– И что там? Расскажи, а? – попросила ее, сложив ладони в молитвенном жесте.
– Зачем рассказывать, – хитро улыбнулась Кей-Кули, – я тебе покажу. – Протянув руки, она коснулась пальцами моих висков. – Закрой глаза и смотри, это будет интересное кино, сейлин.
О том, что слово «кино» звучит как-то инородно для Тайлаари в целом и для призрака, которому много-много лет, в частности, я толком подумать не успела, ибо перед внутренним взором замелькали картины с моим участием. Нет, со стороны я себя не видела, но на то, что происходило вокруг, смотрела собственными глазами.
Вот та проклятая пустошь с человеческими останками… Теперь я знаю, почему ее прозвали «кладбищем невест». Вернее, помню. Как помню и первую встречу с Кир-Кули, его раздражающий смех и оценивающий взгляд. И его ярко-голубые огненные шары, убившие угрожавших мне ящеров. Он тогда действительно спас мне жизнь, дав шанс добраться до скал. А дальше… снова туман, обрыв памяти.
Но спустя пару секунд я снова вспоминаю. На этот раз мы с ним в полумраке комнаты, вокруг нас странный ветер кружит светящиеся символы, я стою на кресле и смотрю на азора, он – на меня, и все вокруг пронизано ощущением волшебства и какой-то тревожной таинственности. Ритуал смешения кровей, он же Эо… теперь я помню и его.
Следующей ожившей картинкой из моего прошлого была наша с Кир-Кули тренировка. Блеск металла, музыка и белый зал с пушистым ковром. Его направляющие движения, короткие пояснения и… нежные объятия, волнующие кровь не хуже звона кинжалов. И почему-то безумно хочется все это повторить. Мне ведь надо учиться самообороне, правда?
– Уф, тяжело, – выдохнули рядом, вырвав меня из хоровода долгожданных воспоминаний. Открыв глаза, я уставилась на Кей-Кули, которая уже успела убрать руки от моей головы и теперь сидела, скрестив их на груди. Выглядела она, надо отметить, куда бледнее, нежели до эксперимента с моей памятью. – Я показала тебе то, что лежало на самой поверхности. Еще немного, и ты сама бы все вспомнила.
Я медленно кивнула, соглашаясь. Немного подумала и спросила:
– А про Сэн или Ийзэбичи там, на поверхности, совсем ничего нет?
Призрачная девушка наморщила лоб, пристально вглядываясь в меня, будто могла таким образом прочесть мое прошлое. А может, и могла, потому что в следующий момент она радостно воскликнула:
– Есть! Давай покажу. – И снова прижала пальцы к моим вискам.
Светящийся деспот с кучей световых спецэффектов мало походил как на Ашенсэн, так и на дракона. Наверное, поэтому я, не поднимая сомкнутых век, тихо поинтересовалась, а кто это вообще такой? На что получила уверенный ответ:
– Отец древних, твоих детей, гай Светлоликий.
– А как же Сэн? – От неожиданности даже глаз приоткрыла. Неужели меня опять обманули? Один брат врал, что жених, второй – что папа наших общих отпрысков… А что они братья, это правда? Или тоже байка для моих доверчивых ушей?
– Сэн? – Кей задумалась, затем потерла мне виски, приказала перестать подглядывать и… вскрыла глубокое, по ее словам, воспоминание, до которого сама бы я доходила долго. Зато после него больше не было сомнений в том, что Ашенсэн и «мистер Лампочка» – одно лицо. Лицо, которое очень хотелось расцарапать. А заодно прищемить дверью хвост милашке Таасу и выщипать все перья вездесущему Каасу.
– Ну что за гады, а? – вздохнула я, вновь прокручивая в голове тот памятный разговор на озере, где меня и моих будущих детей нагло делили Кир-Кули и вышедший на свободу хозяин Неронга. Как они стояли напротив друг друга, как торговались, договаривались, заключали сделку. А я смотрела в глаза Сэн – золотые вместо зеленых – и отчетливо понимала, что меня обманули. Гай Светлоликий оказался фальшивкой, всего лишь одним из ликов хитроумного наместника. А может, наоборот?..
