А уж нарушать приказы Фомича… Не такой Жорка идиот. Во-вторых, странно и то, что он этот номер отколол у дяди Сандро. Дядя Сандро – человек старого закала и живет по старым традициям… за что, кстати, лично я его очень уважаю. По его жизненным правилам получается, что Жорка не на шутку обидел его гостей – у него все не клиенты общепита, а гости. Можно сказать, в его ломе обидел, за его столом. Не любит такого дядя Сандро. А потому его духан – самое тихое и безопасное место на всем, пожалуй, побережье. Родни у него, как у всякого абхаза, немерено. Есть целая куча внучатых племянников и прочих молодых крепких родственников, каковые, шевельни дядя Сандро пальцем, с Жорки семь шкур спустят и голым в Африку пустят. Что он прекрасно понимает. И все равно полез… Пожалел его дядя Сандро. Правила у него такие: на первый раз – словесное увещевание, а если не подействует и случится второй раз – тут уж целый взвод племянников из Абхазии примчится, благо недалеко… Ничего не понимаю…
– А касаемо второго случая? – спросил Лаврик.
– Те же непонятки, – сказал дядя Гоша. – Что за коллекционер эротики за такой? В жизни не слышал ни о каком коллекционере… хотя, конечно, я не Господь, не всеведущ и не вездесущ, что-то мог упустить, тем более что оно из разряда безобидных, а такое меня не интересует…
Лаврик сказал:
– А ты не допускаешь, что Фомич…
– Костя, ты помнишь, что товарищ Сталин сказал насчет возможности?
– Ага, – сказал Лаврик. – «Возможно ли это? Конечно, возможно, раз оно не исключено».
– Вот именно. Умел все же Виссарионыч изрекать чеканно… Что там у Фомича происходит за закрытыми дверями, знать не могу. Никаких штучек я ему не всаживал, поскольку не имею такого приказа. В разработку мы его никогда не брали, потому что это не наше дело, тут пускай смежники трудятся. Может, и впрямь составляет фотоальбом своих фемин. В принципе, не извращение и уж тем более деяние, не предусмотренное Уголовным кодексом. Мало ли народу этим балуется? Если чисто для себя и не хвастать друзьям под водочку – что такого?
Мазур ухмыльнулся про себя. Именно такая привычка была у записного бабника Генки Лымаря – составлять фотоальбом своих подружек. Некоторые соглашались, некоторые нет. Все об этом альбоме слышали, но никто не видел – Генка мужик правильный. Да и у Мазура, что греха таить, лежала в ящике комода фотография Анечки на пляже, в грациозной позе, в бикини – вот только верх отсутствовал. Глухое было местечко, безлюдное, пивка дернули, решили пошалить…
– Однако! – дядя Гоша поднял палец. – Если бы у Фомича было такое хобби, он бы попросту сам подрядил Маэстро. Есть у нас такой фотограф. Эротику в том числе снимает, и красиво. Фотохудожник, можно сказать.
– Знаю, – сказал Мазур. – У Жорки на стене висят три его работы. В самом деле, фотохудожник.
– А то, – сказал дядя Гриша. – Это у нас он под статьей ходит, а вот за бугром его фото на трех выставках призы брали – в Вене, в Варшаве и даже в Париже – правда, не первые, но все равно. Еще и потому есть негласное указание к нему не цепляться: сегодня его тронешь, а завтра вражьи радиоголоса обязательно начнут орать, как в Советском Союзе по идиотским поводам преследуют настоящих художников…
Он понизил голос.
– И хоть я терпеть ненавижу вражьи радиоголоса, рубите мне голову, но в данном конкретном случае они бы были правы на все сто: ну какой из Маэстро изготовитель порнографии… Художник он, без дураков… Вообще, идиотство с этим у нас какое-то. У нас время есть на пару минут отвлечься?
– Да хоть на час, – сказал Лаврик. – Времени у нас – поварешкой хлебай…
– Ну тогда я сейчас свои мысли проиллюстрирую…
Он подошел к высокой, пол потолок, книжной полке, выдернул толстую серую книгу большого формата, недолго листал, потом положил перед ними на стол:
– Вот вам иллюстрация. Обратите внимание: «Детская энциклопедия», шестьдесят восьмой год, том «Искусство», раздел «Художественная фотография». Значит, в иных случаях можно?
