– Платье – это матушкина затея, – объяснила Кэтрин и попыталась вдохнуть как можно глубже. У нее начинала кружиться голова. – Кстати, пирожки случайно не с тыквой? Леди Питер про них спрашивала. Пахнут чудесно.
– Да, именно они. Я бы предложил тебе один, но не хочу.
– Это очень невежливо. А раз у тебя нет приглашения, советую поставить блюдо на место и снова исчезнуть, пока никто не заметил.
Кот беззаботно заурчал.
– Я просто думал, что тебе будет интересно узнать… – он сладко зевнул, – что как раз сейчас Валет крадет твои торты.
– Как? – Кэт выпрямилась, оглядела стол, но Джека поблизости не было видно. Она нахмурилась.
А когда повернулась к Коту, он уже запихивал за щеку последние пирожки с подноса.
Закатив глаза, Кэтрин подождала, пока он все прожует и проглотит. Кот справился с этой задачей поразительно быстро и начал ковырять когтем в зубах.
– А что такого? – продолжил он. – Ты не ждала, надеюсь, что торты доживут до конца вечера?
Тут Кэт заметила, наконец, знакомый противень, у самого края стола. От ее лимонных тортов остались только крошки, три пустых круга в ореоле сахарной пудры, да несколько капель желтой глазури.
Увидеть противень пустым было горько, но приятно – как съесть дольку темного шоколада. Кэтрин всегда радовало, что ее десерты приходятся по вкусу, но в этом случае, после сна и лимонного дерева… ей хотелось и самой отведать хоть маленький кусочек.
У нее вырвался вздох огорчения.
– Ты-то хоть попробовал, Чеширчик?
Кот издал неопределенный звук.
– Я съел целый торт, дорогуша. Устоять было невозможно.
Кэт только руками всплеснула.
– Не кот, а откормленный поросенок.
– Фи, как вульгарно! – Кот изогнулся в воздухе, перевернулся, словно плавающее в океане бревно, и исчез, прихватив опустевшее блюдо.
– Что ты, собственно, имеешь против поросят? – сказала Кэт пустому пространству. – Если хочешь знать мое мнение, маленькие поросята почти такие же милые, как котята.
– Лучше уж я притворюсь, что этого не слышал.
Кэт резко повернулась на голос. Кот снова нарисовался, по другую сторону стола. Точнее, только голова и одна лапа, которую он начал вылизывать.
– Хотя лорд Свинорыл наверняка разделил бы твои чувства, – добавил он.
– Ты не знаешь, его величеству удалось попробовать торт?
– О да. Я наблюдал, как он стащил ломтик, а потом и второй, а там и третий – пока вы с Мэри-Энн развлекались, обсуждая тыквоеда. – Кот говорил, а его тело постепенно появлялось в воздухе. – Стыд и позор вам, сплетницы.
Кэтрин удивленно вздернула брови. Кот и сам был отъявленным сплетником. Отчасти по этой причине ей так нравилось с ним беседовать, хотя было и немного страшновато: не хотелось самой попасть ему на язычок.
– С чего ты набросился на нас, как злая собака?
– По-прежнему кошка, дорогуша, не злая и даже, возможно, та, что приносит удачу.
– Возможно, ты не черная кошка, – согласилась Кэтрин и наклонила голову, присматриваясь. – Но ты как-то изменился. Хоть и не целиком, но все же… отчасти ты вдруг стал рыжим, как тыква.
Скосив глаза к носу, Чеширский Кот поднес к ним внезапно порыжевший хвост.
– Действительно. И что же, ты считаешь, оранжевый – мой цвет?
– Тебе идет, хотя и не сочетается с цветами этой вечеринки. Хорошенькую пару мы с тобой сегодня составляем.
– Догадываюсь, что во всем виноваты тыквенные пирожки. Досадно, что они были не рыбными.
– А ты хотел бы стать рыбного цвета?
– Почему бы и нет – например, цвета радужной форели. В следующий раз, когда будешь что-то печь, добавь рыбы. Я бы не отказался от тортика с треской.
– Не боишься треснуть, когда будешь его трескать?
Кот проигнорировал насмешку.
– Кстати, ты слышала последние сплетни?
– Последние? – Кэтрин порылась в памяти. – О том, что господин Гусеница собирается продать мастерскую?
Голова Кота перевернулась вверх тормашками.
– Отстаешь от жизни. Я спрашивал о слухах про нового шута. Королевского шута.
Кэт навострила уши.
– Нет. Я ничего о нем не слышала.
– Вот и я тоже.
Кэт насупилась.
– Котик, тогда это не слухи, а их полная противоположность.
– Напротив. Я понятия не имею о том, кто он и откуда взялся. И это очень странно. – Кот лизнул лапу и помыл за ушами, а Кэтрин подумала, что умываться рядом с едой не очень-то вежливо. – Говорят, три дня назад он явился к дворцовым воротам и попросил аудиенции у Короля. Показал парочку фокусов – вроде бы перетасовал колоду бубновых придворных и попросил его величество вытянуть одну карту из колоды… Я в этом не очень разбираюсь и не запомнил подробности. Но его взяли на службу.
Кэтрин вспомнила шута, взирающего на всех сверху с серебряного обруча – как будто он ждал, что гости Короля будут развлекать его, а не наоборот. Он выглядел таким спокойным. Раньше у Кэт не возникало вопросов, но теперь любопытство Кота передалось и ей. Червонное королевство было совсем небольшим. Откуда же он взялся?
– А другие слухи слышала? – продолжал Чеширский Кот.
– Не знаю, что и сказать. Какие еще другие слухи?
Кот перекатился на живот и уткнулся мордой в пушистые лапы.
– Его наипрекраснейшее величество выбрал невесту.
Кэтрин широко открыла глаза.
– Да быть не может! И кто же она?
Кэт осмотрела зал. Это, конечно же, не Маргарет. Может, леди Адела из поместья Нога-за-Ногу или леди Верба с Песчаных холмов, или…
Или…
Она вдруг икнула.
По рукам и ногам побежали огромные мурашки.
Бешеная активность ее матери.
Первая кадриль.
Взволнованная улыбка Короля.
Кэтрин в ужасе повернулась к Коту. Его широчайшая улыбка показалась ей слегка издевательской.
– Ты шутишь? Этого не может быть.
– Разве? – Кот задумчиво посмотрел на люстру. – Я-то был уверен, что уж пошутить-то могу, во всяком случае.
– Чеширчик, это не смешно. Король не может… я не могу…
Прозвучали фанфары, эхом отражаясь от розовых кварцевых стен.
Голова у Кэтрин пошла кругом.
– Ой, нет.
– Ой, да.
– Котик! Почему ты мне раньше не сказал?
– Дамы и господа, – закричал Белый Кролик, писклявый голосок которого был слабо слышен после фанфар. – Его Королевское Величество желает сделать объявление.
