– С какой целью создано местное общество?
– Понятия не имею, – вежливо улыбнулся Джордж. – Я ведь всего лишь гость.
Сосновский перевел взгляд на Энрике.
– Я бывший пленник, – охотно сообщил юноша. – После того, как мне удалось пройти испытание и набрать тысячу баллов, я решил остаться и попал в «Гамму».
– Почему ты решил остаться? – удивленно уточнил Александр.
– Мне нравится здесь. Это место – словно спасительный остров в океане нелепого, жестокого и несправедливого мира.
– Энрике прав, – согласился Джордж Лестер. – Я тоже отдыхаю здесь и душой, и телом, хотя не желаю стать членом этого общества.
Александр сосредоточил внимание на медике. Теперь, при хорошем самочувствии и дневном освещении, он мог рассмотреть внимательнее своего спасителя. На вид медику было не более сорока лет. Рост – примерно сто восемьдесят сантиметров. Стройный, мускулистый, с симпатичным лицом метиса. Он напоминал индейца и европейца одновременно.
– Вы гость или представитель «Гаммы»? – поинтересовался Александр.
– По отношению ко мне это разделение неприемлемо. У медицины свои законы.
– Уолт врач, он живет и работает в нашем обществе, но не принадлежит ни к одному из его слоев. А доктор в «Гамме», но мечтает попасть в высший состав, – объяснил Энрике.
Врач по имени Уолт назначил пациенту постельный режим на три дня. Но Александр поднялся вскоре после ухода посетителей. Опираясь на трость, предусмотрительно оставленную Энрике, он выбрался наружу и осмотрелся. Его не охраняли, потому что в этом не было смысла. Вокруг простиралась незнакомая местность, таящая неизвестные опасности.
Госпиталь находился на окраине поселка. Поблизости виднелись юрты, палатки, шалаши, деревянные и каменные дома. Но Александр не стремился к знакомству с аборигенами. Он направился в противоположную сторону – туда, где заманчиво зеленели деревья. Местная флора и фауна привлекала его сильнее, чем люди, живущие в непонятном обществе.
Уйти далеко не удалось. Уолт остановил нарушителя на середине пути и велел вернуться. Остаток дня пришлось провести в постели.
На ужин он получил сыр, хлеб и травяной отвар, вызывающий не очень приятные ассоциации. Александр вылил подозрительный напиток в раковину, а жажду утолил минеральной водой. Затем он лег в кровать и притворился спящим. Врач больше не появлялся, а санитар, поверив в то, что пациент крепко и надолго уснул, удалился. Выждав несколько минут, Александр покинул здание и снова двинулся к лесу.
Когда он добрел до деревьев, уже стемнело. Левая нога напомнила о себе тупой, ноющей болью. Александр неуверенно прошел несколько метров и остановился. Если в лесу и было что-то интересное, то это скрывал сумрак. Деревья стали синевато-черными, кустарники окутала темная мгла, трава отличалась от камней только на ощупь. «Зачем меня понесло сюда?!» – удивился Александр. Вечерняя прогулка в одиночестве, среди дикой природы, уже не прельщала его, но упрямство гнало вперед.
Как и следовало ожидать, он заблудился. Тьма сгустилась, словно плотный туман. Ночь вступила в свои права. Воздух стал холодным и влажным, будто после дождя. Звуки, периодически раздававшиеся вокруг, не пугали, но и не вызывали радости. Желание полюбоваться местной флорой и фауной исчезло.
Внезапно сквозь шелест листвы и пение птиц пробилась мелодия. Кто-то играл на флейте. Александр устремился на этот звук, и ощутил запах дыма. «Костер!» – понял он и ускорил шаг. Вскоре появилась поляна с костром и людьми. Флейта уже не звучала. Темноволосая девушка танцевала под бубен. Яркая тонкая юбка кружилась в такт движениям. Длинные локоны, рассыпавшиеся по плечам и спине, извивались, как змеи. Александр заворожено наблюдал за ней. Ночная танцовщица казалась ему нереальным, чудесным существом иного мира. Он даже готов был поверить в легенды о лесных духах, нимфах и феях.
Девушка каким-то непонятным образом заметила его или почувствовала присутствие постороннего человека. Она резко остановилась и указала рукой в ту сторону, где скрывался Александр. Несколько мужчин ринулись к нему. Пытаться бежать было глупо, рискованно и стыдно.
Оказавшись под прицелом винтовок и автоматов, Александр разочарованно вздохнул. Грубая проза жизни разрушила прекрасную, сказочную иллюзию. В каждом взрослом человеке живет наивный ребенок, мечтающий попасть в сказку хотя бы на несколько секунд. Сосновский никогда не считал себя романтиком, но в тот момент ему стало обидно. Александр вдруг вспомнил хрупкий полевой цветок, безжалостно сорванный кем-то, брошенный на дорогу и растоптанный. Тогда ему было пять лет, и его ошеломила человеческая жестокость. Теперь он чувствовал нечто подобное, только мертвый цветок находился не на дороге, а в его душе.
Свет фонаря ударил в глаза.
– Алекс?! – донесся изумленный возглас Энрике. – Как ты сюда попал?!
– Сбежал из госпиталя и заблудился, – признался Сосновский.
Его слова рассмешили мужчин. Они убрали оружие.
– Новичок? – спросил кто-то.
– Он пока еще кандидат, – пояснил Энрике.
Девушка тоже приблизилась к Александру и с интересом взглянула на него.
– Это Алекс! Тот самый, о котором я рассказывал тебе, – произнес Энрике по-испански, обращаясь к девушке.
– Не бойся! Он болен и едва держится на ногах, – добавил незнакомый мужской голос.
– Тот, кто способен меня напугать, еще не родился! – заявила девушка.
Вернувшись на поляну, она продолжила прерванный танец, который уже не воспринимался как загадочный и сверхъестественный.
Энрике привел Александра к огню. Люди, сидящие возле костра, охотно приняли гостя в свою компанию, угостили жареным мясом и ароматным горячим чаем.
– Кто играл на флейте? – поинтересовался Александр после окончания танца.
– Энрике! – мужчина среднего возраста, похожий на индейца, обнажил белоснежные зубы в улыбке. – Он сам сделал ее, когда скучал в тюрьме во время испытания. Мелодия разносилась по всему поселку. Флейта понравилась даже Сагу. Он слушал ее и смеялся радостно, словно ребенок. А когда Энрике привели к палачу, то Саг не прикоснулся к нему. Он отказался пытать Энрике. Клаус ругался, а Зюд простил Сага и объявил, что Энрике успешно прошел испытание. Из-за флейты Энрике попал в «Гамму».
Танцовщица подошла к костру.
– Что тебя привело сюда, Алекс?
– Любопытство и музыка.
– Я имею в виду не поляну, а общество, которое может принять тебя или отвергнуть.
– Об обществе я ничего не знал до того, как попал в плен.
– А я – случайная гостья, не рискнувшая стать кандидаткой. Меня зовут Лаура.
Энрике улыбался, не сводя с девушки восхищенных глаз. Лаура тоже бросала неравнодушные взгляды в его сторону.
– Членам общества запрещено ходить в лес, потому что это нейтральная зона, – сообщил Энрике. – Мы должны находиться только на своей территории.
