– Очень похоже, – сказал сквозь зубы Лаврик. – Хотя я этим странностям, что имели место быть, так и не отведу уголка в головоломке… Вопрос – что? Тут уж, вопреки старинной флотской традиции… – и он с намеком глянул на дядю Гошу.
– Ну, что… – после короткого молчания сказал дядя Гоша. – В то, что его хотят убрать, мне как-то не верится, такие штучки давным-давно уже не в ходу, есть неписаные правила поведения, сам знаешь, Кимович… И соблюдаются они, в общем, старательно, поскольку угол падения равен углу отражения… Похищение? Здесь ни за что не прокатит. Остается одно – вербовочный подход. Выбираем эту версию как наиболее вероятную?
– Выбираем, – сказал Лаврик после короткого раздумья. – Гена, ты про милую тетю Фаину привез что?
– Все, что было, – сказал Лымарь. – Милая тетушка, чего там… И ксивы прикрытия вам припер. «Мурки», конечно. И по махонькому стволику на человека. Правда, Дракон распорядился: и то, и другое с собой прихватывать в крайнем случае, когда что-то прояснится и потребуются конкретные действия.
– Нам бы и люди не помешали, хотя бы парочка, – сказал Лаврик. – Кто там знает, как события развернутся…
– Ну, Дракон-то подумал… С вечерним приедут двое, типажи, лично Драконом отобранные: классический курортный пижон и классическая красоточка не без ветра в голове, – Лымарь усмехнулся во все сорок четыре зуба. – Предусмотрено, кстати: в случае нужды красоточка выступит в роли моей курортной симпатии. Внедрять к нам собрались кого-то, говорите? Ну так мы к ним можем тоже, это нашенские игры. Ну, о чем мы еще не подумали?
Лаврик сказал уверенно:
– Нужно обдумать, как мягонько и незаметно держать Веру с Вадимом на глазах. По возможности. Мало ли что…
– Ну, тут я своими в случае чего подмогну, – веско сказал дядя Гоша. – Коли уж приказ – оказывать всякое содействие. – Он вздохнул, – Поскорее бы супостат на горизонте обозначился, что ли. Жорка на него не тянет, хотя посмотреть за ним не мешает – авось выведет на кого. Как-то легче и душевней работается, когда супостат на горизонте маячит, а не существует где-то в неизвестном отдалении…
– Золотые слова, – сказал Лаврик. – Хуже нет, когда супостат в тумане прячется… Ну что, повоюем, как три мушкетера? Я, понятное дело, коварный иезуит Арамис, Кирилл с его романтической натурой и проникновением в дом Алины под чужой личиной – д'Артаньян, тут и гадать нечего. Коля – Атос, ибо Змей, а значит – мудр. На Портоса есть разные кандидатуры. Дядя Гоша, как?
– Уволь, Костя, – сказал дядя Гоша решительно. – Стар я уже мушкетеров изображать. Да и в игре не участвую прямо – так, сижу в сторонке и при нужде вношу свои пять копеек…
– Ну, тогда Генка, – сказал Лаврик. – Справится… Вот кстати, Гена, пора подарки раздавать…
– Сей минут.
Лымарь поставил на стол глухо брякнувшую сумку, запустил туда руку. Сначала одну за другой стал извлекать классические «ксивы прикрытия» – удостоверения московского уголовного розыска (и отвлекают внимание от флота, и контора весьма авторитетная), раскрывая по очереди, клал перед новоявленным сыщиком. Потом вытащил пистолеты – четыре небольших, но надежных «Вальтера ППК» в кобурах, с первого взгляда видно опытному глазу, предназначенных для ношения на щиколотке. Самое лучшее решение для жаркого местечка, где все одеваются крайне легко, в любом другом месте под одеждой пистолет был бы слишком заметен – не брать же пример с пижона Жоры мирным ихтиологам?
Лымарь развел руками:
– Насчет вас, дядя Гоша, у меня инструкций не было…
– И правильно, – добродушно пробасил дядя Гоша. – Поискать недолго, свой струмент найдется. Чай, не нищие…
– Все это добро заховайте по сумкам подальше, – распорядился Лаврик. – До поры до времени…
Мазур спросил из осторожности:
– А тетя Фая, с ее-то бурной биографией, по сумкам шарить не полезет?
