— Твою мать! Да они прут стеной. Они прут стеной, парни! Крошите их из лазеров, не взрывайте гранаты, не повредите корабль!
— Какой нахрен корабль? Не взорвем — нам хана! Мочи! Мочи!
— Дымовую! Кидай дымовую Чарли!
— Обходят, обходят! Что? Они нашли нас в засаде. Они видят сквозь стены! Повторя…
— Сэр, их слишком много. Второе место входа абордажа. Третье. Сэр, враги взяли нас на абордаж через пять мест стыковок!
Майзер слушал все сообщения с каменным выражением лица, а затем спросил. — У всех готовы истребители с протонными бомбами? Выпускайте. Удачи, парни.
Если нельзя остановить противника, то нужно забрать с собой как можно больше тварей. Этой, и только этой логике следовал контр-адмирал. Поэтому один из запасных планов включал в себя самоубийственную атаку лотусов и отвлекающий маневр со стороны «москитов». Так назывались в Корпусе истребители.
— Сэр, истребители вышли.
— Отлично. Всем командирам — доложить о продвижении противника.
— Сэр, они идут к ядру, как будто знают о наших намерениях, сэр!
— Даже здесь не получается сыграть как хочется. Недооценили мы тупоголовых лотусов. Ну что ж, парни, тогда делаем это. Минутная готовность.
Переборка на командный мостик начала подвергаться сначала ударам, а потом плавлению. Все, кто не был больше задействован в работе оборудования, схватили винтовки и приготовились дорого продать свои жизни, дав техникам эту минуту на выполнение подготовки.
— Первый готов. Ждем вашей команды.
— Второй готов.
— Третий готов.
— Контр-адмирал, «Великолепный» готов.
Дверь уже поддавалась, по металлу начали пробегать рыжие искры, которые становились все ярче и ярче. Через несколько секунд толстый слой металла просто расплавится как масло.
А Майзер смотрел на это и понимал, что, черт возьми, скорее всего у него все-таки есть шансы на то, что академия станет называться его именем.
— Давайте, парни, — больше не было сил на пафосные речи, просто пустота внутри.
Дверь рассыпалась и в помещение хлынули какие-то мелкие существа, лишь отдаленно смутно напоминающие лотусов. Переговорные устройства уже молчали. Экипаж стал отстреливаться как мог, но противника было много. Ближайшие к врагам солдаты падали на пол. Их тут же обступали лотусы и неизвестно что делали с ними. Но звук был похож на чавканье и хлюпанье.
Люди поддались панике, послышались крики.
Внезапно обзорный экран озарила ярчайшая вспышка света, затем вторая, третья, а потом улыбающийся Майзер, как в замедленной съемке, увидел, что одних за другими лотусов начинает пожирать движущееся по коридору пламя…
— 39 —
— Аааааааа! Они что…нас уже…видят? — закричал Кроу сквозь боль. — Твою…империю, Ропкин, они видят нас?
— Корабль перешел в режим подготовки к прыжку. Да, видят, — мрачно ответил умник.
— Пилот, сколько времени до прыжка? — спросил Джим, обеспокоенно глядя на друга. По всем законам боя именно Джим отвечал за оружие-перехватчик. Но когда по тебе лупит импульсная пушка, перехватить ее просто невозможно. Единственное спасение — щиты, за которые отвечал Кроу. И которые больно отзывались по его ногам, так как основные выстрелы попадали в корму Цезаря.
— Сэр, подготовка две минуты. Мы в опасной близости от имперцев. По всем законам жанра они должны были бы снять нас, мы у них как на ладони, но вся их мощность перенаправлена на двигатели. Что не помешает бы сделать и нам.
— Ты шутишь? — просто заорал Кроу, что сейчас было уже совсем не похоже на имперского майора. — Я же тогда просто сдохну, если по нам попадут.
— Или нет. Щиты будут неактивны. В принципе неактивны. Так как щитов не будет, основной удар придется…по корпусу, — умник покосился на пилота.
— Нет уж, давай я буду держать. Мы без нее, — Кроу кивнул на Мару. — И минуты не протянем. Снимайте лучше энергию с оружия, Джим.
— Ропкин, а мы можем избавиться от этой вашей технологии заумной? Ну, чтобы корабль стал обычным, — поинтересовался Джим.
— Можем, — быстро ответил умник, но сразу же поправился. — Можем, но…но тогда, ведь это останется действительно обычный корабль.
Джим и Кроу переглянулись, один кивнул другому.
— Делай, Ропкин, переживем, иначе мы тут все можем погибнуть.
— Одна минута до прыжка, сэр.
— Ропкин, вырубай к чертям!
— Идут ракеты, много ракет, сэр!
— Пилот, врубай автоматические турели защиты, ставь щиты! Ропкин, выруби уже.
Умник что-то сосредоточенно набирал на дисплее комма. Кроу приготовился терпеть боль, перенаправил все щиты в корму. Джим ловил взглядом летящие на корабль ракеты.
— Уровень энергии для разгона недостаточен, мне нужна энергия, сэр.
Джим вырубил еще две турели. Кроу ослабил щиты. На капитанском мостике что-то щелкнуло.
Раздался голос Ропкина. — Готово! Вы отключены от системы.
Почувствовалась небольшая, совсем небольшая вибрация корабля. Автоматика выжимала максимум из оставшихся турелей для того, чтобы сбить ракеты лотусов.
— Двадцать секунд до прыжка.
Яркая вспышка, озарившая космос. Кто-то взорвал ядерный реактор в корабле. Безумная, безумная идея. Но самая действенная, если ты уже мысленно попрощался с жизнью.
Вторая вспышка, третья, четвертая.
— Да они там что, самоубийц в экипаж набрали?
Отметки остатков изначальной имперской эскадры исчезали с карты системы, что говорило, что они достигли точки прыжка. Количество кораблей лотусов в районе взрывов серьезно уменьшилось.
— Десять секунд до прыжка. Все еще много ракет летит к нам.
Имперские корабли, находящиеся перед «Цезарем», прыгают один за другим в гиперпространство.
— Пять секунд до прыжка.
Если бы в космосе можно было слышать звуки, то все, вероятнее всего, ощутили бы захлебывающуюся стрельбу турелей.
— Четыре.
Корпус содрогается от первого взрыва, который приняли на себя щиты.
— Три.
В голове Джима нет никаких мыслей. Одно желание — выжить. Попасть хоть куда, но выжить. Подальше от войны и бойни.
— Два.
Кроу широко открыл глаза и глубоко дышит. Каждая жилка на его накачанной шее напряглась. Руки вцепились в подлокотники кресла железной хваткой.
— Один.
Корпус корабля содрогается от новых взрывов. Только бы выдержали щиты.
Внезапно все заканчивается. Тряска. Страх. Мгновенное ускорение, вжимающее тебя в спинку кресла, и также отпускающее через мгновение после выхода.
