– Что ты наделала, Ру? – пробормотал он, оглядываясь по сторонам. – Ты хочешь, чтобы меня повесили?
Никто не видел схватки, никто не смог бы донести на него. Недавно приятель, у которого он поселился, ушел ловить рыбу и не вернулся. Его «нора» досталась Уильяму в безраздельное пользование. Почти всех крыс в подземелье он выловил и добывал себе пропитание тем, что таскал грузы в порту. Ему давали за работу немного крупы и вяленого мяса. Забравшись в руины, он варил на костре жидкую похлебку.
Но Ру невозможно было насытить похлебкой. Она жаждала свежей крови. Впитывая флюиды умирающих, Ру успокаивалась на несколько дней, а потом начинала донимать его.
– Я не знал, что ты такая, – признался он, поглаживая ее холодное стальное тело. – Но с тех пор, как в первый раз взял тебя в руки, я только и думал о тебе. Между нами существует незримая связь. Должно быть, я полюбил тебя… Не как женщину, разумеется. Как незаменимую помощницу в бою!.. С тобой мне нечего опасаться за свою жизнь. Ты не дашь меня в обиду, верно?.. Ирландец Батлер был крепким и неутомимым, как бык; он легко одержал бы надо мной победу. Если бы не ты, Ру, лежать бы мне с раной в боку и гнить заживо, как другие. Ты спасла меня от ужасной участи. Благодаря тебе я не стал калекой и продолжаю жить. Теперь я твой должник! А долги надо платить.
Уильям решил, что тело убитого парня надо спрятать подальше от чужих глаз. Закапывать покойника в землю хлопотно и долго. Не лучше ли отправить труп туда, где он спокойно истлеет, не привлекая внимания?
В преисподнюю…
Глава 36
Антон с приятелем хмуро переглядывались. Травкин не выдержал первым и толкнул дружка локтем.
– Хватит болтать. Че ты прицепился к этой куртке?
– Потому что в ней ходит маньяк. Я его видел в туннеле.
– Надо было в полицию сообщить, – прошептал Травкин и покосился на дверь. – При чем тут Александра Лиджиевна? Она что, убийцу пойдет ловить?
Учительница вышла в кухню за горячим чаем. Гости от волнения все выпили, но не торопились уходить.
– Это Шубин. Она должна знать.
– Ну, ты и мудак! – Травкин покрутил пальцем у виска и добавил: – Чокнутый! Куртка – не доказательство.
Он наморщил лоб и задумался. До него дошло, что он был близок к смерти, как никогда.
– Тебе повезло, Серый, что маньяк тебя не заметил. А мог бы зарезать, как других.
Этот факт не укладывался в голове Травкина. Он хотел жить, несмотря ни на что. Неужели Антоха не боится умереть?
– Ты че, правда из окна хотел сигануть?
– Правда, – кивнул Антон. – Достало всё, такая тоска нахлынула…
– Тебе не страшно?
– В тот момент я ничего не чувствовал, кроме дыхания зверя…
– Какого зверя?
– Ты не поймешь.
– По-твоему, я недоумок? – обиделся Травкин. – Моя маман тоже так говорит. Но от тебя я не ожидал. Зачем было брать меня с собой, если…
– Я сам не понял, что на меня тогда накатило, – перебил Антон. – Помрачение ума. Ноги сами к окну понесли. Опомнился, когда отец меня за шкирку схватил.
– И че, ты реально собирался прыгать?
– Меня будто подталкивал кто-то… нашептывал на ухо: «Прыгай, Антон, покончи со всей этой хреновиной! Ты никому здесь не нужен…»
– Ты, случайно, дури не обкурился?
– Я дурь пробовал один раз, в прошлом году. Не пошло. С тех пор – ни-ни.
В гостиной пахло малиновым вареньем и духами. Вошла учительница с чайником и села на свое место.
– Что приуныли, ребята? Наполняйте чашки, берите печенье.
Она с трудом держала себя в руках, улыбалась через силу и угощала не в меру любопытных гимназистов. Они выложили все, что им известно? Или прячут козырный туз в рукаве?
– Я никому не говорил, что Шубин маньяк, – заявил Антон. – Только вам.
– Мы только вам сообщили, – кивнул Травкин, глядя куда-то в угол.
– Спасибо за доверие…
Аля не знала, как себя вести, чтобы не ухудшить свое положение. Ее обвинят при любом раскладе. Как пройти по тонкому льду и не провалиться? Что предпринять?.. Отправить подростков по домам и позвонить Шубину?.. Сообщить в полицию?.. А если ребята солгали? Нарочно?
– Вы отдаете себе отчет, что вмешиваетесь в опасное дело? – выдавила она.
– Мы пришли с вами посоветоваться, – упрямо вздернул подбородок Антон. – Как вы скажете, так мы и поступим. Заявлять, куда следует, или нет?
– Я… не могу решать за вас…
– Шубин может кого угодно убить. Ему теперь все равно, сколько еще на нем трупов будет.
Аля молчала, лихорадочно ища выход из сложившейся ситуации. Чай дымился в чашках, к которым никто не прикасался. Глаза Антона горели мрачным огнем, Травкин нервно кусал губы. В сущности, они еще дети… эти двое голенастых юношей. Безрассудные и отчаянные дети. Как бы там ни было, она за них отвечает.
– Есть игры, куда лучше не ввязываться.
– Не хотите его выдавать? – осклабился Антон. – Жалко стало?
– Прекрати так разговаривать со мной! – вспылила учительница.
– Ты че, Антоха? – смутился Травкин. – Остынь.
– Ладно, пошли отсюда… – с этими словами Антон встал из-за стола и направился к дверям.
– Ты куда? – крикнула ему вдогонку Аля.
– Домой. Я вас предупредил насчет Шубина, а вы как знаете. Он убийца! Если до утра не заявите на него в полицию, я сам это сделаю.
– Почему ты до сих пор не заявил?
– Я хотел убедиться, что мне не померещилось и куртка принадлежит ему.
Антон провоцировал учительницу, надеялся, что блеф подействует. Сейчас они с Травкиным уйдут, а она побежит к Шубину. И тем самым подтвердит его вину. Не может такого быть, чтобы она не догадывалась, чем он занимается.
– Ой, извините, мне тоже пора, – пробормотал Травкин, выскакивая вслед за Антоном из гостиной.
– Ты со мной, Серый? Или против меня?
– С тобой, с тобой… Подожди, я обуюсь.
Он сунул ноги в кроссовки и торопливо завязывал шнурки, когда в прихожую вышла Александра Лиджиевна с растерянным лицом.
– Что это значит, Антон? Что за шантаж?
– Я думал, вы меня понимаете…
– Нам менты вряд ли поверят, – заявил Травкин, выпрямляясь. – А вы типа взрослый человек, педагог. Вы обязаны это… сообщить в органы.
– Между прочим, я собственными глазами ничего не видела.
– Мы же вам все рассказали. Как на духу.
– Нельзя судить с чужих слов.
– Вы последнюю новость слышали? Неподалеку от фитнес-клуба опять труп нашли…
