– А что здесь делает этот ребёнок? – Воронов недоумённо смотрит на меня. – Это – ваша прислуга?
– Нет, что вы. Девочку с братом взяли на казенный кошт, они теперь – воспитанники, образно говоря, – дети батальона. Она готовится к поступлению в гимназию, в свободное время помогает на кухне, причем абсолютно добровольно.
– Денис Анатольевич, давайте сразу договоримся обходиться без официоза, – Воронов немного выбит из колеи, но быстро берет себя в руки. – Я получил приказ отобрать для учебы десять нижних чинов и прибыть к вам… Но я не могу никак понять, чему мы можем здесь научиться. У нас – своя специфика, мы проходили обучение перед…
– Перед планировавшейся, но отменённой операцией по высадке десанта на Босфоре. Я ни в коей мере не посягаю на ваши флотские дела, но то, что касается войны на суше, тут мы можем кое в чём помочь вам. Сейчас я не буду долго и нудно испытывать ваше терпение, давайте сделаем так. Минут через пятнадцать выдвинемся на тактическое поле… – видя непонимание, объясняю более подробно: – Место, где мы отрабатываем отдельные виды боевых действий. Пройдем к стрельбищу, это недалеко… около мили по-вашему, по-флотски, где и посмотрим, на что способны представители Гвардейского экипажа. Единственная просьба – не хвататься чуть что за оружие. А пока попробуйте свежие булочки, наша Ганна специально старалась к вашему приезду.
– Ганна – это ваша кухарка? – лейтенант немного в смятении и рад сменить тему.
– Уже нет. Просто кухаркой она была еще с полгода назад. А сейчас руководит процессом приготовления пищи на весь батальон. Так сказать наш шеф-повар. На данный момент ей подчиняются все кашевары и прочая обслуга.
– Интересно посмотреть на женщину, командующую таким большим количеством мужиков, – Воронов, еще не решив, как себя вести, пытается шутить. – Наверное, бабища ого-го.
– Вовсе нет. Худенькая и невысокая девушка восемнадцати лет от роду.
– Но как же?..
– Дело в том, что мы гоняем наших солдат до седьмого пота. Но и пища у них должна быть калорийной и вкусной. И если выяснится, что она попросила сделать вот так, а кто-то сдуру её не послушался и это сказалось на качестве… Эти самые солдаты всегда докопаются до истины. До рукоприкладства, может быть, и не дойдёт, но виновникам будет ну оч-чень неуютно несколько дней… и ночей.
– Денис Анатольевич, вы меня заинтриговали! Такое ощущение, что я попал в другой мир!
Что, собственно, и требовалось. Подождите, ваше гвардейское благородие, это еще цветочки, ягодки мы с вами чуть позже увидим.
– Может быть, и другой мир. Но это каждый решает для себя… Павел Алексеевич, если вы готовы, пойдемте…
* * *
– Итак, боцман, ваша задача: отконвоировать двух важных пленных в условный штаб, находящийся вон в том направлении, – обращаюсь к фельдфебелю, обзывая его по-флотски с подачи Воронова. – Винтовки выданы всем, проверьте, чтобы были не заряжены. Еще не хватало дырок друг в друге понаделать.
– Коли их благородие господин лейтенант прикажет… – Мореман с тщательно замаскированной под тупую исполнительность наглостью смотрит на меня, типа у него свое начальство имеется.
– Павел Алексеевич, прошу вас распорядиться.
– Федоркин, выполнять команды господина штабс-капитана!
– В роли пленных будем мы с господином лейтенантом, – продолжаю, переждав клацание затворов. – Порядок построения – как считаете нужным. Идём вот по этой тропинке. Предупреждаю, враг не дремлет и во время движения возможны разные неожиданности. Готовы?.. Действуйте!..
Будущие морпехи берут нас в кольцо, и мы, не торопясь, шагаем к рощице, через которую надо пройти, чтобы попасть на стрельбище. Когда втягиваемся в редколесье, народ начинает водить стволами из стороны в сторону, безуспешно пытаясь обнаружить противника между чахлыми березками. Оно и понятно, моряки к простору привычны…
– Денис Анатольевич, я смотрю у вас в роте германское оружие…
– Да, причем каждая винтовка – личный трофей её хозяина. У нас существует обычай, ритуал посвящения, что ли… Пока солдат сам не сходит на ту сторону и не добудет себе оружие, убив при этом германца, он не считается проходящим службу в батальоне. Естественно, всё делается под присмотром и со страховкой товарищей.
– Так что, все ваши солдаты до последнего?.. – Воронов не может скрыть своего удивления.
– Да, все. Недавно вот прислали телефониста. Вроде штабная должность, но наравне со всеми сходил и добыл себе карабин…
Лейтенант неверяще смотрит на меня, а мы тем временем вываливаемся таким плотненьким стадом на небольшую полянку. Вот сейчас пойдет потеха!.. Проходим еще несколько метров, коротко чирикаю «Атаку». Сугробы на поляне вдруг взрываются комьями подтаявшего снега, белые фигуры моментально преодолевают несколько метров до опешившего «конвоя». Еще секунда-другая, и незадачливые охранники обездвижены. Пара, шедшая впереди, успевает среагировать и замахнуться прикладами. Потом получается как в анекдоте про электрика на столбе – «когти в одну сторону, пассатижи – в другую». Все лежат, кто на удушении, кто на болевом. Гриня своего клиента красиво связал – руки заломал назад, винтовку между ними и спиной просунул и ремень морячку на лоб натянул, отогнув назад голову. И теперь гвардейцу ни встать, ни… ничего не сделать. Митяй ремень с противника снял, локти за спиной стянул и сверху веревочку петлей на шею привязывает. В общем, мастер-класс по высшему разряду!..
Оборачиваюсь к застывшему аки соляной столб Воронову:
– Вот как-то так… Разрешите представить, Павел Алексеевич, Первый отдельный батальон специального назначения в действии. Вам понравилось? Десять безоружных бойцов против конвоя в десять стволов… Командиры, освободить всех!.. В реальных условиях была бы куча трупов без единого выстрела. А потом тихонько бы ушли, оставив на пути отхода парочку взрывоопасных сюрпризов для преследователей… Отставить!..
Один из мореманов, видно, обидевшись на то, что его спеленали, как дитёнка, как только освободил шаловливые ручки, сразу решил прямым правым откорректировать улыбку Змеюки, который стоял рядышком. Егорка, подобно тореадору, элегантно ушел с линии удара и подсечкой отправил своего «быка» тормозить носом и передними копытами по снегу.
– Морозов, прекратить!! – лейтенант с секундным опозданием дублирует команду, затем пытается отстоять честь мундира. – Но все произошло так внезапно, мои матросы были к этому не готовы! Так никто не воюет!
– Павел Алексеевич, все вокруг считают, что времена благородных рыцарей давно прошли. Хоть я и не согласен с этим, мы так воюем уже почти год, и колбасники это в достаточной степени оценили. Последний раз во время Нарочанской операции.
– Постойте! – Воронова вдруг осеняет. – Вы – Гуров-Томский!.. Господи, как я сразу не сообразил!.. Наслышан о ваших подвигах, Денис Анатольевич!
– Ну, всё мне одному приписывать не надо, без них я бы там ничего не сделал, – киваю на своих бойцов. – Однако идемте дальше, нас, наверное, уже заждались…