Мазур прекрасно знал и эту энциклопедию, и этот снимок, впервые увиденный в шестнадцать лет. Но из вежливости промолчал. Действительно, подпись под снимком гласит: «Е. П. Кассин. Славянка. 1960-е годы. Художественная фотография». И комментарий самый уважительный: «Тип красивой славянки, гордой, сильной. Посмотрите, как удивительно точно и строго тональное решение портрета. Общая светлая тональность, легкие штрихи, очерчивающие пряди волос, линии шеи, складываются в нежный и гармоничный рисунок…» И, наконец, сам снимок: красивая блондинка с высокой прической по моде того времени. Плечи голые, снимок, конечно, обрезан повыше того места, где присутствует грудь (все же и впрямь детская энциклопедия), но взрослому мужику ясно: перед объективом красавица славянка предстала как минимум без лифчика…
* Кассин Евгений Павлович (1933–2014) – московский фотограф, фотокорреспондент ТАСС. Фото «Славянка» публиковалось во многих альбомах и было представлено на многочисленных выставках в СССР и за его пределами.
– Вот так, – сказал дядя Гоша. – Даже детям объясняли, что такое художественная фотография. Это потом дури прибавилось… В общем, возникни такая надобность, Фомич сам привез бы Маэстро, не стал бы посылать посредников типа мизерабля Жорки. В жизни он обходился в таких делах без посредников. Всегда, если ему приглянется женщина, на абордаж шел сам. По его характеру, посредники в таких делах унизительны.
– Логично и убедительно… – сказал Лаврик. – Вот только как мы это совместим с разговором на хате у Жорки? Там ведь открытым текстом вещалось про большого босса, решившего затащить Верочку в постель… И целую спецоперацию для этого разрабатывающего?
Дядя Гоша прищурился:
– А где звучало, что «большой босс» – это непременно Фомич? Никаких имен названо не было. И никаких деталей, позволяющих думать, что речь идет о Фомиче.
– Но Жорка-то на него работает? – сказал Лаврик.
– На него-то на него… Но вот все это совершенно не в стиле Фомича. Полная нестыковка. В конце концов, этот сучий потрох мог взяться подкалымить на стороне. Втихомолку, чтобы Фомич не узнал и задницу не надрал. Есть у нас и такие деятели, что посылают своих холуев типа Жорки снимать приглянувшихся девочек. И даже не один. Совершенно другого плана людишки, нежели Фомич – наглое, зажравшееся от денег и вседозволенности быдло. Которому абсолютно все, в том числе и женщин, обслуга должна на дом привозить. Я с ходу фамилии три назову. Был четвертый, но вот как раз он два года назад сел. За такие именно художества. Цапнули его ребятки прямо на улице московскую студентку, привезли на усадьбу… Хозяин, как Жорка давеча перед вами, начал деньгами трясти. Девочка его послала очень далеко. Тогда он ее изнасиловал, скот, да еще пару фото сделал. Сунул пачку четвертных и велел отвезти назад. Вот только цеховичок был так себе, невысокого полета. А у девочки, оказалось, папа – генерал в очень высоком здании, откуда в любую погоду Сибирь видно, как на ладони. Мог бы дочке устроить курорт в десять раз роскошнее, но вот так ей захотелось – отдохнуть в тихой провинции типа нашей деревушки. Экзотики захотелось, вот и влетела… Короче, папка остервенел, как любой мужик на его месте. И цеховичок сел в сжатые сроки, и оба холуя, и даже мужик, который на усадебке был, что называется, прислугой за все. Хотя он только ворота машине открывал-закрывал и был совершенно не при делах – но все равно, сгоряча и его пустили как соучастника. Папа-генерал тут ни при чем – это наши местные со страху решили прогнуться и выложиться по полной… Вот такие дела. Скорее уж я поверю, что Жорка на стороне подрабатывает, чем тому, что это Фомич такие номера откалывает. Ну не похоже это на него, Костя! Поверь моему опыту.
