Он сделал паузу и прерывисто вздохнул.
– Я нашел выход, моя госпожа.
– Это… это тот человек! – врезался в тишину визгливый крик Маркизы. – Это он одурманил мою любимую дочь так, что вместо королевы она чуть не стала беспутной девкой! Он негодяй и коварный злодей, его надо остановить!
Маркиза выскочила вперед из толпы и замахала рукой Королю.
– Ваше Величество, сделайте же что-нибудь!
– Д-да-да! Стража! Стража! – взвыл Король, обращаясь к Трефам, стоящим навытяжку. – Схватить его!
Оторопевшим стражникам потребовалось время, чтобы стряхнуть оцепенение, но наконец они задвигались, затопали сапогами по плитам пола.
Джокер, не обращая ни на что внимания, говорил только с Кэт.
– Что ты выбираешь? – шепотом спросил он, и, хотя их разделяло немалое расстояние, она слышала его очень ясно. В его голосе была надежда и мольба, горячая мольба.
Стражники с оружием наперевес прокладывали дорогу к нему сквозь ошеломленную толпу.
– Тебя, – прошептала Кэт в ответ, и, хотя этот шепот был почти не слышен даже ей самой, увидела, как засветились его глаза. – Мне ничего больше не нужно, я выбираю тебя.
Улыбнувшись, Джокер стал спускаться по лестнице.
Подхватив юбки, Кэт устремилась ему навстречу, не обращая внимания на крики толпы, матушкин визг и тяжелый топот стражников. Они подбежали к нему раньше, но Джокер стремительно слетел по лестнице вниз. Стражники перестроились, изменили направление. Подняли копья.
Кэт неслась со всех ног. Она видела, что столкновение вот-вот произойдет, и не знала, успеет ли добежать раньше стражи. Король выкрикивал ее имя, отец приказывал остановиться, Ворон слетел с плеча Джокера и взмыл вверх.
У ее ног что-то вспыхнуло. В воздухе заклубился дым.
Охранники опешили.
Кэт споткнулась, но руки Джокера крепко обхватили ее, перьями щекоча кожу, унося прочь.
Глава 41
– Прости меня, прости, пожалуйста, – невнятно бормотала она, лицом уткнувшись Джокеру в плечо, руками обвив его шею. Она не знала, куда он несет ее. Только ощущала прохладный ночной воздух на разгоряченной коже. Она слышала его тяжелое дыхание – нелегко бежать, держа на руках девушку в тяжелом пышном кринолине. – Я думала, что справлюсь. Я думала, что смогу выйти за него замуж и отдать тебе то, чего ты хотел, но я этого не хотела, Джокер, ты должен знать, что …
– Все хорошо, Кэтрин. Все будет хорошо.
Он остановился, чтобы перевести дыхание, и упал на колени, бережно держа Кэт и не выпуская ее из рук.
Подняв голову, Кэтрин всмотрелась – в своего Джокера в своего Руха. Кэт погладила его по щеке и увидела нежность в его глазах.
– Я выбираю тебя, – повторила она. Слова были сладкими, как сахар.
Улыбнувшись, он свободной рукой прижал ее пальцы к своим губам.
– Кэт, ты должна быть твердо уверена. – Он говорил тихим сдавленным голосом, будто задыхаясь. – Ворон подсказал мне выход. Самому мне это и в голову бы не пришло, и я… боюсь, что тебе не очень понравится то, что я сейчас скажу. Еще не поздно. Все уже поверили, что я держу тебя под какими-то чарами, и можно без труда убедить их…
– Подожди, – ладонь Кэт скользнула вниз, к воротнику его куртки. – Ты сказал, мы можем быть вместе. Мы можем спасти Шахматное королевство, и у меня будет кондитерская, и…
Джокер кивнул.
– Это правда. Я думаю, у нас все получится.
– Ты думаешь?
Вместо ответа Джокер ткнулся лицом в ее шею. Его била дрожь, такая же сильная, как и саму Кэт.
– Это будет непросто. И ты все еще можешь изменить решение. Король все еще любит тебя и примет обратно, я знаю, что примет – а я оставлю тебя в покое, тебя и твое сердце, клянусь. Я все равно не смог бы этого сделать, Кэт. Я не смог бы отобрать его у тебя.
Его слова пронзили ей грудь. Она вдруг заметила высокий куст белых роз, тот самый, у которого они встретились в первую ночь. Джокер принес ее в сад.
За ними отправят погоню. Солдаты, должно быть, уже повсюду их ищут. Вряд ли потребуется много времени, чтобы найти их здесь.
Кэт оттолкнула Джокера, высвободилась из его объятий. Внутри у нее все сжалось. Попытавшись встать на ноги, она пошатнулась и упала на траву.
– Вы предложили мне выбор, и я его сделала. Как вы могли даже подумать, что я могу его изменить?
Джокер хотел пригладить свои волосы, но рука наткнулась на шутовской колпак. Он раздраженно сдернул его с головы и швырнул на землю. Бубенцы печально звякнули и смолкли.
– Вы должны быть совершенно уверены в своем выборе. Потому что меня убьет, если окажется, что вы о нем сожалеете, если я пойму, что лишил вас всех благ, предлагаемых королем, что по моей вине вы несчастны.
Холодный воздух кусал Кэт горло, но она хватала и хватала его ртом, задыхаясь. Отдышавшись, она размахнулась и изо всех сил толкнула Джокера. Он упал на траву рядом с ней.
– Вы болван. Я не люблю Короля и ничего не хочу от него – и никогда не хотела. Я не хочу быть дурацкой Королевой!
– Знаю. Я знаю, Кэт. Но потому-то вы и можете пожалеть об этом позже.
Кэтрин яростно затрясла головой:
– Нас могут вот-вот найти. Не теряйте времени. Просто скажите, что за выход придумал Ворон?
Джокер поднял глаза, и Кэт посмотрев вверх, увидела на ветке Ворона, который слушал их разговор.
– В Шахматном королевстве есть закон, – заговорил Джокер, – согласно которому пешка, если она пройдет всю территорию противника до самой границы, становится королевой.
Кэт внимательно слушала.
– Пойдем со мной, – Джокер встал на колени и забрал руки Кэт в свои. – Мы сможем провести тебя до границы – Шляп Ник, Ворон и я – и ты сможешь стать королевой и принести нам победу, Кэт, я уверен.
– Но… – у нее пересохло горло, и говорить было трудно, – но ты сказал… что я смогу открыть кондитерскую и…
Джокер тихо засмеялся. Этот добродушный смех прозвучал очень неожиданно для Кэт.
– Все так и есть. Когда война окончится, Белая королева снова займет престол – нам ведь не нужны две королевы, – а ты будешь делать все, что захочешь. Ты и я…
Его прервал топот сапог. Кэт, мгновенно собравшись, выглянула из-за куста и заметила две шеренги стражников Треф, спускавшихся по лестнице из замка. Возглавлял шествие Трефовый Туз. Он громко выкрикнул приказ: – рассыпаться и осмотреть все вокруг.
Она повернулась к Джокеру и увидела, что он не сводит с нее глаз.
– Я знаю, что ты никогда не хотела быть королевой, – сказал он извиняющимся голосом.
Горький невеселый смешок вырвался у Кэт.