– Все мужики гады, – согласно кивнула девушка, ставшая вновь похожей на полупрозрачную тень, – но некоторых гадов мы прощаем и любим. – Она многозначительно мне подмигнула. Я сделала вид, что намек не поняла. – Ладно, Зоя, – вздохнула Кей, – уже рассвет скоро, тебе пора просыпаться. Не говори никому обо мне, ладно? Во всяком случае, пока, – сказала она и, похлопав меня на прощание по плечу, растаяла.
Как растаял и силуэт ее туманного коня, и плывущие по небу облака… да и само небо тоже! Я снова оказалась одна в кромешной тьме, из которой вырвалась так же стремительно, как и погрузилась. Открыла глаза и, обнаружив сидящего в кресле аше-ара, тихо поинтересовалась:
– А что ты здесь делаешь, Кир?
И почему сердце так гулко ухнуло, а голос охрип к концу фразы? Не иначе как со сна.
– Проснулась, айка? С добрым утром!
Посмотрев на меня, мужчина чуть улыбнулся. Он выглядел каким-то помятым, потрепанным, будто не спал всю ночь, а пил. И я бы даже решила, что так оно и было, судя по количеству поглощаемой им сейчас воды, но аше-аровская регенерация вряд ли сохранила бы следы ночной гулянки. Или все же сохранила? Налив себе в бокал еще воды, блондин сделал очередной глоток, после чего пояснил:
– Вообще-то я не просто так зашел. Хотел предупредить, что Сэн с Ийзэбичи, вероятно, сегодня нас покинут. Так что, если тебе что-нибудь понадобится, не ищи их, а обращайся сразу ко мне. Ну или к Лей-Кули, если нужен будет совет девчонки.
Свалить, значит, решили. Оба. Что ж, может, оно и к лучшему. Во всяком случае, до тех пор, пока моя память не перестанет рябить досадными пробелами. А этот белый лис, получается, остается и будет дальше являться в выделенную мне комнату, не спросив разрешения? Не вариант! Возмущение взяло верх над прочими эмоциями, и, подтянув повыше шелковое покрывало, я мрачно проговорила:
– Кир, а ты теперь так и будешь вламываться ко мне без стука? Это, знаешь ли, неправильно. И компрометирует меня в глазах твоей родни. Ты же не муж мне…
– Не вижу проблемы. – Залпом допив содержимое бокала, блондин поставил его на стол. Затем выдернул из-за ворота связку тонких шнурков и цепочек с висящими на них кулонами разной формы. Выбрал один, разломал его на две части и кинул кусочек мне. – Вдень серьгу в левое ухо.
– Зачем? – Только взяв подарок в руки, я обнаружила, как дрожат пальцы. Что-то было связано с этим кулоном-серьгой, что-то очень важное… то, что я никак не могла вспомнить.
– Будешь моей невестой. Официально.
Руки затряслись еще сильнее, и я едва не выронила презент.
– Кир, ты… – И голос, решив, видимо, составить компанию конечностям, тоже дрогнул. Проклятье! – Дай мне воды! – потребовала, забыв от волнения добавить вежливое «пожалуйста».
Он молча поднялся, подошел к кровати, протянул мне полный бокал. Вцепившись в него, как утопающий в спасательный круг, я сделала несколько больших глотков, перевела дыхание и снова прильнула губами к прозрачному сосуду, намереваясь допить до конца.
– Если в правое ухо вденешь – будешь официальной женой, – будничным голосом сообщили мне. Я подавилась, закашлялась. Кир аккуратно постучал мне по спине и, дождавшись, когда успокоюсь, сказал: – Первый вариант – просто помолвка по аше-аровски. Тебя это ни к чему не обяжет, но от многого защитит. Раз уж не хочешь восстанавливать ритуалы и ставить метки, будь так добра, принцесса, вдень в ухо мой брачный кель.
