– Удалось бы, ага, если бы один из людей Медведя не стал бить в колокола! Хорошо, что он вспомнил! – проворчал генерал ГБ, принимая верхнюю одежду жены. Женщина есть женщина – надела всё лучшее сразу! С другой стороны, им, бабам, не позавидуешь! Это нам – напялил мундир и ордена, готов! При параде. Что, Вишниной тоже ордена надевать? Тем паче что они – насквозь секретные.
– Да, за железками мы как-то совсем упустили их подлые махинации. Ловко они задумали – наши дуболомы к стенке ставят умеренных социалистов свободных взглядов в странах Восточной Европы, мы вынуждены там давить, проводить новые выборы, приводить к власти «правильных» коммунистов. И вся Европа нас дружно ненавидит. А мы, надрывая пупки, кормим эти местечковые «компартии» (Именно так и произошло на рубеже 40-х – 50-х годов. – Прим, авт.) Нет! Пусть идёт как идёт!
Отец уже давно поухаживал за матерью, теперь ставит на стол свою коллекцию бутылок. У каждой – история. И она сегодня будет рассказана. Но позже.
– Свято место пусто не бывает, – кивает головой мама-Медведица, принимая кофе из рук отца. Подсадил он и её на кофе. – Место наше в Европе займут американцы.
– Вот пусть мадьярские дармоеды их и ненавидят! – Отец злится. – Нам своих проблем хватает. Свою страну надо поднимать, а не заниматься экспортом коммунизма. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих, как сказал великий классик. Пусть сами свои государства строят. У нас полстраны ещё соломой крыто. Гля, в космос выходим! Как всегда – голова в космосе, хвост – в средневековье! У нас не во все населённые пункты электричество проведено. Информационную сеть тянем, а электричество не везде! Зачем нам Европа? Ладно, пендосам понятно – им пограбить. Мы-то так не сможем! Не сможем грабить. Будем им, неразумным, жизнь обустраивать. Отстроим им всё – они под НАТО и лягут. Со всей выстроенной нами инфраструктурой! А по нашим мостам и дорогам – пендосские танки побегут. Пусть лучше сразу.
– Союзники – нужны, – бурчит Вишнин, разглядывая этикетки.
– Гитлеру они сильно помогли? Нет? А нам они зачем? Разве как буфер безопасности. Надо ровные и партнёрские отношения строить. Взаимовыгодные. Без вмешательства в их внутренние дела.
– Так не получится, – не соглашается Вишнин.
– Без явного вмешательства. Не надо к власти приводить наших ставленников. Не, не так! Надо помогать нашим друзьям в их продвижении к власти, но не делать всё за них. И помогать – сильно негласно. И вот шпионские игры – очень даже надо! Особенно – вычищать наши подворья от чужого мусора. Не давать противнику влиять на самостоятельность наших соседей. Смотри, сейчас Франция и Скандинавия пытаются вести свою игру. Ни нашим, ни вашим. И что? А и пусть! А вот напугай мы их сменой режимов в наших окрестных огородах – под наглосаксов и лягут.
Отец уже не в мундире. В честь застолья часть Баси висит на стене. На отце только нижняя часть, без которой он – инвалид. А к белым глазам все привыкли. Ведут себя они зряче. Он тоже в домашнем. Вишнин почему-то даже мундир не снимает.
– Не надо их кормить, – продолжает отец. – Надо им хвалиться нашей богатой жизнью. Нашими достижениями. Жизнью наших людей. Я этих цыганят знаю! И не только парадным подъездом похваляться, а и жизнью глубинки. Это же наш народ! Это же мы! Если наши люди, выезжая в Европы, будут нос воротить от всего иностранного, никакой враг нам не страшен! Никакая идеологическая диверсия не прокатит! А Европы все эти сами захотят за нами тянуться. Для этого тут надо жизнь обустроить.
– Пока Хозяин жив, так и будет.
– Сплюнь, на куй!
– Витя! Дети!
– Эти дети – фронтовые, гвардейские. На трёх языках тебя обложат! Да, дети?
– Я им «Богатырей» включил, не до нас им, – заглянул в кухонную дверь Миша. – Бать, а что это за клавиша «Мрак» появилась в меню выбора терминала? Это то, что я думаю?
– Ага! Полное самоуничтожение данных и железа.
– Вот как? – удивилась Кузьмина. – Даже так? И как скоро она понадобится?
