– Из-за этого ты явилась сюда на два часа раньше и переполошила все отделение? – медсестра так посмотрела на меня, что мне сало стыдно.
Переполох длился недолго. Обсудив новость, больные сделали следующий вывод: суррогаты алкоголя вредны для здоровья, поэтому пить надо только водку или чистый спирт.
Когда пациенты успокоились и разошлись по палатам, пришла другая медсестра – более молодая и менее строгая, эффектная кареглазая шатенка Зина.
После завтрака в отделение хлынули посетители. В одиннадцать часов они должны были исчезнуть, но их количество, наоборот, увеличилось.
– Почему Вы позволяете нарушать им распорядок дня? – спросила я Зину.
– О чем ты? – не поняла она.
– Надо выпроводить всех посторонних, – пояснила я.
– Нет здесь посторонних! – возразила Зина. – У нас лечатся не только горожане, но и жители ближайших деревень и поселков. А там проблемы с транспортом. Чтобы навестить больных родственников, иногородним приходится добираться до Нэйска на попутке или пешком.
– Девушку из восьмой палаты кто-нибудь навещает? – поинтересовалась я, и по выражению лица Зины поняла, что сказала очередную глупость.
– Если бы нашлись какие-то родственники или знакомые, она бы здесь не находилась, – ответила медсестра.
Девушка страдала потерей памяти и жила в больнице уже полгода. С ней приключилась странная история. Ее обнаружили ночью, на трассе, за городом, с ранами на голове, без сознания и без документов. «Скорая» доставила пациентку в районную больницу. Там девушку вылечили, но память не восстановилась. Полиция ничего не смогла выяснить о ней. Медики хотели поместить девушку в пансионат для бездомных, но там ее не приняли в связи с отсутствием документов. Тогда девушку направили в Нэйск, будто бы с целью реабилитационного лечения. Так она оказалась в местной больнице.
– Подозрительно, что ею никто не интересуется! Может быть, она попала сюда из другой области? – вслух рассуждала я.
– Тебе пора мыть полы, – напомнила Зина.
Вооружившись шваброй и влажной тряпкой, я вступила в борьбу с грязью и микробами.
За этим полезным занятием и застал меня Александр. Я слишком поздно заметила его и растерялась. А он насмешливо взглянул на меня и произнес:
– Теперь я знаю, где и кем Вы работаете!
Мне очень хотелось ответить ему так резко и остроумно, чтобы сразу пропало желание смеяться надо мной. Но ничего подходящего не удалось придумать, и я сказала первое, что пришло в голову:
– Почему Вы без бахил?!
Вопрос был вполне закономерный и логичный, только Александр не воспринял его всерьез.
– Если Вы имеете в виду нелепые ярко-синие полиэтиленовые пакеты, то они совершенно не соответствуют моему имиджу.
Поняв, что он открыто издевается надо мной, я возмущенно завопила:
– Немедленно уходите отсюда!
На мой крик прибежала Зина и недовольно взглянула на меня.
– Что у тебя опять случилось?!
– Он нарушает больничный режим, – я указала на Александра.
– А ты сделай вид, будто не замечаешь, – посоветовала медсестра.
– Этот человек тоже пришел пешком из села? – злорадно осведомилась я и осталась довольна произведенным эффектом.
Александр ничем не напоминал деревенского жителя. Недоумение на его лице было вполне объяснимо и даже естественно.
– Нет, он живет в новом городе, неподалеку от больницы, – пояснила Зина.
– Значит, ему не положены льготы, – сделала вывод я.
– Занимайся своими прямыми обязанностями! – раздраженно произнесла медсестра. – С посетителями я сама разберусь.
Она проводила Александра в одиннадцатую палату. Я тоже направилась туда с благородным намерением произвести уборку.
Войдя в палату, я застала Александра беседующим с Николаем Корецким, который поступил несколько дней назад с переломами ребер, голени и черепно-мозговой травмой. Сева, дежуривший в травматологии в ту ночь, когда доставили Николая Корецкого, рассказывал, что Николай бредил и постоянно твердил о девушке-призраке. В разговоре с полицейскими он тоже упоминал о ней. Николай Корецкий утверждал, будто девушка внезапно возникла на дороге перед его мотоциклом. Чтобы не сбить ее, Николай резко свернул влево и врезался в столб. А девушка бесследно исчезла.
Заметив меня, Николай сильно побледнел и замолчал на полуслове. Он уже не первый раз так реагировал на меня, но я не придавала этому значение.
– Опять она, – пробормотал Николай Корецкий.
– Кто? – не понял Александр.
– Девушка-призрак. Она продолжает преследовать меня и приходит в больницу под видом санитарки.
– Все гораздо серьезнее, чем я предполагал, – огорченно произнес Александр, обращаясь к Николаю. – Ты очень сильно ударился головой.
Я согласилась с Александром. Поведение Николая Корецкого встревожило меня, и я поспешила проинформировать об этом Зину. Медсестра объяснила мне, что у Николая – временное нервное расстройство. Призраком он называет каждую светловолосую девушку в белом халате.
Когда я вернулась, Александр уже ушел, а Николай разгуливал по коридору на костылях, хотя постельный режим ему никто не отменял.
– Вам нельзя вставать! – напомнила я Николаю.
– Сгинь, нечисть! – нагло ответил он и заковылял дальше.
Обидевшись на него, я снова пожаловалась Зине. Но медсестра не собиралась возвращать нарушителя обратно в палату.
– Пусть погуляет немного, если ему хочется. У нас не тюрьма. Больным и так тяжело, особенно в жару, а тем, которые в гипсе – хуже всех, – сказала Зина.
Спорить с ней было бесполезно. Закончив уборку, я решила опять посетить восьмую палату. Я переживала за девушку, утратившую память, и хотела попытаться помочь ей при помощи метода, часто используемого в неврологической и психиатрической практике. Суть его заключалась в следующем. Врач называл любые слова, а пациент должен был быстро и не задумываясь говорить то, что ассоциировалось у него с этими словами. Зная, что девушка неохотно общается с медицинским персоналом, я решила замаскировать метод лечения под игру и предложила его всей палате в качестве развлечения.
– Такую игру мне навязывали много раз врачи и медсестры, – проворчала девушка.
Мне, конечно, было досадно, что не одна я оказалась умной и изобретательной, хотя приятно порадовало то, что мои мысли двигались в правильном направлении.
– Если тебе неинтересно, то не играй, – сказала девушке Галина Борисовна. – А мы попробуем.
– Ночь! – произнесла я громко и четко.
– Луна, – ответила Катя, молоденькая симпатичная аборигенка с гипсом на левой руке.
– Звезды, – добавила Оля, темноволосая девушка лет восемнадцати, лечившаяся по поводу травмы коленного сустава.
