– Детективное?
– Не совсем. Они оказывают информационные услуги, – объяснила Травкина. – У них какой-то особый метод. Но результаты хорошие.
– Уже есть новости?
– Пока нет. Но я надеюсь…
Она вытерла слезы и начала разливать чай в чашки. Антон сунул в рот конфету и принялся жевать. Учительница о чем-то задумалась.
– Вот вы педагог, – повернулась к ней Травкина. – Скажите, что происходит с нашими детьми? Почему они с ума сходят? Сыты, одеты, обуты… у всех телефоны дорогущие, многих в гимназию на машинах привозят, как господ. Казалось бы, учись, радуйся жизни. Так нет! Наркоту им подавай, с крыш сигают, на электричках висят… От жиру, что ли, бесятся? Когда мы росли, ничего такого и близко не было! У человека идея должна быть, цель, смысл. А нынешние дети отравлены Интернетом…
– Вы часто говорили с сыном по душам?
– Да он меня слушать не хочет! – вздохнула Травкина. – Я для него не авторитет. А кто – авторитет? Вы? Директор гимназии? Может, местный депутат?
Антон прыснул со смеху, спохватился, подвинул к себе чашку с чаем и сделал серьезный вид.
– К сожалению, сейчас молодежь поклоняется опасным кумирам, – заметила Александра Лиджиевна. – Родители целыми днями заняты, детей воспитывают улица и Сеть. Подростки легко попадаются на крючки опасных аферистов.
– С нами тоже не панькались, – возразила Травкина. – Но я по кривой дорожке не пошла. И все мои сверстники при деле… Правда, кое-кто спился, отрицать не буду. А нынче просто моральный упадок среди школьников! Чем они увлекаются? Пирсинг, татуировки, сигареты, пиво, музыка, хоть уши затыкай. Ради дурацкого селфи готовы башку себе расшибить! А эти кошмарные онлайн-игры со смертью?.. Что заставляет детей убивать себя?
Учительница сама ломала голову над этими вопросами. Педагогика и психология оказались бессильны перед натиском виртуального зла. Интернет стал ящиком Пандоры, который закрыть уже невозможно. Как уберечь ребенка от всех этих «кураторов» и иже с ними? Запреты, которые легко обойти, только усугубляют проблему.
– У вас есть дети? – осведомилась Травкина.
– Пока нет…
– Тогда вам меня не понять.
– Ну почему же? Я люблю своих питомцев, их судьба мне не безразлична.
Антон жевал третью конфету, исподтишка любуясь учительницей. Вкус шоколада казался ему вкусом ее губ. Таким же сладким, с запахом ванили и фруктового наполнителя. Он еще никого не целовал со страстью. Чмокал девчонок на вечеринках из любопытства. Но ничего особенного при этом не чувствовал.
Мелодичная трель заставила Травкину вскочить и прижать телефон к уху.
– Что?.. Что?.. Нашелся?.. Господи… Я ваша должница… Где вы его подобрали?.. На Малой Дмитровке?.. Да… да… Я немедленно выезжаю… Привезете домой?.. Хорошо… Да… Жду, жду…
Она опустила руки и плюхнулась на стул. По ее лицу пробежала судорога, из глаз хлынули слезы.
– Нашелся!.. Сережка мой нашелся… живой и здоровый… Завтра в церковь пойду, свечку поставлю…
– Малая Дмитровка? – пробормотал Антон.
– Ты что-нибудь знаешь? – насторожилась Александра Лиджиевна.
– Нет.
– Нашелся… нашелся… – сквозь слезы повторяла Травкина. – Слава богу!.. Ну, я ему задам… устрою головомойку!.. Ишь, что учудил…
Мопс, который до этого безучастно лежал в углу, встрепенулся и завилял хвостом. Подбежал к столу клянчить печенье. Почуял, что жизнь налаживается.
– Я вам не советую закатывать сыну взбучку, – сказала учительница. – Это только усложнит ваши отношения.
– Да?.. Наверное, вы правы…
– Хорошо, что все благополучно закончилось, – с этими словами Александра Лиджиевна сделала Антону знак: мол, нам пора.
– Мы, пожалуй, пойдем?
– Спасибо вам за поддержку, – пробормотала Травкина, провожая их к двери. – Я обязательно зайду в гимназию… Надо что-то делать. Всем вместе! Принимать меры…
Во дворе весело светило солнышко. На клумбах распускались тюльпаны. С детской площадки доносились голоса ребятни. И не верилось, что под толщей земли на сотни метров тянутся мрачные сырые туннели, где может заблудиться и погибнуть человек…
– Помните, вы нам рассказывали про доходные дома, построенные на старых подвалах? – повернулся к учительнице Антон. – Кстати, на Большой и Малой Дмитровке.
– Помню, и что?
– Там в переулке находится финтес-клуб, куда я хожу…
Глава 8
Ксения Борисовна не сдержалась и отвесила сыну подзатыльник.
– Ты меня до инфаркта довести хочешь, придурок? Останешься без матери, тогда поймешь…
Она схватилась за сердце и побледнела. При виде Сережки вместо успокоения и радости Травкину охватила злость. Она гнет спину с утра до ночи, чтобы всем его обеспечить, а он, мерзавец, нервы ей треплет!
– Чего тебе не хватает? – простонала измученная ожиданием и тревогой женщина. – Почему не живется по-человечески? Ничего больше не придумал, кроме самоубийства?
– Я не собирался…
– А тебе и не надо. За тебя другие соберутся! У них уже капканы расставлены для таких лохов, как ты! Только и ждут, чтобы у молодых и здоровых ребят органы для трансплантации забрать.
– Органы? – оторопел Сережка. – Ты гонишь, мам?
– А зачем еще детей под землю заманивать?
– Никто меня не заманивал. Я сам не понял, как там оказался…
– Вот-вот! Не понял!
– Куратор не знал, куда я пойду, – оправдывался подросток. – Я место не называл. Это не требуется. Надо было только видео выложить…
– Все он знал… Он небось следил за тобой…
– Да ладно, мам, ничего со мной не случилось. Видишь, я живой?
– Иди в ванную, мойся, а вещи в стирку брось, – приказала она, с отвращением ощущая гнилостный запах, которым пропитался ее мальчик. – Фу! Ну и вонища от тебя! По канализации лазал, что ли?
– Не знаю… темно было.
– А если бы ты не выбрался наверх? Пошел бы на корм крысам?
– То на органы, то крысам… – буркнул Сережка, раздеваясь. – Я рад тебя слышать, ма…
Ксения кусала губы, чтобы не разразиться бранью. От пережитого ее трясло, зуб на зуб не попадал.
– Ремень по тебе плачет, ирод! Только поздно уже. Надо было тебя пороть, пока под стол пешком ходил…
Сережка молча сгреб грязную одежду и потопал в ванную. Зашумела вода. Мать опустилась в кресло и закрыла глаза. Перед ней промелькнула вся ее тяжелая, унылая жизнь. Она света белого не видела, погрязнув в трудах и заботах… и вот, чуть не потеряла единственного сына. Что она делала неправильно? Как упустила ребенка? Он ее ни во что не ставит… Дети нынче растут крученые, непонятные. Поди разберись, что им нужно! Ксения подошла к бару, плеснула себе коньяка в бокал и залпом выпила. Сережка дома, теперь можно расслабиться, забыться на время. Завтра наступит новый день и принесет новые вызовы…
