– Вячеслав Бекетов нигде не может чувствовать себя в безопасности, потому что он бросил нам вызов и знает наши возможности, – возразил Донцов.
– Зачем он выдал себя? – не понял Антон. – Его же считали умершим.
– У него больная психика, и он нуждается в постоянном выбросе адреналина, – предположил Донцов.
– Пахнет табачным дымом. До объекта не более пятисот метров, – предупредил Турок. Нюх у него был как у собаки.
Вскоре показался высокий металлический забор. Невдалеке курил мужчина в черной одежде. Александр бесшумно приблизился к нему, держа наготове пистолет, и тихо произнес:
– Не двигайся, если хочешь жить!
Мужчина вздрогнул, уронил сигарету и замер. На вид ему было около тридцати, рост средний, внешность невзрачная.
– Кто ты? – поинтересовался Сосновский.
– Охранник! Я здесь недавно работаю.
– И что же ты охраняешь?
– Дачу. Хозяин не разрешает курить на ее территории, поэтому мы поочередно выходим сюда.
– Сколько людей сейчас на даче?
– Если меня не считать, то охранников там осталось пятеро. Хозяин прибыл с двумя помощниками. Они привезли парня с поврежденной рукой. А потом прибыл друг хозяина.
– Какой друг?
– Его зовут Станислав Анатольевич. Больше мне о нем ничего неизвестно.
– Дементьев опередил нас, – понял Котов.
– А где находится парень с поврежденной рукой? – продолжил допрос Александр.
– В доме, вместе с хозяином и Станиславом Анатольевичем.
– С кем ты разговариваешь? – донеслось из-за ограды, и появился второй охранник, в бронежилете, с автоматом.
Донцов обезвредил его одним ударом. Турок, Метис и Стриж осторожно проникли на территорию дачи, устранили охрану и доложили, что путь свободен. Сосновский, Донцов и Котов направились к дому. «Только бы Володя был жив!» – думал Александр, упрекая себя за то, что не смог вовремя защитить Нечаева. Воображение рисовало жуткую картину – Владимир, израненный, искалеченный, истекающий кровью, а рядом – довольный Демон. «На этот раз я не стану с ним церемониться! Бекетов получит то, что заслужил!» – мысленно произнес Сосновский, сжимая пистолет.
Но реальность оказалась более шокирующей, чем фантазия.
Нечаев, Бекетов и Дементьев находились на кухне. Они пили кофе и мирно беседовали. Заметив вооруженных визитеров, Демон не проявил никаких признаков удивления или тревоги.
– Что будете пить – чай, кофе, коньяк или водку? – осведомился он с таким видом, словно встречал долгожданных гостей.
– Как это понимать?! Что у вас здесь происходит?! – изумленно спросил Котов.
– У нас все нормально. А у вас, наверное, опять какие-то проблемы, – спокойно отозвался Владимир.
– Мы опасались за твою жизнь, – хмуро произнес Антон.
– Напрасно! – усмехнулся Бекетов. – На своей территории я никого не убиваю, потому что это негостеприимно и неприлично.
– Вы арестованы! – сказал ему Котов.
– У Вас нет таких полномочий, – возразил Демон.
– А у меня есть! – заявил Донцов.
– В чем обвиняется Виктор Бекетов? – вмешался Дементьев.
– Его зовут Вячеслав, – поправил Донцов.
– Вячеслав мертв, а Виктор – его брат и единственный наследник. Он может подтвердить это документально, – пояснил Станислав.
– Допустим, что мы вам поверили, – зло процедил Котов. – Только это ничего не меняет. Виктор Бекетов похитил Владимира Нечаева.
– Меня никто не похищал, – возразил Владимир. – Мы со Стасом приехали к Виктору по личному делу.
– Дементьев – наркоторговец. У него с Бекетовым общий бизнес, – предупредил Антон.
– Откуда такие сведения? – недоверчиво уточнил Нечаев.
Дементьев смотрел на Котова, как на инопланетянина. Бекетов насмешливо улыбался.
– У меня надежный источник информации, – уклонился от прямого ответа Антон.
– Но плохо проверенный, – усмехнулся Бекетов. – Бизнес, действительно, общий, только это не имеет никакого отношения к наркотикам. Я помогаю директору «Грэй-Сити» рекламировать фирму.
– Это правда, – подтвердил Дементьев.
– А что хранится на складах? – спросил Котов.
– Если это обычное любопытство, то я не обязан его удовлетворять, – вежливо нахамил Демон.
– Нам пора возвращаться! – Нечаев многозначительно посмотрел на Дементьева и направился к выходу.
Станислав последовал за ним, но внезапно остановился, побледнел, пошатнулся и рухнул на пол.
– В кофе был яд?! – Владимир пронзил Демона негодующим взглядом.
– Ничего подобного! – заверил Бекетов. – Тебя я мог бы легко отравить, но Стас не заслужил такое отношение.
Сосновский проверил пульс Дементьева – слабый, частый, неравномерный.
– Сердечный приступ! – объявил Александр. – Надо срочно доставить Стаса в больницу!
Бекетов помог перенести Дементьева в свой «Ягуар» и сел за руль. Котов, по-прежнему не доверяющий Демону, расположился рядом с ним. Нечаев остался на заднем сидении. Возле Станислава.
Александр вместе с Донцовым и другими членами группы вернулся к вертолету. «Ягуар» они догнали на трассе, по дороге в областной центр и переместили Станислава в вертолет.
***
Из дневника Нади
Вика погибла, неожиданно и нелепо. Сева столкнул ее с двадцатого этажа. В тот момент он даже не осознавал, что творит.
Сева болен, тяжело и безнадежно. У него шизофрения. Но все это стало нам известно лишь после того, как Сева попал в психиатрическую больницу. Как ни странно, но я даже не подозревала прежде о Севиной болезни. Наоборот, он казался мне самым умным и адекватным из всех однокурсников. Так думала не только я. Никто не сомневался в том, что Всеволода Кравченко ожидает блестящая карьера. Преподаватели хвалили его и ставили в пример другим, а однокурсники уважали Севу, хотя и считали немного несуразным и рассеянным.
Саша переживает. Я понимаю его и не ревную. Разве можно ревновать к той, которой уже нет?! Хотя немного обидно. Чувствую, что он постоянно думает лишь о ней. Это естественно, потому что именно ему пришлось заниматься организацией похорон. Родителей Вики едва не убило известие о смерти единственной дочери. «Скорая» увезла их в больницу. Мне тоже жалко Вику. А еще я волнуюсь за нашу семью. Саша не появляется на даче уже второй день. Может быть, он обвинят меня в том, что случилось с Викой? Если бы Саша не женился на мне, то Вика, возможно, была бы сейчас жива. А я стала бы жертвой Всеволода Кравченко. От этой мысли становится страшно. Но еще хуже думать о том, что Саша охладел ко мне. Ребенок его тоже больше не интересует. Знаю, что нельзя делать поспешные, необоснованные выводы, но на душе неспокойно.
