– Дело привычки.
С быстротой кошки она обернулась и понеслась по мостику прочь. Для кого-то другого движущаяся цель могла бы представлять затруднение, но Клинт с шести лет учился стрелять по летящим предметам. Убрав стрелу с успокоительным, он повертел рычажок и подобрал четыре подходящих наконечника. Всего за несколько секунд он приладил первую стрелу и, когда она отправилась в полет, выпустил еще три одну за другой. Адамантиевые стрелы, снабженные мощными магнитными кончиками, прорвались сквозь плотно натянутый материал на запястьях и щиколотках девушки и, разведя ее руки и ноги в форме буквы Х, пришпилили ее к металлическим балкам.
– Ну что ж, ты пролил первую кровь, – сказала она, указав на порез, оставленный на запястье стрелой, порвавшей ее костюм.
– Я случайно. В конце концов, разгуляться было негде: ткани всего миллиметра два. – Клинт вытащил стрелу со снотворным. – Пока я не отпустил ее, может, расскажешь, что ты тут делаешь?
– Проверяю вашу систему защиты.
– Если ты хочешь меня убедить, что ЩИТ дал тебе задание сымитировать вторжение, не выйдет. Потому что такими делами тут занимаюсь я.
– Я знаю, а я проверяю тебя.
Клинт покачал головой.
– И ты знала, что из кабинета, в котором сидит больше пятидесяти человек, тебя замечу именно я?
Девушка улыбнулась.
– Конечно… Соколиный Глаз.
Клинт замер.
– Кто тебя прислал?
За прошедшие годы он обзавелся несколькими довольно сильными врагами как в криминальном мире, так и среди борцов с преступностью.
– Я сама пришла.
– Не верю.
– Честно. Если мне хочется перейти на чью-то сторону, сначала я должна убедиться, что это не сторона проигравших. – Она посмотрела на Клинта без тени стеснения.
– У тебя немного слышен акцент.
– Я говорю без акцента.
– Я же слышу. Дело не в произношении, скорее, слышно по ритму речи. Меня какое-то время учил акробатике русский, который в семь лет переехал в Штаты. Говорил без акцента, но, когда уставал, начинал говорить с другим ритмом.
– Неплохой у тебя слух.
Она улыбнулась, будто Клинт – ученик в ее классе и только что хорошо справился с контрольной. А как она улыбалась… Ради нее много мужчин, должно быть, решались на самые отчаянные глупости. А она, и глазом не моргнув, наверное, вонзала в них нож.
– Так откуда ты? ГРУ? Внешняя разведка?
– Раньше была в спецназе. Ключевое слово – была.
– Войска спецназначения? Те, что тайные операции проводят?
Девушка не ответила, и только теперь Клинт понял, что она с ним не шутит. Она думает, что делать дальше. На мгновение между ее бровями от раздумий появилась морщинка, и она нервно облизнула губы.
– Тебе можно доверять?
Впервые с момента встречи она сделала что-то неправильно. Он смотрел на девушку, явно демонстрируя настороженность и давая понять, как адски он устал от всех этих таинственных игр. Это была сознательная манипуляция, чтобы создать впечатление, что он на ее стороне.
– Я не знаю. А тебе доверять можно?
В ее глазах промелькнуло неожиданное выражение: девушка удивилась.
– Знаешь… – сказала она, отбросив притворную напряженность. – Я думаю, да.
«И вот ты сменила одну маску на другую», – подумал Клинт, а вслух сказал:
– Почему-то я сомневаюсь.
– Не стоит. Я тебе не враг. Видишь красную «Х» на плече? Смотри, что будет, если я вот так двину запястьем. – Клинт увидел иголку с каплей жидкости. – Тут нервно-паралитическое вещество. Хотела бы тебя убить – уже бы сделала.
Клинт удивленно хохотнул.
– А ты не из робких, рыжая.
– А я вот ожидала, что ты придумаешь что- нибудь пооригинальнее, – ответила она и провернула запястье, чтобы снова утопить иголку в браслете. – Это даже не мой натуральный цвет волос.
– Итак, – заговорил Клинт, выдергивая стрелы и освобождая девушку от пут. – Давай-ка ты представишься, а потом займемся твоим арестом, трибуналом и отправкой в тюрьму.
– Мое полное имя Наталья Романова, но друзья зовут меня Наташа. – Она протянула свою затянутую в перчатку изящную ручку для рукопожатия.
– Сними сначала.
– Что, прости?
– Браслет. И перчатку.
Наташа подняла брови, но все же стянула с себя браслет и черную неопреновую перчатку. Положила их на пол.
– Видишь, никаких хитростей. Твоя очередь.
Клинт снял перчатку для стрельбы из лука и, секунду поколебавшись, пожал руку иноагента. Вниз по его спине сбежал разряд тока, но Клинта это разве что отвлекло на секунду.
– Ну и что будешь делать дальше, Ната? Уговоришь меня тебя отпустить?
– Может быть, – сказала она с насмешкой. – Только вот твоя подружка вряд ли согласится.
Наташа кивнула в сторону Джессики Дрю, которая стояла под мостиком и целилась ей в сердце.
Глава вторая
– ПОТЯНЕШЬСЯ за пушкой – пристрелю, – предупредила Джессика, крепко сжимая в руках наведенную на цель полуавтоматическую винтовку, наведенную на Наташу. Не сводя с нее глаз, она добавила: – Клинт, придурок, ты хоть знаешь, кого держишь за руку? Когда ты ушел, я проверила в системе распознавания лиц.
Клинт крепче сжал руку Наташи, чтобы она не вырвалась.
– Ой, мамочка, ты всегда проверяешь, как у меня дела.
– Дурак, – сказала Джессика, а потом проговорила еще что-то. Похоже было на вполне беглый русский.
– Вот «дурак» я понял, а дальше нет, – признался Клинт. Слово было ему знакомо со времен, когда он учился акробатике: так называл его русский тренер после неудачного приземления.
– Позволь перевести, – вызвалась помочь Наташа. – Она сказала, что, если я тебе что-нибудь сделаю, я за это поплачусь.
Эта опека начинала раздражать.
– Джессика, у меня все было под контролем.
Джессика отрицательно помотала головой, не сводя взгляд с Наташи.
– Клинт, это Черная Вдова. И она настолько завладела твоим вниманием, что ты меня даже не замечал, пока она не сказала.
Черная Вдова. А он тут выделывает трюки, как на показных учениях! Ходили слухи, что однажды во время диверсии Черная Вдова сожгла единственную больницу в глухой деревушке. Если хоть часть дошедших до него историй была правдой, ему очень повезло, что она не отравила его еще на лестнице.
– Ну что ж ты так удивляешься? – недоумевала Вдова. – Я же говорила, что со мной редко доходит до второго свидания.