– Не полезет, – уверенно сказал Лаврик. – Я еще в первый лень на все торбы секретки поставил. Два дня держал – остались ненарушенные. Ничего странного: несмотря на бурную биографию, у тетеньки совершенно нет навыка шмонать вещички так, чтобы секретки не нарушить. Дела у нее в свое время были специфические… Ну что, идем прятать?
– Валяйте, – сказал дядя Гоша. – А потом я вам обещанную экскурсию устрою, раз уж выпало свободное время…
…Дядя Гоша остановил свой четырехдверный ухоженный «газик» на обочине метрах в трех от автострады и сказал:
– Как говорят хохлы наши разлюбезные, ось, бачите: слева – абсолютно ничего интересного по меркам здешних мест, справа – деньгоделательная машинка. Для тех денег, что текут мимо госказны.
Слева и в самом деле присутствовала привычная для здешних мест деталь пейзажа: шагавший над кромкой прибоя пограничный наряд – здесь, в местах, считавшихся погранзоной, картина столь же обычная, как в большом городе регулировщик на перекрестке. А справа, метрах в ста от машины, кипела большая стройка – будущий дом отдыха с каким-то красивым названием. Корпусов там, отсюда видно, планировалось не менее десятка – плюс всевозможные вспомогательные здания. Где-то успели возвести этажа по два, где-то даже четыре, голенастые краны плавно проносили по воздуху бетонные панели, где-то в больших котлованах ровняли дно бульдозеры, где-то еще в землю вгрызались экскаваторы, по широкой немощеной колее с автострады почти сплошным потоком катили цистерны-цементовозы, панелевозы, груженные чем-то грузовики, навстречу шел такой же густой поток разгрузившихся, там и сям на этажах колючим синим огнем посверкивала электросварка, время от времени подскакивали пропыленные газики начальства, повсюду суетилось множество строительного народа. Размах впечатлял.
– Неплохое хозяйство у вашего Фомича, – сказал Мазур.
Дядя Гоша хмыкнул:
– Это, Кирилл, только махонький кусочек хозяйства, а вообще объектов у него чертова уйма.
– А деньгоделательная машинка где конкретно? – поинтересовался Лаврик.
– А везде, – дядя Гоша широким жестом обвел панораму стройки. – Нет конкретного места, это тебе не золотой рудник, это, может, и выгоднее. На золотишко еще напасть надо, а тут, куда ни ткни, денежка. Значит, краткая лекция на тему темной стороны строительного дела.
Начинаем с земляных работ, то бишь с котлована – поскольку это самое простое и надежное место отстригать денежку. Поясняю технологию. Дается техническое задание: выкопать котлован на три метра пятнадцать сантиметров – ну, цифирь условная, реальная нам и ни к чему. Котлован выкапывается глубиной ровнешенько в три метра. Благо на устойчивость здания это не повлияет – тут народ грамотный, считать умеют и прекрасно знают, сколько можно отщипнуть без ущерба для техники безопасности. К тому же никто и не заметит. Экскаваторщики, бульдозеристы и прочий рядовой народ в чертежи никогда не заглядывают, не их это дело. Их дело – выкопать, на сколько сказали. Те, кто чертежи по обязанности читает и указывает, на сколько копать, понимают, что к чему – хотя и не всегда, – но тут уж есть средства глазки замазать… Как и тем, кто составляет отчеты, где котлован значится глубиной именно что в три пятнадцать. И деньги государство платит за три пятнадцать. За три – пошли в дело, за пятнадцать – пошли по карманам. Пятнадцать сантиметров – величинка небольшая, но, если прикинуть площадь котлована, учесть, что на объекте котлованов изрядно, да вспомнить, что объект не один… Помаленьку собирается очень вкусная денежка – даже учитывая, что для пользы дела надо в долю брать не одного и не двух. Правда, все по субординации: кому пятерка, кому – сотня. Далее. Бетон выделяется, конечно же, из расчета на три пятнадцать – и пятнадцать идут в экономию. Это тоже, учитывая размах строек, деньги приличные. Далее. Можно заузить бетонные панели – ненамного, совсем на чуть-чуть. Экономия бетона. Вновь учитывая размах… Можно заузить оконные проемы – совсем на чуть-чуть. Экономия стекла и дерева. Учитывая размах… Это если вкратце. А есть еще немало способов «экономии» на других участках, с другими материалами. Ну, вы приблизительно поняли размах? Все эти цеховики наши, вся эта сраная Система по сравнению с этой деньгоделательной машинкой – щенки гунявые, щипачи трамвайные… Впечатляет?
