Проход вывел нас на неширокий балкон с металлической балюстрадой, опоясывающий зал по периметру. Чистый, пахнущий озоном воздух после заполненных дымом коридоров буквально вскружил голову… Я вдохнул полной грудью… но дальше идти не смог: Полина, державшая меня за руку, резко замерла, как будто уперлась в невидимую стену. А ну да: ровно по центру пространства в красноватом полумраке левитировал он – артефакт.
Тоже, в общем-то не поражал воображение: правильный октаэдр из черного, масляно поблескивающего материала. Размеры его я знал точно: семь метров пятьдесят три сантиметра между противоположными вершинами. Кристалл висел неподвижно, но создавалось впечатление, что он куда-то плывет.
Бетонный купол потолка опирался на каркас из швеллеров. Металлические опоры сходились к центру, где имелось круглое отверстие. Оттуда на тросах свешивались многочисленные приборы и датчики, ни один из них не касался матовой черной поверхности. Потому что любое прикосновение вызывало нагрев… который так и не удалось измерить по причине невозможности проведения измерений. «Нельзя объять необъятное» – так, кажется, у Козьмы Пруткова.
Я хотел было пойти дальше, чтобы оценить обстановку и найти Медбрата, но Полину оказалось не так-то просто сдвинуть с места.
– Он на нас смотрит! – прошептала она.
– Ну так и ты на него смотришь, – заметил я.
– Он меня видит…
– Э-э… Знаешь, в этом тоже нет ничего удивительного. Пошли!
Я подтащил Полину к балюстраде: артефакт был, есть и будет, а вот где Медбрат – это вопрос посерьезней.
С края балкона открывался вид на нижнюю часть зала: покатую воронку, настолько густо увитую всевозможными проводами, что это вызывало ассоциации с тарелкой, наполненной макаронами.
Под самым артефактом находилась круглая железная платформа, установленная на столбах, уходящих в темноту. От платформы к балкону тянулся узкий мостик с невысокими перилами… Ага, а вот и наш друг!
Они стояли на балконе у начала этого самого мостика, напротив главного входа в зал – полукруглой арки, по своду которой бегали бледные отблески далекого пожара. Помимо Медбрата, Кота и Вадима, там было еще несколько людей… Нет, судя по контурам фигур, не совсем людей.
– Идем! – я снова дернул Полину за руку.
Она пошла за мной машинально, все еще не в силах оторвать взгляд от кристалла. Губы ее беззвучно шевелились. Тут уж ничего не поделаешь: первая встреча с артефактом всегда чревата последствиями для психики. Случалось, люди сознание теряли. А бывало, что и разум.
Мы шли по плавно изгибающемуся балкону. И в какой-то момент я смог разглядеть, кто стоит рядом с Медбратом. Впрочем, я заранее знал это. При производстве боевых биокиборгов за основу было взято строение гориллы – форма, совмещающая в себе преимущества как звериной, так и человеческой анатомии.
И вот три таких биологических «конструктора» замерли сейчас перед Медбратом. Почти трехметровые тела, местами покрытые бурой шерстью, а местами зияющие голой морщинистой кожей бледно-серого цвета. Они напоминали каких-то ритуальных идолов, потому что были густо измазаны кровью. Передние конечности, раздутые, перевитые канатами мыщц, раза в два длиннее коротких, но тоже очень мощных ног. Небольшая коническая голова, лишенная шеи. Морда, сохранившая обезьяньи черты, но с гипертрофированными челюстями. Кожа на морде была светлой, что в сочетании с миндалевидным разрезом глаз придавало ей какой-то намек на человеческие черты…
Должно быть, это выглядело жутко, потому что Полина, раз взглянув туда, куда я ее вел, больше не отводила глаз от Медбратовой свиты. Однако приобщение к высшему разуму не проходит бесследно: девушка даже не вскрикнула, только слегка сместилась за мою спину.
– А вот и наши любители кофе! – обрадовался Медбрат.
Химеры, стоящие спиной к проходу, даже не повернули головы. А Вадим наоборот встретил нас вежливой улыбкой и чуть посторонился, уступая дорогу.
– Ваша любовь к кофе могла бы лишить вас уникального зрелища, – продолжил Медбрат. – Кто еще из ваших современников мог бы похвастаться, что стал свидетелем превращения человека в живого бога?
Мы подошли к Медбрату. Теперь я смог заглянуть в арку. Там, в конце полукруглого, похожего на тоннель метро прохода плескались языки багрового, наполненного черной копотью пламени. На этом огненном фоне к нам приближались еще три обезьяноподобных силуэта. По походке, по положению конечностей было видно, что химерам серьезно досталось. Одна в какой-то момент чуть не завалилась на бок, но тут же сделала то ли сальто, то ли кувырок и сразу оказалась у самого выхода. Остальные, не желая отставать, рванули за ней.
Да, досталось обезьянкам… Они тоже будто бы приняли кровавый душ, но на этих кровь была не только чужая. У левой химеры отсутствовала половина левой лапы, другая была вся исписана багровыми волдырями – следами попаданий, у третьей вроде бы внешние повреждения отсутствовали, но ее всю трясло мелкой, еле заметной дрожью. Сколько их всего было? Двадцать? Четырнадцать химер за двести человек подготовленного специально против них спецназа. А еще охрана комплекса!
Надо признать, результат впечатляющий. Но вот из биокиборгов по типу Вадима, судя по всему, схватку не пережил никто. На самом-то деле, вполне ожидаемый результат: в боевом плане химеры на порядок эффективнее. Один недостаток – в приличное общество не возьмешь.
– Ну что ж! – воскликнул Медбрат, когда уроды остановились напротив него. – Коль скоро все собрались, пора приступать!
Кот стоял совсем рядом с Медбратом, и его поза красноречиво свидетельствовала о его состоянии. Ни кристалл, ни химеры, ни разговоры Медбрата – ничего не интересовало Кота, он, будто пьяный, с поникшей головой облокотился на перила и смотрел в пол прямо перед собой. Бандану Кот где-то потерял, и я отчетливо видел огромный кровоподтек, проступающий сквозь успевший зарасти густой щетиной затылок. Держись, человек, совсем чуть-чуть осталось!
Кот как будто услышал мои мысли: вскинул голову, оглядел нас с Полиной, потом перевел взгляд на Медбрата.
– Хватит, говорю, дурью маяться! – обратился к нему, как к глухому, Медбрат. – Пора бы и делом заняться! Ферштейн?
Кот равнодушно кивнул.
– Ну и молодец! – похвалил Медбрат. – Кто-то, быть может, хочет что-то сказать? Нет? Ну тогда позвольте мне произнести пару слов! Может быть, некоторые из вас задаются вопросом: а почему он? Почему не я, а этот волосатый алкоголик? Так вот! Потому что так надо. Ну и кроме того. Я воспитанный образованный человек. С четким пониманием, что такое хорошо и что такое плохо. С традиционным подходом в этом вопросе. Без вредных привычек… Практически. Имея в активе тот объем накопленной информации, что содержит артефакт, и те аналитические мощности, что дает мне система… В общем, я за мир и справедливость. И я готов гарантировать мир и справедливость всем.
Медбрат внимательно оглядел всех нас. Я не видел, но чувствовал, что Вадим за моей спиной целиком и полностью согласен с хозяином. Полина робко улыбнулась Медбрату. Я кивнул, совместив кивок с указанием направления: иди, мол, нечего языком трепать!
