— В сорок первом году в Варшаве была создана разведшкола «Абвера». В ней готовили разведчиков для подрывной деятельности во всех частях Советского Союза и даже Прибалтики. Начальником разведшколы был майор Моос, «Марвиц». Это была показательная школа по подготовке специалистов из числа бывших советских военнопленных. Агентура ездила в пересыльные лагеря для пленных и отбирала людей, готовых сотрудничать с Германией. В основном брали тех, кто давал ценные сведения, был репрессирован во времена Советской власти, и хорошо себя зарекомендовал в работе с немцами. Ценились не только офицеры, но и обычный рядовой состав, ярые противники сталинизма, предатели. С ними проводилась предварительная беседа, проверялись личные данные, связи, учёба, работа и насколько человек имел широкий кругозор и мог проявить себя в новом качестве. Учитывалась и физическая подготовка. Немцы к этому подходили со всем старанием и умением. Знали ещё тогда, что готовят людей не на один год работы. Вначале всех новичков прощупывала немецкая агентура, которую привозили под видом военнопленных в лагеря, и дальше уже всё происходило по написанному сценарию в «Абвере».
Ткачёв замолчал и закурил. Выпуская дым, в задумчивости смотрел в окно.
— Вы хотите меня направить в Варшаву? В разведшколу? Отвечу честно, не готов. Немцы не дураки, и сразу вычислят лазутчика.
— Брось, это ни к чему. Твоя задача будет гораздо проще. Придумал тоже, школа «Абвера». На чём я остановился? Ах да, агентурная сеть. Так вот, на каждого новичка составлялась анкета, подписка о добровольном сотрудничестве, снимали отпечатки пальцев и так далее. Особо ценных сотрудников с новыми псевдонимами, вместо настоящих фамилий, приводили к присяге на верность Третьему Рейху. Не мне тебе рассказывать, как немцы промывали людям мозги. Делать они это умели, и сразу вычисляли слабаков, людей не надёжных и готовых ради спасения своей шкуры вернуться и сдастся в плен уже Советскому командованию. Что было дальше с агентами «Абвера», знаешь?
— Знаю, читал, и не один раз. К стенке, без суда и следствия.
— Ну, это ты зря, следствие всё же проводили. Хотя… Кто проходил предварительную подготовку, имел перспективу в глазах новых хозяев, и направлялся в Варшаву. По нашим сведениям там находилось до трёхсот человек. И заметь, что школа работала на полную мощь, и поставляла агентов для работы регулярно, на протяжении ни одного года. Птенцы «Абвера» вылетали из родительского гнезда, словно танки и самолёты с конвейера. Сроки обучения у всех были разными. Например, диверсанты готовились до двух месяцев, радисты до полгода, для ближнего тыла, так называемый немцами расходный материал, до одного месяца. Приезжали из Берлина сотрудники германской разведки, и лично проверяли и процесс обучения, и уже готовых агентов. Школа размещалась возле железнодорожной станции Милосна, всего двадцать один километр от Варшавы. Имела даже номер своей полевой почты — 57219. Не устал?
— Пока нет, у меня впечатление, что вы недавно окончили курсы, по изучению исторических материалов. Даже запомнили номер полевой почты.
Усмехаясь, я беззаботно глазел на Ткачёва. Тому, безусловно, было приятно слышать мой, пусть и колкий немного, юмор.
— Работа такая, Миша, всё приходится изучать. Врага нужно знать в лицо, как любили повторять мои учителя.
— Экзамены не заставляют сдавать?
— Каждый день, поверь, это не шутка.
— Игорь Дмитриевич, Вы бы мне принесли этот материал на бумаге, и я бы самостоятельно ознакомился.
— На это нет времени. Я хочу, чтобы ты осознал не только ответственность при выполнении задания, но и понимал, насколько это важно сейчас, здесь, в мирное время.
— Пока не могу связать, если честно.
— Слушай дальше, немного осталось. В школе «Абвера» всем ученикам запрещалось выходить за пределы школы, и общаться с местным населением. Территория тщательно охранялась немцами. Методы работы «Абвера», когда один из агентов выступал как настоящий сотрудник советской разведки, второй вражеский агент, применяется и сейчас. Советский офицер, подставной, обязан был разоблачить шпиона, вывести на чистую воду. Шпион всячески, и любыми методами — отвести от себя подозрения и убедить противника, что тот ошибается, и перед ним сидит обычный русский человек. Даже заставляли писать сочинения всех агентов, о том, как они намерены бороться с Советской властью. Причём все разговаривали на русском языке, пели Советские песни, и в обиходе было слово — товарищ.
Немцы хвалили агентов за такое отношению к своей будущей работе и поощряли. После обучения агентуру переводили в специальный лагерь, где они получали документы, экипировку, оружие, шифры для работы радиостанций. Абверкоманды действовали на фронте в прифронтовой территории и добросовестно выполняли свою работу. Проводили конспирацию на месте, и даже по особым распоряжениям меняли имена агентов, от провала в рядах своей же агентуры, и состава школы в Варшаве. Ты понимаешь насколько немцы умело, и грамотно вели работу? Создавалась двойная, даже нет, тройная защита на случай провала агентуры и заброска в глубокий тыл, при непосредственном участии штаба «Валли» шла вплоть до окончания войны.
— Вы хотите сказать, что до сих пор есть люди, так или иначе связанные с «Абвером»? Но прошло столько лет…
Я смотрел на Ткачёва и не верил в то, что он сейчас скажет.
— Есть Михаил, есть. Ты прав. Теперь к основной сути твоего задания. Ты оказался не случайно в посёлке Рыбино. Как раз в тот момент, когда Советские войска перешли в наступление. К сожалению, первая фаза наступательной операции провалилась. Немцы стянули огромное количество танков и пехоты. Танковая рота капитана Пескова не смогла пробить брешь в линии обороны немцев, и была разбита. Тут, друг мой, и начинается самое интересное. По имеющимся сведениям в руки капитана Пескова случайно угодил портфель. Был подбит командный «Тигр», убиты офицеры. Один из них Георг Лифшиц, легендарная личность. Именно он должен был доставить портфель в «Верфольф», в ставку Гитлера близ Винницы. Штабные крысы из «Валли» хотели похвастаться перед Гитлером своей работой, и составили документы. Если помнишь, как раз в этот период войны Гитлер посещал «Вервольф».
— И что в портфеле?
Меня всё больше и больше интриговало задание, с которым явился Ткачёв.
— В портфеле список из двухсот человек. Имена, фамилии, конечные цели заданий на советской территории. Это лучшие агенты «Абвера». Были сведения, что портфель всё-таки оказался у советского командования, но потом исчез. И как не старалось НКВД, напасть на след и распутать клубок, увы, ничего не получилось.
— Если НКВД не смогло найти концы, то, как я сумею это сделать? Задача невыполнимая, уверяю Вас. Вы там не были, и даже понятия не имеете, что там творится. Это всё равно, что найти иголку в стоге сена.
— Не торопись с выводами.
Ткачёв вытащил из портфеля несколько фотографий и протянул мне. С чёрно-белых фото на меня смотрел молодой человек в военной форме. Перевернув фото, я прочитал. Песков. 1940 г.