Миша увидел, как напрягся Вишнин. В животе Миши опять заворочался северный полярный зверёк, как всегда почуявший своего сородича, что любит подкрасться незаметно.
– Я не знаю, – легкомысленно отмахнулся всесильный Медведь изуродованной шрамами ладонью, – но функция «Мрак» везде введена. По команде «Мрак» уничтожаются все личные данные. Ты не знала?
Отец смотрит в глаза матери. Конечно не знала. И Миша не знал. Так, надо позвонить.
– Федя, что за «Мрак»?
– О, Мыша! Здорово ещё раз! Кино помнишь? Антон Городецкий, Горсвет? Как он там: «Всем выйти из сумрака», – помнишь? Классное кино. Так вот, то же, но реверс. А кино надо вместе пересмотреть. А то, боюсь, у Бати руки не дойдут.
Всё, Миха, меня девчата ждут. Да, не ищи меня! Я хочу по волнам сёрфануться. А Батя план поставил. Пока, говорит, не выполнишь, фиг тебе, а не волны и пляж. Так что времени у меня мало, а работы – много! Бегают, тут, прелестями трясут! Бывай!
Озадаченный Миша сложил трубку и убрал в карман на автомате. Офигеть! Перед дядей Фёдором Батя тоже условие поставил – двое детей. Что-то затевается! А почему Федя в теме, а Миша – нет? Он ощутил укол ревности, но тут же улыбнулся – никакого заговора против Маугли нет, просто Федя – гений. Сам сложил два и два. Любопытно, он двоих будет делать – последовательно или параллельно? В этом смысле дядя Федя абсолютно неразборчив и всеяден. Да и девки к нему липнут, как мухи на мёд.
За столом уже забыта тема экспорта революций. Обсуждается, уже многие годы, с самой Победы, спорное решение о демилитаризации Союза. Фактическом разоружении. Говорит Вишнин:
– Вот показали мы «Дракона». А их – только сотня! И всё! Производство – законсервировано.
– Ну, так и законсервировано! – отвечает отец. – Идёт производство. Нам мощности эти терять нельзя. А то как французы решат заказать «драконов»!
– Один танк в месяц… – качает головой Вишнин, внезапно до него доходит: – Французы – «драконов»?
– А что? – удивился притворно отец.
– Наш секретный танк? Это всё одно что напрямую англичанам или ЦРУ продавать.
– Да, ладно! Танкоград сделают им вариант предыдущей версии. Той, что без электроники и стабилизаторов. Всю активную защиту – снять, вместо динамической – пустышки. Или – новогодние хлопушки. И корпус – из обычной брони, как у «Тарана». Нам всё одно надо этот вариант разрабатывать. На случай массовой войны. А Уралвагонзаводу отдать морозовский танк. Для такой же массовой переделки. Массово-экспортной.
Вишнин сидел как молнией ударенный. Смотрел на отца, как на врага народа. Обе женщины – тоже. Будучи женами именно этих мужей, они прекрасно знали, о чём идёт речь.
– Витя, сегодня не первое апреля, – тихо сказал Вишнин.
– Коля, или мы их сажаем на очень дорогой наркотик наших передовых оружейных разработок, или они делают – своё. У французов там получаются неплохие лёгкие танки. А вот по тяжам у них полный швах! А желание – имеется. И потенциальная возможность. И самим построить, и на стороне купить. Не купят у нас – проспонсируют разработку нового американского танка. Большого, тяжёлого, напичканного электроникой бегемота. Коль, копирование заведомо устаревшего типа техники – тупиковый путь. Пока они наши, совковые, стандарты приспособят к своим лягушачьим, пока наладят, да – тупо, пока разберутся, что мы наворотили, этот «Дракон» будет что «Тигр-2» – никому не нужный раритет. Объясни мне, валенку, в чём принципиальная разница между распродажей направо и налево, да ещё и в долг безвозвратный, Т-43 и «таранов», и продажей недо-«драконов» и недо-«оплотов»? Всё упростить, оставить только внешнюю схожесть? А? Мы тогда тысячи танков раздали всем кому не попадя. Коллапсировали всё мировое танкостроение. Никому танки не нужны до сих пор. У всех на вооружении стоят наши Т-43, «тараны» и амерские лёгкие танки. Никто не покупает новые. Ни американские, ни европейские. Не нужны!
