На Ангелине, приставленной к обоим в качестве сиделки и врача в одном комплекте, тоже были навешены охранные чары. И хоть Сэн понимал, помня о происшествии в шарту, что при желании тьма сейлин пробьет их и выпьет жизнь из молодой докторши, он был готов рискнуть этой женщиной в угоду своей цели. Впрочем, маг надеялся на лучшее. Просто потому, что белокурая землянка с поистине непробиваемым спокойствием ему была симпатична. А еще потому, что он надеялся использовать ее врачебные навыки, когда у Зои начнутся роды.
На фоне плохо поддающейся контролю компании, которую хозяину Неронга пришлось тащить за собой в свой город, Ангел Смерти, как прозвали ее коллеги, приятно радовала. Сэн пристально наблюдал за ней все эти дни, тестировал, изучал. Сидя рядом, общаясь или же тайно следя через зеркало. Этой практически незнакомой особе он планировал доверить свою свободу. Вернее, сейлин, от жизни которой эта самая свобода зависела. А потому за короткий срок должен был узнать о Гелле как можно больше.
Случайный и, казалось бы, ошибочный выбор стал на редкость удачным. Докторша, как и велел ей работодатель, пила каждые шесть часов бодрящий настой и делала глоток коары, что позволяло ей не спать сутками. Она много курила – не сигареты, которые закончились в первый же день их знакомства, а специально купленную для нее трубку, мало ела, ссылаясь на отсутствие аппетита, и все свободное от работы время читала.
Шелби, так удачно прихваченная Эваном из шарту Илин-Ули вместе с отравленными шипами и противоядием, позволяла Ангелине понимать не только язык Тайлаари, но и его письменность. Чем женщина и пользовалась, изучая принесенные Сэн книги, в то время как сам он изучал ее.
Спокойная, если не сказать замороженная, как по поведению, так и внешне. Умная, хладнокровная, ироничная и крайне педантичная. Иногда она разговаривала сама с собой, что казалось забавным ее незримому слушателю, но еще забавней было наблюдать, как эта обычно непробиваемая снегурочка шарахается от Тааса, утверждая, что у нее аллергия на шерсть. В остальном же Гелла четко следовала инструкциям и безукоризненно выполняла возложенные на нее обязанности.
Чего нельзя было сказать об остальных. После довольно продолжительного разговора по душам Эван стал относиться к Сэн менее агрессивно, хотя по-прежнему не доверял отцу. Но парень слишком сильно жаждал спасти Зою, чем и пользовался гай. Ийзэбичи тоже хотел ее спасти… только в отличие от поддающегося влиянию принца дракон почему-то рвался лечь рядом с девушкой и держать за руку до пробуждения или до смерти. Ну-ну. При этом оба новоявленных родственничка, несмотря на схожие цели, откровенно невзлюбили друг друга.
На то, чтобы отвлечь этих двоих от выяснения отношений и надежно изолировать от них зал с источником, ушло много сил и драгоценного времени. Оба претендента на благосклонность сейлин были отправлены в верхний город. Один, чтобы заниматься охраной Неронга от возможного (если не сказать вероятного) визита сильнейших, второй – чтобы решать вопросы горожан в то время, как наместник будет помогать Ангелине. Ырли же, получив право выбрать между сонным коконом с очередной мутацией и временным переселением во дворец, отправилась вслед за родственниками Светлоликого с явным намерением стать помощницей принца. Или помехой, судя по мрачной физиономии последнего.
В тщательно запечатанном чарами нижнем городе после того, как Сэн отправился в Бездну, остались только Гелла и Рыжий О, если не брать в расчет два полумертвых тела на каменной плите. Посланников магу, к его искреннему сожалению, пришлось забрать с собой. Загробный мир требовал полный комплект сущностей своих визитеров. А жаль… Возможность присматривать за Ангелом Смерти и ее пациентами, находясь одной ногой в Бездне, была бы очень кстати. Ведь когда именно они очнутся, Светлоликий не знал. Как не знал и то, когда очнется сам, потому что один-два часа в мире Красотки вполне могли обернуться годом в Неронге. Ну или парой минут, если повезет.
