- Мне пора идти.
- Вы ведь нам поможете, господин? – он умоляюще сложил руки, - вы первый человек за последние три года, кого боятся местные стражи, мы видели, как они смотрели вам в след.
- Для этого мы и прибыли сюда, - не поворачиваясь, пробормотал я и направился в сторону гостиницы. Шум позади был направлен к ящику, на котором я оставил деньги, так что сегодня они явно лягут спать не голодными.
Дорогу обратно я нашёл быстро, хотя иногда чувствовал на себе чужие взгляды, но видимо копьё в моих руках служило достаточным аргументом, чтобы нападений нам меня не было и я спокойно дошёл до постоялого двора. Войдя внутрь я тут же удостоился заинтересованных взглядов паладинов, которые к этому времени спокойно ужинали, обсуждая прошедший день. Так что не подавая вида, я сел на свободное место и присоеденился к их трапезе. Увидев меня, хозяин тут же шикнул на слуг и вскоре на стол стала прибывать ещё еда и вино.
- Что-то узнал? – наливая мне из кувшина холодной воды, тихо поинтересовался граф.
- Так заметно? – хмыкнул я, благодаря его за помощь.
- Нет, просто ты молчишь, а это явный повод задуматься, - ответил мне паладин громко, отклоняясь от меня, когда слуга подошёл ближе.
Все засмеялись от шутки, вот только глаза у графа остались серьёзными. Поев и попив, но без особой пьянки, мы поднялись к ним в комнату. Поманив всех рукой, сесть ближе ко мне, я быстро пересказал услышанное от детворы.
- Дело принимает серьёзный оборот, - нахмурился граф, - сможем ли мы вшестером отбиться от тридцати человек стражи и неизвестно сколько ещё участвующих в этом горожан?
- Не думаю, что жители будут защищать тех, кто их запугал, - я с сомнение покачал головой, - хотя полной уверенности конечно нет, вы можете быть правы граф и в деле могут быть замешаны не только стражи и городская управа.
- Можно не предпринимать ничего и вернуться позже с подкреплением? – спросил один из паладинов.
- Если мы просто уедем сейчас, авторитет Ордена пострадает, а мелкие жулики, которые насмехаются нам в спину, подумают, что могут запугать паладинов силой, - граф отрицательно покачал головой, - к тому же, после того, что мы узнали, нам будет тяжело общаться с врущими нам в глаза людьми. Я точно не могу сдерживаться.
- Дети могли вас обмануть виконт? - неожиданно спросил он меня, после минуты раздумий.
- Они были очень грязны и так худы, что не думаю, что можно было взять простого ребёнка из семьи и заставить его голодать, - я с сомнением покачал головой, слабо себе это представляя, - да и зачем им такое выдумывать? Какую они выгоду с этого поимеют?
Граф снова замолчал, видимо прикидывая варианты.
- Тогда у нас всего один вариант, - тихо сказал он, - ночью захватываем казарму, тех кто будет сопротивляться мы убьём, те кто сдаться привлечём к наведению порядка.
- А если они тоже причастны к грабежам? – поинтересовался я.
- Если наведём порядок, сможем устроить суд, горожане сами вынесут по ним решение, - граф не колебался ни секунды, чтобы ответить, - так что проверяйся вооружение друзья, спать нам сегодня не придётся.
***
Хотя я не спал, лишь дремал, всё время быв на чеку, но первое прикосновение к плечу пропустил, открыв глаза, когда до меня дотронулись ещё раз. Граф стоял рядом и приложил палец к губам. Так что стараясь не шуметь я поднялся, увидев, что все были в сборе и меня разбудили последним. Без лишнего шума мы спустились по лестнице и зашли в конюшню, где одели сбрую на лошадей и повесили на них пучки соломы, которые взяли тут же.
