Их у него двое. Элизабет, которую по русской манере зовут все Лизой, и Силантий (имя супруге не нравится, но ничего переживет, он, же обещал сына в честь Ельчанинова назвать). Вот и задумаешься, а что будет с ними, если шведы в Нарву ворвутся? Думать Андрею об этом не хочется. Понимает он, что попытайся их эвакуировать и люди перестанут в него, как в коменданта верить.
– Не бойся, – произнес Золотарев, и обнял жену, – будет совсем плохо, вывез вас отсюда на Андларе.
Андрей чувствовал, что Марта сердилась. Она вдруг отвернулась от него.
«И все-таки я мало людей выделил царевичу», – подумал Андрей, засыпая.
Утро принесло новые известия…
VI
Шредер вернулся в сарай. Оглядел спящих товарищей и лишь только потом подошел к царевичу. Обнял его по-отцовски и сказал:
-Если мне не удастся найти общий язык с разбойниками, они попытаются меня убить. Знайте же, живым я им не дамся, да и с собой на тот свет постараюсь, как можно больше прихватить. Вы же будьте готовы. Как услышите шум в доме, так сразу за оружие хватайтесь. Онегин, – обратился Христофор к денщику, – ты уж постарайся попробовать между делом Шипицына и Монахова разбудить. Дай бог, если удастся.
Вышел на улицу.
-Ну, – проговорил капитан, обращаясь к Фролу, – пошли, побалакаем.
Атаман, махнул рукой и вслед за братьями, отцом и Шредером направились к дому.
-Дай бог договоримся, капитан, – проговорил он, открывая дверь и пропуская всех вовнутрь, – дай бог.
Когда Христофор оказался в горнице, то понял, что угодил на пир. Пока они разговаривали на улице, старуха уже накрыла стол, который теперь просто ломился от яств. Тут и грибочки маринованные (вполне возможно, что и прошлогоднего сбора), и огурчики малосольные, да и капуста квашенная. Когда за стол братья сели, перед каждым оказалась кружка, наполненная доверху пивом.
«А нас им не стал угощать, – промелькнула у капитана мысль, – небось, и медовуха какая-то особенная. Может белены или еще, какой травки добавлено».
– Садись за стол, капитан, – предложил Фрол, – в ногах правды нет. Правильно говорю братья?
Братья закивали. Христофор отметил для себя, что сидят те по одну сторону стола. Фрол и старик в центре, младшие с боков. Капитан же на противоположной стороне в полном одиночестве оказался. А может и к лучшему? Грохнулся на лавку, пистолет перед собой положил, шпагу расположил так, чтобы при необходимости выхватить можно было.
От лучин в горнице светло. Братья тут же трапезничать стали. Младшие даже на капитана не взглянули. А тот сидит их разглядывает. Фрол вон в отца пошел. Лоб такой же широкий, ну а о кулачищах и говорить не стоит. Громадные. Переломил каравай. Один кусок отцу протянул, другой Шредеру.
Капитан из уважения взял, но есть не стал. Положил перед собой. Молвил:
-Не голоден я. Да и не для трапезы сюда пришел.
-Это само собой, – сказал Фрол, закидывая мякиш в рот.
«Интересно, – вдруг подумал капитан, – а сунутся ли разбойнички без указания атамана в сарай или нет? Хотя, – решил Христофор, разглядывая братьев, – вряд ли. Да и к тому же все-таки старик здесь пока хозяин, а не его дети».
Дед вдруг поднялся из-за стола, Шредер даже насторожился. Рука непроизвольно скользнула к пистолету. Старик это заметил и тут же на лавку опустился.
– Может медовухи! – предложил он.
-Накушались уже, – пробормотал капитан, касаясь пистолета.
-Эй, эй может полегче приятель! – воскликнул Фрол, но тут, же замолчал, увидев взгляд Христофора.
– Какой я для тебя приятель! – вспыхнул Шредер, – для вас я господин капитан.
-Потише, потише, – проговорил младший из братьев, – вы же, господин капитан, нам переговоры предложил, не мы. Будь мы шведами, и разговора с тобой вести не стали бы.
«Вот оно что, – подумал Христофор, – о войне они слышали. Или старик, в самом деле, не в курсе, или просто делал вид, что о событиях, развивавшихся в Ингерманландии, не знает. Хотя откуда об них знать, когда они ежедневно меняются. Вон и сыновья явились из дальнего похода. То, что про шведов им ведомо, точно не на Дону гуляли».
-Были бы вы шведами, я и разговаривать не стал. Прямо тут же на улице всех уложил.
-Ну, уж всех!
-Сомневаетесь? – спросил Шредер, протягивая другую руку к шпаге.
– Ты уж не горячись капитан, – молвил Фрол, – мы тебе верим. Мы и сами шведов на дух не переносим. Только что из Ингерманландии вернулись. Вот батя сказал, что на постое у него люди незнакомые, решили мы, что вы вороги. Тем паче, что кафтаны на вас не зеленые.
Насчет кафтанов старший соврал. Не говорил этого хозяин дома. Выдумал на ходу, когда увидел, что на капитане он фиолетовый. Да вот только капитан об этом знать не мог, вряд ли слышал он их разговор.
– Может хоть кваску, – вдруг проговорил старик.
-Неси свой квас, – согласился Христофор. – Но первыми пить будете вы.
-Хорошо капитан. – Согласился Фрол. – Не бойся – не отравим. Хочешь предложить дело, предлагай.
Старик принес семь кружек с квасом. Поставил на стол. Братья взяли свои и отпили. Шредер покосился на старика.
– Отпей сначала из моей, – то ли приказал, то ли попросил он.
Хозяин взял кружку и сделал глоток. Минут пять с него глаз не сводил капитан, и лишь убедившись, что квас не отравлен, стал пить.
– Мне нужны люди, что смогли бы довести наш отряд до Санкт-Петербурга!
– До нового города, что лично основал государь Петр? – поинтересовался младший.
– До его самого. Дело сложное, чай не простого человека сопровождать будете!
-А кого? – спросил младший настороженно.
– Меня. – быстро сориентировался Христофор понимая, что чуть не сболтнул лишнего.
Братья переглянулись недовольно. Что-то сомневались они, чтобы капитан их для себя нанимал. Может быть, один в поле и не воин, но этому пальца в рот не клади, глядишь всю руку, по локоть откусит.
– Тут дело такое, – вдруг замялся старшой, – нужно, нам с братьями это дело обмозговать. Чай не на прогулку собираемся.
-Хорошо, – согласился Шредер, поднимаясь из-за стола. – Подожду в сенях.
Уже в сенях он достал из кисета трубку и закурил. То, что решение будет принято в их пользу, капитан не сомневался. Не такие они русские люди, чтобы отказать человеку в помощи. Пойдут, конечно, не все, но пойдут.