В Бездне…
Розовый, розовый, розовый… за последние полчаса я начала искренне ненавидеть этот цвет! Мне хотелось громить, рушить, ломать, лишь бы не осталось ни единой ленточки, ни одного цветочка в гламурной комнате, где меня оставила Красотка. Но черные руки-щупальца бессильно проходили сквозь предметы, не причиняя им никакого вреда, в то время как на помпезной кровати с нежно-розовым балдахином я могла сидеть и даже лежать. Но стоило потянуться к украшенному кружевом покрывалу с разрушительными целями, как пальцы вновь становились призрачными. Решив, что здесь все зачаровано от негативного воздействия, я повалилась на мягкую перину и прикрыла глаза. Вот только перед внутренним взором все равно стоял проклятый интерьер в вышеупомянутых тонах.
Розовый пушистый ковер, розовая люстра, обои в сердечках, шторы, даже полог на колыбельке розовый. Р-р-р… В этот «домик Барби» меня затолкала красноглазая псина после того, как я, отстав от экскурсовода и азора, что-то оживленно обсуждавших по дороге, нечаянно выпила световой деликатес с еще одного прозрачного ящика, вмурованного в каменную стену просторной пещеры. За стеклом там стояла девушка. Необычная, с острыми собачьими ушками, торчащими вверх, и с похожими на когти ногтями. Энергии жизни в ней не было, как и в том манекене, которого я приняла за Кир-Кули. Зато эта самая энергия была в мерцающих нитях, оплетавших ящик.
К сожалению для моего разыгравшегося аппетита, Красотка вовремя заметила мою пропажу и оттащила меня от вкусного света раньше, чем я успела поглотить его весь. Прорычала что-то типа «Нефиг жрать все подряд», на что я виновато промямлила, мол, и хотела бы не жрать, да не выходит, ибо контролю жажда практически не поддается. После чего получила сочувствующий взгляд и обещание «Все будет хорошо, Зоя», но когда именно оно будет, псина, естественно, не сообщила.
Зато отвела меня в розовые апартаменты, сопроводив свой поступок пожеланием отдохнуть и отвлечься от проблем, а заодно и к пеленкам-распашонкам начать привыкать. И только теперь до меня дошло, что эта ее забота на деле была банальной местью! Розовой такой, с сердечками и блестками.
Я открыла глаза и с ненавистью уставилась на пеленальный столик, увенчанный стопкой розовых ползунков, плюшевым мишкой в той же гамме и банкой с детской присыпкой. Представила, что у меня будет сын, и нервно хихикнула, когда воображение нарисовало зеленоволосого бутуза в ползунках нежно-розового цвета. Ха! А красивое сочетание, хоть и издевательское.
Снова посмотрела на медведя, вздохнула. Вероятно, именно на этом пушистике с заплаткой на пузе мне предстояло отрабатывать навыки материнства. По крайней мере, только эта мягкая игрушка с набором детского приданого была для меня осязаема при любых намерениях, ибо восстанавливалась раз за разом даже будучи разодранной на мелкие кусочки. Розовые! А-а-а!!! Если у меня родится дочка, носить она будет желтый!
Кира двухвостое чудовище утащило с собой, заявив, что ей надо сказать ему что-то важное. А я осталась медленно сходить с ума от одиночества и розовых звездочек в глазах. И почему этот вредный призрак предпочел общество Красотки, а не мое? Сидели бы тут вместе… медведя пеленали. Всяко разнообразие. А он ушел, бросил меня одну… Где справедливость?! Правда, уточнил предварительно у мирда, в безопасности ли я в этой комнате, и только потом согласился пойти с ней пообщаться. Все равно обидно! Знал же, что мне тут не по себе. Эх, все мужики козлы. Независимо от расы, вида, возраста и других факторов, казалось бы, должных вносить некое разнообразие в их стройные рогатые ряды.
