— Имеется нечто покрепче колдовских печатей, — закончил я, не желая вдаваться в подробности о том, что же это. Может, клятва на крови, может, у дракона сердце в залог забирают, как в какой-то древней легенде, и держат в сейфе рядом с личным делом.
— Точно так. Но вернемся к нашим драконам, — сказал Ванеррейн. — Та молодежь поддержала притязания герцога и приняла его сторону. Что ж, вернуть их не удалось. Хорошо еще, они оказались достаточно разумны, чтобы не раскрывать истинной своей природы перед посторонними. Их экипажи знали, конечно, герцог с приближенными тоже, но и ему хватило ума держать это в тайне. Уж какими способами мы передавали им сведения, необходимые для того, чтобы с рождения связать юных драконов клятвами и обязательствами… Этого хватит на десять томов захватывающих историй, поэтому, с вашего позволения, я опущу подробности.
— Вот почему королевство, в сущности, не опасается герцогства… — пробормотал я, не слушая. — В случае серьезной угрозы в дело вступите вы с этим своим «могучим колдовством», и герцогу крышка. А пока… Войны тоже нужны, чтобы не засидеться, так? И чтобы показать молодежи, что такое настоящий бой?
— Именно. Вдобавок война часто оказывается движителем прогресса. И сокращает численность как людей, так и нашу. Переизбыток драконов тоже не нужен, — сказал он.
— Еще бы, их ведь кормить нужно!
— Именно. Поэтому мы решили, что для поддержания баланса герцогство подходит как нельзя лучше. Появится какая-то третья сторона, пятая, десятая — что ж, у нас есть планы на разные расклады… Но мы снова ушли в сторону, Рок!
— На то я и провожатый, чтобы водить окольными путями, — ухмыльнулся я. — Бывший, правда, но привычка-то — вторая натура!
— Вижу, — проворчал он. — Итак, вернемся к Фиоре, матери Кьярры. Как вы любезно отметили, наши наблюдатели ее благополучно проворонили, за что понесли соответствующее наказание. Бой за Баграни вы видели и мое чудесное спасение тоже, так?
Я кивнул. Перебивать не хотелось, но я все же спросил:
— Неужели вы собирались героически погибнуть?
— Нет, разумеется, — фыркнул Ванеррейн. — Я допускал, что противник может пойти на подобную уловку, и был к ней готов. Всего-то и нужно было подождать, пока он ослабнет окончательно, отцепить его от себя и пронырнуть подальше в море. Мы ведь хорошо плаваем, что, кстати, возвращает нас к китам и общим предкам.
— Теперь вы отвлеклись.
— Видимо, это заразно. Да, на худой конец, я мог превратиться в человека, выскользнуть из когтей этого смертника, а далее — как уже было сказано. Однако Фиора успела раньше. Какого ужаса она натерпелась…
— Да я сам чуть не поседел, когда увидел эту бойню!
— Не из-за сражения, — отмахнулся Ванеррейн. — Она боялась воды. Жила у моря, представьте себе, но никогда не улетала далеко от берега, охотилась только в скалах и в своих заповедных местах. И даже не знала, что мы отличные пловцы!
— Выросла где-то в засушливой местности, вот и все объяснение, — пожал я плечами.
— Наверно. Так или иначе, на этот раз она переборола страх и смогла окунуться…
— Очевидно, вы поразили ее в самое сердце.
— Вот вы смеетесь, Рок, — сказал он без улыбки, — а у нас такое случается. Увы, чаще всего без взаимности. В лучшем случае вторая сторона соглашается принять чувства первой, в худшем… увы. Сердце будет разбито.
Я, кажется, понял, к чему он клонит, но на этот раз перебивать не стал, а то мы заговорились, и Кьярра, наверно, уже замучилась летать под холодным дождем.
— Фиора выудила меня из моря и уволокла вот в эту самую пещеру, — продолжил Ванеррейн. — Признаюсь, когда я сообразил, кого вижу перед собой, то преувеличил серьезность своих ранений. Это было несложно.
— Нарывались на лечение? — спросил я не без намека.
— Конечно. Раз уж мне так подфартило, глупо было не воспользоваться возможностью и не узнать Фиору как можно ближе… во всех смыслах. Она тоже не слишком хорошо умела отсеивать те воспоминания и чувства, которые стоит показывать незнакомцу, поэтому я не остался внакладе. С другой стороны, — добавил он, — память о том, откуда она явилась, кто ее семья, так и не открылась, и я подозреваю, что Фиора заперла ее от себя самой и выбросила ключ.
— А потом? Что-то подсказывает мне, что вы должны были поступить с неучтенным диким драконом… без сантиментов. Фиора была слишком опасна, не так ли?
— Совершенно верно, — согласился Ванеррейн. — Она скверно ориентировалась в нашем мире, а любое неосторожное слово может повлечь за собой лавину событий. Противник давно пытался разузнать побольше о нашем «колдовстве», но, конечно, это ему не удавалось. А тут еще и лазейка на Баграни!..
— К слову о колдовстве и Баграни: не сомневаюсь, это с вашей подачи чародеев посадили пусть на длинную, но все-таки цепь.
— И в этом вы правы. Они полезны, но опасны, и тот случай оказался просто подарком судьбы для нас и королевства.
— Такие подарки обычно готовят сильно заранее и собственноручно.
— Рок, вы же сами все прекрасно понимаете, даже слишком хорошо для обывателя, так зачем же расспрашиваете? — сдержанно улыбнулся он. — И снова вернемся к Фиоре. Вы верно сказали: я должен был ее ликвидировать. От нее не было никакой пользы, разве что удалось бы выпытать, где скрывается ее родня… Выпытать в прямом смысле.
— Я догадался, — мрачно сказал я. — Но вы все-таки ее не убили и не передали вашим дознавателям. Почему?
— Потому что она спасла мне жизнь, а это накладывает определенные обязательства на обоих.
— Погодите, вы только что заявили, что не собирались погибать!
— Но она-то этого не знала, — произнес он. — Для нее все происходило взаправду. И я ничего не мог поделать: хоть убеждай, что я справился бы сам, хоть нет, — тому, что сильнее колдовства, это безразлично. Кстати, в вашем случае все намного хуже: вы действительно умирали. И не раз.
— А вот с этого момента поподробнее, пожалуйста, — попросил я.
— Я имею в виду, Кьярра по-настоящему спасла вам жизнь. Как минимум трижды.
— И я теперь обязан на ней жениться?
— Не обязаны, конечно. Но такую связь, пусть даже одностороннюю, разорвать невозможно. Это пожизненно, Рок, — обрадовал он, а я вспомнил ее «ни за что тебя не брошу!». — А учитывая то, что вы тоже спасли Кьярру, все запутывается еще сильнее.
— Полагаю, мне лучше принять это как должное и не лезть в дебри, — пробормотал я. — К этому мы еще вернемся, а пока скажите, что стало с Фиорой? Вы ее отпустили?
— Разумеется, нет! — фыркнул Ванеррейн. — Я долго убеждал ее отправиться со мной к людям, и мне это удалось. Она очень старалась, очень… Но затея провалилась.
— Почему? — Я почувствовал себя Кьяррой.
— Фиора была замкнутой и недоверчивой. О нет, мне она верила безоговорочно и готова была выполнять мои приказы, даже терпеть колдовскую печать — я вынужден был обезопаситься, — но не выказывала ни малейшего желания познакомиться с нашей нынешней жизнью, — ответил он с сожалением и досадой одновременно.
