– Не буду спорить, это действительно моя работа, но давайте для начала по-настоящему познакомимся. Я – полковник Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооружённых сил России Пётр Бобров, а как мне к вам теперь обращаться, позвольте полюбопытствовать?
– Вот даже как… Ничего не скажешь, красиво проведённая операция, только это уже не имеет какого-либо значения, человеческие миры непременно падут под натиском наших армии и флота. Вы уже при всём желании ничего с этим не сделаете. Судьба людей предрешена, быть вам нашими рабами, такова воля верховного Терга! – С разгорающимся фанатичным огнём в глазах подменыш попытался подняться на ноги, но силовые путы не дали выполнить желаемое.
– Ну, мы ещё посмотрим, кто кого… – ухмыляясь, ответил Бобёр на эту реплику и для того, чтобы нанести противнику дестабилизирующий удар, с издевательской усмешкой достал полученную в лаборатории папку и, открыв её, стал вслух зачитывать список фамилий, под которыми скрывались подменыши. Не дойдя даже до середины списка, полковник стал свидетелем того, как лицо его оппонента сначала покраснело и покрылось испариной, а затем резко побледнело, но больше всего полковника поразило, как затравленно забегали глаза лжеадмирала. Внешне не выказывая своего удовлетворения, полковник захлопнул папку и, отложив её в сторону, нейтральным тоном произнес:
– Могу продолжить озвучивать фамилии ваших агентов, но думаю, и этого вполне достаточно, чтобы сделать определённые выводы. В общем, мы многое знаем о вас и вашей деятельности, меня только один вопрос интересует. Кто такой Шеф?
– Вам этого никогда не узнать! – истерично заорал пленник, вновь задёргавшись в кресле.
– Ну, почему же не узнать? Он безвылазно находится на Новом Вашингтоне, а конкретно в районе делового Сити в здании биржи, и я даже знаю, на каком этаже располагается его кабинет, так что узнать, кто это такой, лишь вопрос времени, – проговорил Бобёр, пребывая в прекрасном расположении духа.
Не выдержав нервного напряжения, агент иной расы закатил глаза и, негромко хрюкнув, потерял сознание.
– М-да-а… не ожидал я такой комедии, – с удивлением рассматривая агента, протянул Бобёр и, повернувшись в сторону своих подчинённых, замер.
Три пары глаз скрестились на его персоне, и в этих взглядах читалось нечто для него непонятное. Несколько мгновений полковник пытался разобрать, что заставило его подчинённых впасть в ступор, но в конечном итоге перестал ломать себе голову и чуть охрипшим голосом задал первый пришедший на ум вопрос:
– Что это вы на меня так уставились?
Первым взял себя в руки адмирал Верещагин. Адмирал резко поднялся и, вытянувшись по стойке смирно, обратился к своему командиру:
– Товарищ полковник, разрешите задать вопрос?
– Вольно, адмирал, давайте обойдёмся без официального этикета. Присядьте и задавайте ваш вопрос. Обещаю ответить честно, если он не будет касаться особо секретных государственных тайн.
Флотоводец перекинулся задумчивым взглядом с военным комендантом и, присев на своё место, слегка откашлялся и поинтересовался:
– Товарищ полковник, формирование мощного военного флота есть спецоперация российской разведки?
– Можно сказать и так, хотя на самом деле это была лично моя инициатива, правда, негласно поддержанная на самом верху. Государство не потратило на это дело ни копейки бюджетных денег, но другой возможности тайно создать подготовленные армейские резервы не было. Слишком много высокопоставленных агентов иной расы действует на территории России, и они способны загубить любую инициативу, направленную на усиление её армии и флота. Слава богу, теперь мы владеем методикой выявления подменышей, да, кстати, необходимо всех на Надежде прогнать через анализы и выяснить, нет ли в нашей среде их агентов.
– Будет исполнено, товарищ полковник! – подскочив на месте, отчеканил военный комендант, подчёркнуто уважительно склонив голову перед своим командиром.
– Ладно, товарищи, пока оставим этот разговор. Мы его продолжим на заседании штаба, а сейчас я хотел бы пообщаться с так называемым Зурабовым. Быть может, он будет куда сговорчивее…
Вызванные надзиратели подхватили до сих пор не пришедшего в себя Смирнова и через некоторое время доставили для беседы следующего пленника. На этот раз разговор вообще не сложился. Рашид Зурабов рычал и плевался, как безумный, чередуя с проклятиями, адресуемыми в адрес всего человечества, но особую ненависть он демонстрировал в адрес Российского государства и его народа. Бобёр честно пытался наладить разговор, но это оказалось практически невозможным, поэтому он отдал команду отвести пленника обратно в камеру и привести следующего. Это был захваченный на Новой Тортуге Пабло Монтеро…
В отличие от первых двух пленников, губернатор пиратской республики, довольно быстро осознав, что о деятельности агентуры иной расы многое известно, поделился некоторой информацией, касающейся флота вторжения, но это было продиктовано не страхом, а абсолютной уверенностью, что человечество обречено. Бобёр не стал ему доказывать обратное, предпочитая внимательно слушать и вникать в детали принципов организации вражеского флота. Когда вражеский агент выдохся, его вернули обратно в камеру.
Поделившись друг с другом мнениями, полковник назначил время заседания штаба и, попрощавшись с Верещагиным и вновь вызвав матёрых надзирателей, потребовал привести в кабинет последнего пленника, но на этот раз полковник вежливо попросил всех покинуть кабинет. Этот разговор должен был пройти один на один без всяких свидетелей. Он надеялся перетянуть американского кадрового разведчика на свою сторону и воспользоваться его услугами в своих интересах, так как экспертиза однозначно показала, что он является человеком и к подменышам никакого отношения не имеет.
В ожидании, когда приведут пленника, Бобёр выставил на стол бутылку дорогого коллекционного коньяка и пару серебряных рюмок с чисто символической закуской в виде небольшой коробки конфет. Окинув критическим взглядом получившийся натюрморт, он уселся на стул и, скрестив руки на груди, посмотрел на дверь. В этот момент она отворилась, и в её проёме показался интересующий его человек.
– Ну, здравствуй, Жорик. Не ожидал меня здесь увидеть?
– Это ты?! – не веря своим глазам, воскликнул Дюваль и непроизвольно сделал шаг назад, но опытный надзиратель втолкнул его обратно в кабинет и, усадив в кресло, включил силовые путы, после чего, погрозив кулаком пленнику, удалился.
Бобёр без всякой неуместной ухмылки минуты три изучал сильно побледневшее лицо нервничающего Дюваля. Он не испытывал никакого морального удовлетворения от захвата американского кадрового разведчика, так как главная игра должна была состояться прямо сейчас, и на кону стояло его добровольное сотрудничество.
– Зачем ты меня и Монтеро захватил? – первым не выдержав гнетущей тишины, поинтересовался Дюваль, горько сожалея о своей ошибке.
– Давай для начала по-настоящему познакомимся, – предложил Бобёр, – я – Пётр Бобров, и это моё настоящее имя, а как тебя на самом деле величать?