Я не понимал зачем они нам, пока мы не подъехали к городской управе, а точнее казармам. Граф велел подпереть дверь, а также разложить солому вокруг деревянного барака и когда всё было выполнено, поджёг их. Солома и сухое дерево строения, из-за стоявших тёплых дней, быстро приняли огонь и вскоре пламя стало разгораться всё ярче и ярче, охватывая казармы со всех сторон.
- А если там есть невиновные? – спросил я у паладина, на лице которого гуляли отблески пламени.
- Учётные книги главы города пропали прямо перед нашим прибытием, - ответил он мне, - также непонятно дорогое оружие и доспехи у большинства стражников, не говоря о том, что о их гулянках в местных трактирах ходят легенды. Так что и без рассказа детей, в городе много чего непонятного происходит, с ним же всё встало на свои места. Что касается тех, кто покрывают злодеяние против жителей королевства, то они виновны не чуть не меньше, чем те, кто эти злодеяния совершают.
Наш разговор прервали крики ужаса, которые раздались из запертой казармы, а дверь, подпёртая повозкой, которую паладины подогнали притык к ней, затряслась от ударов. В небольших окнах строения то и дело появлялись обезумевшие от страха лица, но огонь и жар быстро заставляли их отойти от единственных источников воздуха. Вскоре здание окуталось огнём и дымом, так ярко озаряя ночное небо, что из соседних домов стали слышаться крики: - «Пожар! Горим!».
Люди в чём были выбегали на улицу и наталкивались на молчаливых паладинов, которые стояли и смотрели, как заживо сгорает городская стража. Они тут же разворачивались и уходили домой, не спрашивая о причине пожара, она и так была понятна.
Ветер был слабый, но огонь вскоре перекинулся на здание управы, которая стояла рядом с казармами. Я обеспокоенно посмотрел на графа, но тот пожал плечами.
- Если город сгорит дотла, значит на то есть Божья справедливость.
У меня волосы зашевелились на голове от таких слов, так что я бросился по ближайшим домам и стал требовать всех выйти, чтобы начать тушение. Люди неохотно открывали двери и то только когда я почти выбивал их из петель, и забирая вёдра и лопаты, стали стягиваться на пожар. Тушить казармы паладины нам не дали, так что все силы я и местные кинули на то, чтобы огонь с управы не перекинулся на соседние жилые дома, хоть и стоявшие поодаль от неё. Всю ночь я как ужаленный в одно место бегал и организовывал спасательные работы, поскольку чем ближе к утру было время, тем больше просыпалось населения и выходило на улицы, и тем больше помощников у меня было, все прекрасно осознавали, что будет, если огонь перекинется на их дома, всё сгорит квартал за кварталом.
За беготнёй и суетой я краем глаза увидел несколько сцен, которые резанули меня своей жестокостью. Появившегося на площади главу города паладины молча скрутили и кинули в пылающие угли казармы, на виду у всех, его крики до сих пор стояли у меня в ушах, хотя кричал он и не долго. Этой же судьбы удостоились ещё несколько людей, на которых паладинам указали местные, понявшие наконец до конца, что происходит и почему горят казармы и управа. Причём глядя на паладинов, ещё вчера утверждавшие люди, что в городе всё хорошо, сейчас словно старались выгородить себя от всего, что творилось в их городе и сдавали направо и налево всех, кто участвовал в ограблении купцов и продажи членов их семей в рабство. Дело дошло до того, что люди сами притаскивали и кидали в огонь торговцев-скупщиков краденного или тех стражников, которые ночевали не в казарме. Паладины смотрели, но и не вмешивались. Только под утро, когда людей понесло и начались разборки между соседями, за все старые обиды, граф прилюдно зарубил двух крикунов и сначала жители хотели кинуться на инквизиторов, чтобы и их кинуть в огонь, как они делали это всю ночь, вот только пятёрка воинов применила оружие сразу и жестоко, что толпа сразу отхлынула от них, оставив на земле пять бездыханных тел.
