– Значит, она последовала за вами в театр, и начались несчастья. Вы знаете, где она сейчас?
– Конечно. Все это время она находится здесь, и я лицезрею ее во время каждого спектакля.
– Кто она такая?
– А вы как думаете? Та самая хористка, с которой вы провели ночь.
У Мэя отвисла челюсть.
– Бетти Трэммел?
– Элисса. Элиссабетта. Бетти. Понимаете? Она старше и опытнее, чем кажется. Что мне было делать – сказать Елене, чтобы та ее не нанимала, поскольку она моя жена?
– Она не только ваша жена, она убийца, – ответил Мэй, ужаснувшись тому, как плохо разбирается в людях.
– Она следовала за Миносом и в состоянии аффекта сбросила его с дороги. Она не собиралась его убивать. И не думаю, чтобы она причинила вред кому-либо в этом театре. – Ренальда кисло улыбнулся. – Хоть и разбила несколько сердец. Воображаю, как она веселилась, соблазнив парня, который мог ее арестовать.
– Где она сейчас?
– За кулисами, наверное, ждет своего выхода. Она прирожденная актриса, что, я уверен, вы заметили. – Андреас Ренальда сжал руками шины, чтобы не потерять равновесия. – Храни меня боже от козней разъяренных женщин.
56
Предсказание гибели
Если Джон мыслил сейчас, как Артур, то верно было и обратное.
Брайант раскручивал более логичную цепочку доказательств. «Забудь про мифологию, – сказал он себе. – Не сбивайся на интриги семьи Ренальда. Междоусобица – отвлекающий маневр. Начни сначала, нащупай новый след. Как интерпретировал бы факты, – спросил он себя, – разумный, методичный человек вроде Джона Мэя?»
После унижения, пережитого в доме Ренальды, юный детектив тщательно пересмотрел свою стратегию. Сидя на своей любимой скамейке у реки, дабы быть поближе к образу своей невесты, вооружившись авторучкой из голубого хрусталя, подаренной сержантом Фортрайт в день его двадцатидвухлетия, он набрасывал характерные черты жертв в «Паласе».
Среди прочих сразу выделилось одно имя. Одним из двух ключевых факторов наверняка была Джен Петрович. Филлис, ее соседка по квартире, сказала Мэю, что Петрович хотела распрощаться с шоу, поскольку не справлялась с ролью. Через два дня она пропала.
Другой ключ к загадке лежал в том факте, что, как ни уповай на совпадения и судьбу, все смерти копировали мифологический сюжет, столь чтившийся семьей Ренальда. Отсюда следовало, что убийца не только осведомлен о его прошлом, но также пытается сфокусировать на нем внимание следствия. Но почему? Чтобы отомстить за проявленное неуважение? Возможно. А может быть, и ради чистого удобства? Преступник самым решительным образом настроен на убийства и вполне логично отводит от себя подозрение, впутывая невинного человека.
Брайант поднял голову и посмотрел на течение мутной бурой реки, направляющей свои воды в открытое море, легкий ветерок ерошил его челку. Не сбросить со счетов еще двух возможностей. Либо тот человек, которого он ищет, изучил подноготную Ренальды по газетам, а, судя по словам магната, это не составляло большого труда, либо сам Ренальда ему открылся. Из чего следует, что тот, кому он доверился, некий близкий ему человек, задействованный в постановке.
Соседка Петрович сказала, что Джен обманным путем устроилась на работу и не справилась с ней. Положим, она использовала убийства, чтобы исчезнуть? Это идеально подходит под мифологические верования Ренальды: подобным образом поступила бы едва ли не каждая хористка, без труда разыграв собственное похищение. Но в спешке допустила ошибку, не оставив своему «похитителю» шанса проникнуть в квартиру. Двери были заперты изнутри, и соседи видели лишь, как сама Петрович входила и выходила из дома.
Брайант осторожно стряхнул чернила с кончика пера и прочертил в своем блокноте ряд соединительных линий. Петрович желала прервать контракт. Ее коллеги, актеры, таинственным образом умирали, и она воспользовалась этим обстоятельством, чтобы исчезнуть, освободиться от контракта, условия которого ей были не под силу. Понятно, она не могла обеспечить наличие трупа, разве что несколько капель крови, и для большей достоверности вымазала стену алым лаком для ногтей. Остальное было просто. Если в кармане ни гроша и нет желания быть обнаруженной, то – Брайант был уверен – разыскать такого человека практически невозможно. Шла война, и казалось, все куда-то перемещаются.
Брайант размышлял над пустой клеткой своей диаграммы. Кто был в курсе проблемы Петрович и подсказал ей решение? Кто поведал ей о музах Андреаса Ренальды и объяснил, как обыграть свое исчезновение?
Это должен был быть тот самый человек, которому магнат доверился. Тот, кто связал их воедино. Брайант уставился на знак вопроса, поставленный в блокноте, и задумчиво почесал небритую щеку.
Больше всего его озадачивало то, для чего кому-то понадобилось впутываться в это дело. Почему им было выгодно обставить все таким образом, словно на Петрович тоже напал призрак «Паласа»?
Он допускал, что в архиве его запер убийца, но именно в этот момент на сцене убили Валери Марчмонт. Каким образом преступник умудрился одновременно находиться в двух местах?
Недостающие звенья головоломки сошлись в одной точке. Фотография статуи в архиве. Навес над восточным фасадом здания. Причина, по которой совершенные убийства выглядели несчастными случаями.
Актеры, проклятые лицедеи, скрывающие свои секреты под масками.
Ему лгали, то и дело лгали. Он был молод и нетерпелив, опьянен и введен в заблуждение легендой знаменитой семьи, и все потому, что ее история так точно соответствовала сюжетным линиям оперетты.
У Брайанта вырвался стон, когда наконец ему открылась истина. Нечто более простое, более очевидное, маячившее перед ним всю прошлую неделю. Ему позарез нужно было вернуться в театр, проверить краску на двери другого служебного выхода – двери, которую в целях соблюдения правил безопасности должен был вскрыть помощник Стэна Лоу.
До поднятия занавеса на вечернем представлении «Орфея» в понедельник оставался ровно час. Почти двадцать минут он потратил на поиск работающего телефона в Олдуиче, а затем стал второпях дозваниваться до того, кто мог ему помочь. В конце концов Брайант дозвонился женщине, которая, вероятнее всего, еще больше усложнила ему задачу.
– Это кто? – воскликнула Мэгги Эрмитедж, практикующая белая ведьма и член-учредитель ковена в Кэмден-Тауне.
– А куда я попал? – громко спросил себя самого Брайант.
– Ты что, дурак, не в курсе? – еще громче закричала она. – Если это Тревор Бэннистер из Колдунов Саутуоркского Моста, то я уже говорила, мы не нуждаемся в ваших вызовах с юга Лондона, спасибо. Пяти шиллингов за очищение духа не хватит даже на такси. Я не подтираю чужие сопли меньше чем за семь с половиной.
– Мэгти, извини, наверное, я набрал номер машинально…
В течение двух последних дней Брайант пребывал в компании спиритистки. Он ощущал потребность побыть вдали от людей, участвовавших в расследовании, а его домовладелица ежедневно общалась с сержантом Фортрайт.
